— Я вижу, — грубо вскричал Польтэ, захохотав прямо в лицо альфереса, — что вы олухи и трусы!
— Милостивый государь! — вскричал офицер, подняв голову.
— Уж не думаете ли вы опять задирать нос? Предупреждаю вас, хвастливые выходки теперь неуместны. Вы сдались шести человекам, — прибавил он с невероятным нахальством. — Правда, — заключил он с гордостью, — эти шесть человек — Береговые братья и каждый из них стоит десяти испанцев.
— Проклятие! — с яростью вскричал офицер.
— Довольно жалоб и покоряйтесь добровольно, государи мои, — сухо сказал буканьер. — Сеньор альферес, велите вашим людям связать друг друга.
— Но какие же ваши условия?
— Никакие; вы сдались без всяких условий; я поступлю с вами как мне заблагорассудится.
Что оставалось делать несчастным солдатам, попавшим в эту западню? Одно средство только и представлялось: полной покорностью смягчить своих грозных победителей; так они и поступили.
Через пять минут весь отряд был крепко связан им же самим. Только офицер, из уважения к его чину, оставался на свободе.
Польтэ поднял шпагу и, подавая ее альфересу, сказал с убийственной иронией:
— Возьмите, сеньор кабальеро, я не позволю себе лишить вас оружия, которым вы так хорошо владеете.
При этой жестокой обиде молодой офицер сделался бледен как смерть; по его телу пробежала нервная дрожь. Он схватил шпагу дрожащей рукой, взмахнул ею так, что со свистом рассек воздух, и плашмя ударил буканьера по щеке.
Польтэ заревел как тигр, кинулся на молодого человека и уложил его на месте ударом топора.
— Благодарю, — прошептал офицер, — по крайней мере, я умру смертью солдата!
Его тело передернуло от последней предсмертной судороги, и глаза сомкнулись.
Молодого альфереса не стало.
Кровавый эпизод, который так трагически завершил комедию, навеял грусть на лица присутствующих.
— Ты погорячился, — сказал буканьеру Тихий Ветерок.
— Правда, — откровенно признался Польтэ.
— Это был храбрый молодой человек.
— Он это доказал; я не сержусь на него.
— Очень кстати, — ответил Тихий Ветерок, невольно улыбаясь странной логике Польтэ.
— Теперь поговорим о деле, — вмешался Медвежонок.
— О каком?
— О том, что привело нас сюда.
— Правда, я и забыл; о чем идет речь, брат?
— Прежде всего о завтраке, — сказал Тихий Ветерок, — мы умираем с голоду; где твой букан?
— В двух шагах. Следуйте за мной.
— С нами есть испанцы, — заметил Медвежонок.
— Пленники?
— Нет, мы им возвратили свободу.
— Где же они?
— Там в лесу, за деревьями.
— Как быть? — вскричал Польтэ. — Ах! Знаю теперь, — прибавил он спустя минуту, — ступай за освобожденными пленниками, Тихий Ветерок. Ты, Медвежонок, оставайся со слугами здесь и карауль этих негодяев, а я пойду и через четверть часа вернусь. Вместо того, чтобы нам идти к букану, он придет к нам.
— Славная мысль!
Польтэ взял ружье под мышку и удалился большими шагами, тогда как Тихий Ветерок направился обратно в лес.
Оставшись один, Медвежонок не терял времени; с помощью слуг он вырыл могилу, опустил в нее тело несчастного офицера, а его шпагу положил рядом. Потом могилу засыпали землей и навалили на нее большие камни, чтобы оградить от диких зверей.
Оторопев от страха, испанские солдаты, мрачные и печальные, молча присутствовали при этом погребении.
Трагическая смерть командира внушала им грустные опасения относительно участи, ожидавшей их самих.
Когда подошли освобожденные испанцы, которых привел Тихий Ветерок, могила уже была засыпана и все следы убийства стерты с такой тщательностью, что ускользнули бы даже от более опытных глаз. Медвежонок Железная Голова и Тихий Ветерок помогли дамам сойти с лошадей и вежливо проводили их до навеса, в несколько ударов топора устроенного слугами, под которым можно было укрыться от знойных лучей солнца.