Минуту все размышляли.
— Может, это и к лучшему? — робко сказал Виталик. — Может, это действительно выход? Я хочу сказать — вдруг это значит, что путь к звездам открыт?..
В этих словах был момент истины. Все снова повеселели. Повеселев, мы занялись пивом и смотрели в бескрайнее море. Там в разных местах поднимались струйки воды — это дышал Николай. Потом он направился к берегу, оставляя за собой пенистую дорожку, забурлил телом на мелководье, встал во весь рост, задрал маску на лоб и пошел к нам, шлепая треугольными ластами.
— А световой барьер? — сказал вдруг Адам Сергеевич.
Это был приговор. Скорость света — естественный предел, превысить который нельзя. Если волшебник уменьшит ее всего на порядок, тяга наших ракет возрастет, но скорость, которой они смогут достигнуть, останется незначительной. Ибо даже свет будет путешествовать века до ближайших звезд. И никто не подпрыгивал от радости, глядя на крупных крабов, волочившихся за Николаем на длинной веревке.
Мы сидели на бережке, на камушках, потягивали пиво из стеклянных консервных банок и ждали наступления ночи.