услышать, но факт остаётся фактом. Она знала. Как
Николас говорил, Зарина была идеальной для него в
плане его особых вкусов. И он приехал расстроенный
в Торонто тем, что она влюбилась. В то время он был
другим, он хвастался всем, что имеет. Пытался
доказать каждому, что он вырос кем-то, а не тем
заикающимся мальчиком, которого все знали и
предрекали ему судьбу наркомана. Он не слушал
меня, распылялся и перед Зариной тоже. Выход книги
хорошо прикусил его язык, очень хорошо, что он
спрятался. Он поплатился за своё желание утереть
всем нос своей реальной жизнью. А теперь он
напоминает тень от самого себя. Он ни разу не прыгал
в тандеме с девушками, только с ребятами, которых
обучает доминированию. Зарина предала его, продала. И он как минимум зол на тех женщин, которые хотят его заполучить себе. У него не было ни
разу постоянной Сабы. Одна — две недели, это
максимум.
— Если он Грей, то ты Эллиот? Ведь у Ника нет
старших братьев, а ты старше его, — догадываюсь я, и
он улыбается.
— Верно, только я красивее его, правда?
— Да, — смеюсь я.
— Кстати, твой отец меня достал за сегодня. Он
пригласил меня к вам в гости, от чего я вежливо
отказался. А потом пригласил в пятницу в ресторан, — недовольно цокает Райли.
— Ему нужны твои вложения, — без тени стеснения
заявляю я.
— Я как-то догадался, только я не вкладываюсь ни во
что. Это делает Николас, я только исполняю. И я знаю, что он не собирается этого делать, потому что
компания, где работает твой отец, тонет.
— А ты можешь взять его к себе? Как-то помочь ему?
— Я ничего не могу, Мишель. Я даже не хочу хотеть
этого. Меня привлекает реклама больше, чем бизнес
такой, который ведёт Николас. Поговори с ним, — предлагает он.
— Ага, для начала бы он телефон включил, — хмыкаю
я. — Скажи, когда он в последний раз был на сессии, не считая вчера?
— Зачем тебе делать себе больно? Не надо, не думай
о них, а лучше вытаскивай душу Николаса на свет.
Если у тебя получится, а ты смышлёней Анастейши, то
он забудет об этом. Дай ему что-то иное взамен, хорошее. Я знаю, что ты можешь это дать, ты уже
даёшь, я вижу это по нему. Он не спит ни с кем, кроме
тебя.
— С чего ты взял...
— О, да брось, мы уже прошли фазу светской беседы.
И знаешь ли, мы обсуждаем наших женщин, — перебивает он меня.
— Что? Этот урод обсуждал наш секс с тобой? — возмущаюсь я.
— В моём понимании вы занимались любовью, Мишель. Но никак не сексом, — тихо смеётся он.
— Мы оба не верим в любовь. Ни он, ни я. И мы
согласились на временное траханье, — грубо отвечаю
я.
— Не веришь или не хочешь признаться себе, что
влюбляешься в него? — Райли придвигается ближе и
хитро прищуривает глаза.
— Я не влюбляюсь, не мели чепухи. Я просто...ну...Ник
хороший любовник, — обрываю я его мысли.
— Ну-ну, только вот я заметил, как он разговаривает с
тобой, и как ты ему отвечаешь. Позволь себе быть
честной с собой. Между вами больше, чем просто секс.
Вы зависите друг о друга, не только как любовники, но
и как пара. Он первый раз за все наше знакомство
испугался за самочувствие девушки, которую только
что трахнул. Обычно ему все равно. Он орал на Пирса
так, что думаю, дядя в штаны наложил.
— Не надо убеждать меня, что Ник способен полюбить
кого-то, — с сожалением вздыхаю я.
— Грей ведь смог. Всё в твоих руках, Мишель. Ему
нужно время, чтобы набраться сил перед тем, как
предстать перед тобой с обнажённой душой. Для него
это сложно, возвращаться туда, откуда он сбежал.
— Я не влюблена в него, — уверяю я Райли.
Он берет кружку и допивает остатки кофе одним
глотком, затем подпирает подбородок рукой и
растягивает губы в озорной улыбке.
— Это будет бой века. Ты мне очень нравишься, Мишель, — произносит он и встаёт, бросая купюру на
стол, оставляя меня одну. За спиной я слышу его
смех.
А теперь бы мне собрать всю картину воедино, испугаться реальности и постараться не спрятаться от
неё.
