На всякий случай прислушавшись и оглядевшись по сторонам, Мериам убрала перстень в сумку, в мешочек с пудрой, зеркальцем и дешёвой помадой. Осторожно приоткрыв лаз, девушка оценила обстановку: преподаватели разошлись, путь свободен. Можно выбираться из обители пауков и пыли и прыгать под тёплые струи, смывая беды дня. Бабушка-ведьма учила Мериам, что вода уносит плохую энергию, очищает душу, растворяет печали.
Отряхнувшись от пыли, за считанные минуты облепившей всю одежду, волосы и сумку, адептка на цыпочках прокралась на нужный пролёт и бегом миновала опасный коридор. Он вёл в другое крыло, в спальные корпуса учащихся младших курсов. Старшие на привилегированном положении жили отдельно, пользуясь практически безграничной свободой в рамках школьного забора и устава.
Комната Мериам и Инессы помещалась во флигеле, на первом этаже. С одной стороны, удобно, с другой - шумно и небезопасно, летом приходится закрывать окна. Девушки заселялись одними из последних, поэтому получили то, что не заняли другие. Зато комната большая, до ванной близко, а, в случае чего, можно и минуя дверь попасть. Окно пару раз пригодилось, когда та или другая девушка теряла ключ. Перелезешь через кусты, подтянешься на подоконник, забарабанишь соседке в стекло - и всё, дома.
Мериам бросила сумку на стул, стащила платье и, прихватив полотенце, направилась принимать водные процедуры. Найденный перстень она спрятала под подушку. Снялся он с трудом - явно не желал расставаться с новой хозяйкой.
После душа адептка внимательно осмотрела перстень. Провела пальцем по эмали - тёплая. Неудивительно, если только что держала его в руках. Мериам казалось, эта вещица была у неё всегда, такая родная, любимая. Внутренний голос нашёптывал, что не стоит никому показывать перстень, настойчиво так советовал, и адептка не стала с ним спорить. Раз кольцо не желало сниматься, Мериам просто перевернула его. Посмотришь - с виду простенькое украшение, вся красота спрятана. Но вернувшаяся с занятий Инесса всё равно заметила, поинтересовалась, откуда вещичка.
- Подарили, - коротко ответила Мериам. - Гном за раскрытую кражу двух мешков. Пойду я, а то мастер Гримм ругаться станет.
Инесса хмыкнула:
- Давно гномы стали щедрыми? Они даже дырявые носки хранят, а деньги только на братские попойки тратят.
- Так я ж почти семья, - улыбнулась Мериам, накинула лёгкое пальто и выскользнула за дверь.
Смеркалось. Жизнь в городе только начиналась. Нет, семейные обыватели сидели дома, ужинали, делились последними сплетнями, зато одинокие, молодые заполняли улицы, чтобы украсить улицы, таверны и кабачки своим присутствием.
Зевнув, Мериам миновала ворота Ведической высшей школы и направилась в Нижний город, в портовый квартал, где в великом множестве теснились лавки и склады торговцев. Отсюда, с холма, адептка даже видела крышу дома мастера Гримма - добротную, способную выдержать любой ураган. И маяк, днем и ночью не дававший морякам сбиться с верного пути.
Из открытых дверей питейных заведений лились свет и гомон голосов. То и дело попадались влюблённые парочки. Некоторые, не чураясь прохожих, целовались в тени деревьев. Погружённая в себя, Мериам их не замечала: она сочиняла письмо родителям и гадала, хватит ли денег, чтобы поехать с девушками на пикник. Нет, конечно, можно попросить родных выслать немного, но какой крови это будет стоить? Положим, у деда по отцовской линии что-то припасено, только на поклон к нему Мериам ни за что не пойдёт. И не потому, что он страшный, а потому что живёт там, где всякой нежити раздолье.
Адептка очнулась от размышлений в незнакомом месте. Заморгала, пытаясь понять, как оказалась в этом квартале. Шла прямо, заученной дорогой, - а забрела на какую-то кривую улочку с бельём на верёвках и башенками семейной молельни в просвете домов. Такие строили местные общины, чтобы спокойно и свободно справлять религиозные надобности.
Мериам остановилась, пытаясь сориентироваться. Кажется, Школа на северо-востоке, значит, нужно идти на юго-запад и поспешить, потому что рабочий день уже начался. Однако Мериам не успела сделать и пары шагов, когда из-за угла вывалилась разношёрстная компания сомнительной наружности. То, что это полукровки, причём с дурной наследственностью, читалось по лицам за десятки миль.
