соображаю, что за порочная волна нашла на меня.
Ник подносит блестящий палец в моей слюне к своему
рту, и его язык облизывает его, а я замираю, наслаждаясь этой извращённой красотой.
— Сейчас? — спрашиваю я.
— А ты хочешь сейчас? — улыбается он, обнимая
меня уже второй рукой, а я неоднозначно пожимаю
плечами.
— С первого взгляда знал, что эти губы и язык могут
многое.
— Вообще-то, тогда был первый раз, — я опускаю
глаза, не в силах больше сгорать в его адском
сексуальном пламени в глазах.
— Хочешь, расскажу тебе тайну? — неожиданно
шепчет заговорщически Ник, и я удивлённо поднимаю
на него голову, а он опускается и берет в руки
шампанского. Я помогаю ему, ожидая продолжения.
Он с хитрецой наблюдает за моим уже недовольным
постукиванием ногтей по ножке бокала.
— Ник! — возмущаюсь я, не вытерпев его лица, такого
довольного, как будто нелюбимой учительнице
насолил.
— Ты тайну обещал, — напоминаю я на его якобы
вопросительный взгляд.
— Да, вчера то, что я делал, это был первый раз за
двенадцать лет, — серьёзно произносит он.
— Шоколад? — уточняю я.
— Шоколад тоже, впервые пришлось
попрактиковаться на себе же, но не об это я. Я
говорил о куннилингусе, — спокойно объясняет он, а я
давлюсь шампанским, которое все же решила
попробовать.
Я откашливаюсь, а Ник смеётся, хлопая меня по
спине.
— Дурак, — потирая все ещё щиплющий нос, говорю
я. — И ты...но как?
— Дело в том, что я говорил тебе: я не сплю с
мазохистками, я сплю с женщинами, предпочитающими лёгкие БДСМ-игры или же просто
жёсткий секс. И моя роль в теме исключает такое
понятие, как куннилингус. Я доставляю удовольствие
другим. Но вчера мне захотелось попробовать тебя
всю, и мне понравилось, — он смотрит на меня с
мягкой улыбкой, а я готова выпрыгнуть из кабины от
смущения и счастья. Приятно быть хоть в этом одной
из немногих. Единственной с его начала пути по БДСМ
миру.
— Мне очень понравилась вчерашняя ночь. Я
чувствовала боль, даже жжение где-то глубоко, когда
мы занимались сексом, а потом эта всё превратилось
в необходимость и вспышки, высасывающие все силы
из меня. Сейчас я могу понять, что их было несколько.
А вчера мне казалось, что одна и большая. Почему с
тобой все, как в первый раз?
— У тебя был маточный оргазм, Мишель, — ещё шире
улыбается он, подходя ко мне и обнимая рукой за
талию, пока мы летим мимо Монреаля.
— И такой бывает, — закатываю я глаза на свою
непросвещённость. Может, пойти на курсы какие-
нибудь?
— Бывает, надо найти нужный угол. А мы попробовали
уже несколько, поэтому я подумал, что ты готова и к
этому.
— Его все испытывают? — интересуюсь я, делая
глоток шампанского, дабы придать себе уверенности
продолжать эту лекцию о женских гениталиях.
— Да, могут испытывать всё. Но надо следовать
нюансам и практиковаться...хм, мужчине. Все
получится.
— Ты так много знаешь, а я ничего. Тебе нравится
меня учить?
— Очень. Мне нравится, с каким ты энтузиазмом
откликаешься на мои предложения. Мне нравится, что
ты оказалась такой чувственной. Мне просто нравится
трахать тебя, слышать твои стоны и как моё имя
звучит, когда ты кончаешь. Да, мне нравится учить
тебя, — говорит Ник, а я жмурюсь так сильно, что
яркие точки плывут перед глазами.
— Все, ещё минут десять и сядем, — я открываю
глаза, а Ник указывает мне рукой вдаль. — Нас там
встретят.
Он залпом выпивает шампанское, ожидая от меня того
же. Но я не умею так, хотя попыталась, и меня чуть не
вырвало от алкоголя. Стиснув зубы, я забираю у Ника
бокал, убирая все в корзинку.
— А ягоды так и не поели, — я с сожалением смотрю
на десерт и поднимаюсь на ноги.
— Вечером поешь, обещаю, — смеётся Ник, снова
поднимая руку и кладя её на рычажок горелки.