Thirty-sixth
— Что с тобой сегодня? Ты рассеянная, и три раза я
уложил тебя на лопатки за пять минут, — сурово
спрашивает мой тренер по боксу Эйден, и я кривлюсь
от выговора, снимая боксёрские перчатки.
Я записалась на занятия, чтобы понять, как защитить
себя в случае опасности. Но все без толку, из меня
никогда не выйдет сильного противника, к сожалению.
— Ничего, — пожимаю я плечами и устало опускаюсь
на пол в тренировочном зале спортивного комплекса.
— Если ты будешь продолжать в таком духе, то все
наши тренировки пойдут коту под хвост, — мужчина
вытирает капельки пота со лба и садится рядом со
мной, вытягивая мускулистые ноги в шортах.
— Есть проблемы, — неоднозначно отвечаю я.
— С Люком?
— Нет, мы с ним расстались. С другим.
— Миша, ты должна оставлять все мысли за
пределами каната, а не тащить их сюда. Это тебя
отвлекает. Мы с тобой работаем уже третий год, а ты
так и не научилась причинять боль своими ударами.
Смысл? Может быть, вернёмся только к кардио и
силовым? — предлагает он.
— Я знаю, что должна, но не могу. Я, по-моему, переживаю за него. Ни одного сообщения, ни звонка, а
прошло уже сорок часов, — я тяжело вздыхаю и
подтягиваю ноги к груди.
— Малыш, да ты влюбилась, — усмехается Эйден, и я
бросаю на него раздражительный взгляд.
— Вряд ли, но я просто не понимаю его, а он не
желает дать мне возможности понять себя. Я
натыкаюсь на стену.
— Значит, это ему не надо. Не стоит бегать за
мужчинами, Миша, они этого не стоят, по себе знаю, — хмыкает он, и я удивлённо смотрю на него. Да, мы
часто вели беседы по поводу отношений, но Эйден
никогда не признавался мне в том, что он ещё тот
фрукт. Наоборот, он всегда выставлял себя с хорошей
стороны, отчего я только закатывала глаза и
убеждалась в том, что все мужчины самовлюблённые
улитки.
— Когда вы за нами бегаете, это начинает раздражать, мы остываем и ищем новую забаву для себя. Поэтому
забей на него, найди другого, и покажи этому
засранцу, что он никто для тебя, — продолжает он.
— Да я не бегаю за ним, — возмущаюсь я. — Просто
жду...не знаю чего жду.
— Жди в клубе, на вечеринке или в ресторане, а не
тут.
— Ладно, забудь, — я закатываю глаза и поднимаюсь
на ноги.
— Когда ты снова появишься? — интересуется тренер, вставая и растягивая канат, чтобы я вылезла с ринга.
— Не знаю. Я позвоню тебе, — обещаю я и выхожу из
зала.
Я не хочу больше ждать Ника, словно нас связывает
большее, чем просто секс. Но в то же время я
понимаю, что вру сама себе и не могу прекратить
хвататься за телефон и писать в черновике все
гневные сообщения ему. Это невыносимо знать, что он
где-то далеко и, может быть, уже забыл обо мне, или
же вернулся и спокойно живёт в Торонто, пока я
извожу себя мыслями о нём.
Меня начинает раздражать такая ситуация, сильно
раздражать. Он со своими рассказами и Райли, чёрт
бы его побрал, вовлекают меня в какую-то липкую
паутину, из которой я не могу выбраться. Зачем мне
это всё? Зачем? Не понимаю.
Карабкаться по скалистому склону и падать вниз, и так
по кругу, перечитывать книги и записывать все новые
познания той тёмной жизни Ника — это уже перебор. Я
не психотерапевт, я всего лишь любовница.
Я приняла душ и высушила волосы. Всё тело болит от
несистематических нагрузок на него, но это хотя бы
отвлекает меня от постоянных дум о себе и Нике.
Хорошо, что в университете меня все оставили в
покое, Сара осторожно улыбается издали, Люк даже
не появляется на горизонте, и тот инцидент исчерпан, заменён новой сплетней о черлидерше и тренере.
Я выхожу из спорткомплекса уже в сумерках и
направляюсь к своей машине, но останавливаюсь, заметив тёмную фигуру рядом с ней. Смесь радости и
страха взрываются внутри меня, и я уже быстрее иду к
Майклу.
— Добрый вечер, мисс Пейн, меня просили вам
передать вот это, — как только я поравнялась с ним, мужчина протягивает мне лист, и я торопливо