Мериам замерла, гадая, сумеет ли слиться со стеной. В арсенале начинающей третьекурсницы не так много заклинаний, особенно, если не имеешь узкой специализации. Так, начитывают теоретические дисциплины, учат простейшему. Вот на четвёртом курсе начнётся настоящее колдовство, а пока адептка знала пару рунных проклятий и базовых чар.
- Привет, куколка! - лохматое нечто, плод союза тролля и оборотня при непосредственном участии подзаборного выпивохи, осклабилось во все двадцать четыре зуба: остальных просто не было. Очевидно, оно полагало, что улыбается.
Мериам проигнорировала приветствие и сложила за спиной три пальца правой руки - не покалечит, так задержит. Парни, меж тем, вразвалочку двинулись к ней, обсуждая, каким ветром занесло в эти края обладательницу дюжины веснушек: адептка уродилась рыжей.
Раз. Два. Три. Рука выброшена вперёд, пальцы, словно оружие, метят в грудь главарю.
И тут случилось то, чего Мериам никак не ожидала: трое здоровых парней замертво рухнули в канаву с нечистотами, проломив хлипкие мостки. Адептка сначала подумала, что рядом притаился неведомый защитник - но нет, никто не спешил признаваться в спасении девы. Расстроившись, что принц оказался скромником, Мериам огляделась - никого. Тогда она решила, что полукровки просто перепили, а вовсе не умерли. Осторожно приблизившись, Мериам коснулась одного из них - холоден как лёд. А в уголке рта - кровь. Как бы ни училась адептка, отличить мёртвого от живого при осмотре она могла.
Мериам бросило в жар. Она только что убила троих! И чем - заклинанием второго уровня! Кому рассказать, не поверят. И правильно сделают. Плохо, очень плохо.
Сидеть в тюрьме Мериам не хотелось, поэтому она сбежала с места преступления.
Отдышавшись, Мериам остановилась и попыталась понять, где оказалась. Как же далеко и от Школы, и от дома мастера Гримма! Однако нужно поспешить, чтобы, хоть с опозданием, но погрузиться в амбарные книги - лучше быть на глазах, чтобы никто не заподозрил.
'Страх - удел слабых', - раздалось у неё в голове. Мериам с удивлением огляделась. Нет, вряд ли к ней обращалась беззубая старуха на ступеньках молельни. Неужели сошла с ума? Только этого не хватало! Говорили ей, береги себя...
К счастью, голос больше не объявился, и Мериам благополучно дошла до дома мастера Гримма. К тому времени, как она добралась туда, окончательно стемнело. Зажглась фонари, отбрасывавшие на мостовую косые тени и дарившие хрупкие островки желтоватого света. Гном отругал адептку за опоздание, пригрозил урезать плату, но уже через полчаса поил собственноручно заваренным чаем. Он был особым, по старинным семейным рецептам.
2
Наутро Ведическая высшая школа бурлила. Только и разговоров было, что о таинственных смертях в городе. Болтали, будто люди и нелюди дохли как мухи. Раз - и нет. Никаких следов насилия, болезни. Грешили на магов, в связи с чем в школу направили инспектора правопорядка с отрядом солдат. Они рассредоточились по коридорам, отлавливая для допроса подозрительных личностей. Кое-кто вызывал к себе для беседы директор.
Доктор магических наук Селениум Крегс, по документам - гроза учеников и преподавательского состава, сверлил взглядом шар предсказаний, но никак не мог увидеть и услышать ничего, кроме вчерашней селёдки. Треклятая рыба стояла поперёк горла, манила провести часок-другой в уединении, но, увы, приходилось, заниматься организационными вопросами.
Профессор Шардаш флегматично помешивал чай. Дребезжание серебряной ложечки ещё больше наводило директора на мысли о тихом уголке, но он мужественно крепился. Ещё один преподаватель, Матисса Стоккуэл, хмуря лоб, перебирала списки учащихся.
- Нет, я не верю! - наконец изрекла она. - Никто из учеников не мог: не хватило бы сил и умений.
- Намекаете, что это совершил кто-то из преподавателей? - Тревеус Шардаш отложил ложечку и смерил Матиссу задумчивым взглядом. - И кто же, позвольте полюбопытствовать?
Профессор Стоккуэл промычала в ответ что-то неразборчивое.
- Я бы подумал на вас, - продолжал Тревеус. - Жертвы - мужчины, а вы - главная старая дева Бонбриджа. Неудовлетворённые женщины часто преисполняются ненавистью на весь мир...
- Тревеус! - взмахнула руками пунцовая Стоккуэл. Потом улыбнулась и низким шёпотом добавила: - Если мне станет плохо, приду к вам.
- Избави небо! - вздрогнул Шардаш. - При всём моём уважении к вам.