Я оборачиваюсь к панораме и наблюдаю, как мы
плавно спускаемся. Я могу разглядеть людей, собравшихся на зелёной лужайке, которые машут нам, точнее, Нику. Он уверенно и аккуратно сажает
воздушный шар, и я, уже наученная опытом, жду, пока
Ник первый выберется из кабины, отвергая помощь
мужчин, проверяющих шар. И, наконец-то, Ник
вытаскивает и меня, что я неожиданно пошатываюсь
от ног, ставших словно желе, но он поддерживает
меня за талию.
— Мистер Холд, ваша машина да стоянке А, — один
из ребят передаёт Нику ключ, и он, кивнув, обнимая
меня, ведёт к Порше.
— Это было здорово, — говорю я, когда мы садимся в
машину и выезжаем в город.
— Сейчас у нас в планах заселение в отель. У меня
тут нет жилья, но ты навела меня на мысль
приобрести, чтобы попрактиковать минет в воздушном
шаре, — он подмигивает мне, а я смеюсь.
— Потом я оставлю тебя, чтобы ты расслабилась и
приняла ванну. А через пару часов я вернусь, и мы
пойдём ужинать. Ну и, конечно, десерт, я ведь
обещал, — обещает Ник.
— Это просто великий план, — киваю я, улыбаясь, не
спрашивая его, куда он поедет и зачем. Захочет сам
расскажет.
Я отворачиваюсь к окну, а он включает радио, заполняющее пространство машины.
***
— Ник, — я подскакиваю с дивана, слыша, как
открылась дверь.
— Прости, крошка. Знаю, опоздал. Куча проблем
скопилось в филиале фонда, и мне пришлось... — он
на ходу расстёгивает куртку, бросая её на кресло, затем туда же летит кофта и замирает, наконец-то, обратив внимание на меня.
Он осматривает моё чёрное платье из шелка, с
гипюровыми вставками, плотно облегающее фигуру, и
уже улыбается во весь рот довольный увиденным.
Ещё бы, он сам выбирал.
— Я так и представлял себе тебя в нём, хотя без
чулок. Но это все, как я люблю, — выносит вердикт он, и я улыбаюсь ему. Недаром я провела в ванной все
три с половиной часа, пытаясь выглядеть идеальной и
красивой для него. Ведь он так быстро оставил меня в
президентском номере Хилтона, что я даже не успела
спросить, а как мне с ним связаться. И в итоге, последний час я сидела вся, как на иголках, изучая
каждый миллиметр в комнате и, как назло, мой
телефон помер, а зарядку, я, по своему обычаю, забыла дома. Но сейчас он тут, стоит напротив меня, и
я могу сказать себе: «Умница».
— Мы опоздали на ужин, может быть...
— Нет, я перенёс его на девять, поэтому я сейчас
быстро приму душ, переоденусь. А ты пока спустись и
подожди меня в холле, — говорит Ник, и я киваю.
— До встречи, — бросает он, идя к спальне, а я в
другом направлении, прикидывая, куда можно
спрятать ключ-карту. И нашла куда: за резинку чулок.
Я на лифте спускаюсь в холл, как неприятный привкус
кислоты теребит горло, но я игнорирую его и сажусь на
диванчик, ожидая Ника. Через двадцать минут мне
стало уже плохо, видимо, все же желудку не
понравилось сегодняшнее шампанское на два
сладчайших тортика. Я решаю, что пока Ник купается, я успею сходить в бар, где ужинают постояльцы, да и
просто гости, и выпить воды, а запишу все на наш
номер.
Не хочу портить вечер неожиданно взбунтовавшимся
пищеводом. Нет, и всё. Буду терпеть на крайний
случай. Ведь он, Ник, такое путешествие мне
придумал, что я не могу показать ему свою слабость.
— Добрый вечер, мисс. Что будете? — с улыбкой
спрашивает бармен.
— Мне...
— Шато Пап Клеман. Только самое лучше для такой
красавицы, и, конечно же, за мой счёт, — раздаётся
слева от меня мужской голос. И я поворачиваюсь на
него, встречаясь с голубыми глазами афро-метиса.
Его наглая ухмылка на пухлых губах и скользкий
пронзительный взгляд никак не вяжутся с
презентабельной внешностью и приятным обликом
обычного парня примерно двадцати пяти лет.
— Благодарю, но это лишнее. Я лучше пойду, — сухо
отвечаю я бармену и скатываюсь с барного стула.
Резкий рывок за мой локоть, и я падаю на грудь этого
парня, который второй рукой уже обхватывает по-
хозяйски меня за талию, опуская ладонь к ягодицам.
Всё происходит настолько быстро, что я не успеваю
даже ударить его или же как-то показать, как мне
противно это. Ничего не успеваю, только моргнуть и
увидеть триумфальный блеск голубых глаз.
— Быстро убрал от неё свои руки, — холодный