Дима судорожно осмотрелся по сторонам, посветив в каждый коридор фонариком. Вряд ли он смог разглядеть что-то дальше пяти шагов от себя. Аккумуляторная батарея фонаря начинала садиться, тусклого света становилось все меньше.
– Не знаешь, куда идти? – поинтересовался я.
– Мы пришли, – неожиданно объявил Дима. – Мне нужно было убедиться, что вокруг никого нет.
– Убедился?
– В меру сил…
– В непосредственной близости, метрах в пятидесяти, в любую сторону и в каждом проходе до поворота на самом деле нет никого, – заверил я китайца. – Даже странно.
– Что же тут странного? Фань Юнь из монастыря Нетонга знал, что делал, когда прятал носитель информации, – заявил Дима. – Он выбрал помещение с должной тщательностью. А для нас сейчас главное – открыть тайник, как вы понимаете, я никогда прежде этого не делал.
Мила подошла к статуе Будды и положила ладонь ему на голову.
– Сокровище внутри?
– Почти, – кивнул Дима. – Видите – никаких буровых установок вокруг нет. Так что мы подоспели вовремя.
Понятное дело, тайник должен был открываться каким-то скрытым механизмом. Вряд ли Дима собирался крушить статую Будды и постамент молотком… Или здесь нужно использовать ключ?
Молодой монах полез в свой рюкзак. Но вынул он оттуда не инструменты и не ключ, а шелковую повязку, которую обвязывал прежде вокруг головы. Зажав повязку в кулаке, китаец принялся тереть ею спину сидящего в позе лотоса Будды.
Одновременно Дима прощупывал постамент под статуей. Щелчок, еще щелчок…
– Подержи, пожалуйста! – попросил меня китаец.
Я вставил пальцы в открывшиеся впадины. Интересно, это не ловушка для особенно любопытных? Ладно, если и так, два пальца – не так уж много… Отращу…
Дима проворно обежал пьедестал, продолжая искать нужные точки. Еще два щелчка – и китаец сильно ударил ногой в основание постамента. Ничего.
– Ударь в камень прямо над землей! – попросил он меня.
Я стукнул по постаменту. С легким скрипом оттуда выдвинулась небольшая гранитная плита. Она показалась всего на пару сантиметров и застыла.
– Что теперь? – поинтересовался я. – Плита появилась, но никаких тайников я не вижу.
– Можно не держать впадины, – облегченно вздохнул Дима. – Мы открыли тайник!
Мила склонилась перед пьедесталом статуи, разглядывая плиту.
– А зачем ты тер статуе спину? – спросила она.
– Открывал электростатический замок. Без него Никакие механические воздействия не помогли бы.
– Интересно, – кивнула Мила, пытаясь вытащить плиту из гранита дальше.
– Не спеши, – предложил китаец. – Здесь то есть своя методика. Отойди-ка!
Мила послушно отошла к стене. Я тоже отступи на шаг, оставив Диму наедине с тайником. Глаза китайца блестели таким энтузиазмом, что отнимать у него право первым взглянуть на сокровище было просто негуманно.
Дима дернул плиту, слегка повернул ее и вытащил уже сантиметров на двадцать. В плите обнаружилась полость.
– Вот он! – выдохнул молодой монах.
В руке китайца вспыхнул красными огнями, разбрызгивая сполохи искр по стенам зала и коридорам, огромный, с луковицу старинных карманных часов, близкий к плоскому бриллиант. Огранка камня оказалась самой простой: антверпенская, или полуголландская роза, восемнадцать граней в шестиугольнике, плоская поверхность основания… Дима направил фонарик прямо на алмаз, и стало видно, что грани его слегка замутнены – будто бы тонким слоем пыли. Но внутри камень был необыкновенной прозрачности и чистоты.
Мила хотела что-то сказать, но в зале вдруг зазвучала нежная мелодия, громкость которой нарастала по мере звучания. Казалось, она исходит от постамента статуи. Неужели здесь сохранилось какое-то звуковоспроизводящее устройство? Для каких целей оно было установлено?
Я терялся в догадках, а девушка просто онемела. Казалось, в зале ожили тысячи хрустальных колокольчиков. Они звучали, вторя основной теме, которую исполнял клавесин. Причем казалось, что мы просто не видим инструмент – настолько достоверным был звук, так чисто звучала музыка…
– Что это? – спросил я Диму, с трудом стряхнув очарование мелодии.
Вопрос не праздный. В ситуации, когда монастырь стерегут магисики и сотни солдат, причины любого подозрительного явления нужно определять сразу.
– Наверное, звучит сам камень, – тихо ответил китаец. – Алмаз знаний.
– Этого не может быть! Как камень может звучать?
– В Мендонг-Гомпа умели выращивать звучащие кристаллы. Их можно было активировать только один раз, и стоили они очень дорого… Поэтому распространились они недалеко и были предназначены только для гурманов. Производство таких кристаллов давало монастырю средства на исследования, да и известен он был прежде всего благодаря «поющим камням». Неужели ты не слышал о них?
– Слышал, – кивнул я. – Поющие кристаллы изобрел Ли Хань. После того как монастырь в Мен-Донг-Гомпа был стерт с лица земли, их больше не делали. В коллекциях некоторых богачей хранится несколько экземпляров. Стоимость их баснословна. Но звучащие камни таяли на воздухе. А твой алмаз целехонек.
– Значит, когда мы открыли плиту, активировался спрятанный там кристалл, – выдохнула Мила. – а вы даже послушать не дали… Больше в тайнике ничего нет?
Дима обшарил нишу в камне.
– Я ничего не чувствую, – заявил он. – Тайник пуст. Звучащих кристаллов здесь нет. Видимо, единственный был запрограммирован на то, чтобы актироваться во время открытия ниши. Но меня предупредили, что камень будет один. Вот он!
Китаец поднял ладонь с бриллиантом вверх. Даже в темноте камень искрился от редких лучиков света.
Где-то вдали взвыла сирена. Потом еще одна, по камням загрохотали сапоги солдат. И если топот слышал я один, то вой сирен расслышали и мои спутники.
– Почему поднялась тревога? – тихо спросил Дима.
– Хотелось бы верить, что тому причиной не наша деятельность, но таких совпадений не бывает. Мы достали камень, и через две минуты объявили тревогу. Думаю, каким-то образом нашим противникам стало известно, что тайник открыт.
– Но они не могли знать, где он! – воскликнул Дима. – Иначе давно достали бы камень сами.
– Ты прав, – согласился я.
– Значит, среди нас – лазутчик, – заявил китаец. – Кто из вас? Девушка очень уж кстати оказалась на нашем пути… И камнями ее не побили, хоть и собирались. Будто бы специально нас ждали!
– И магисик хотел меня съесть случайно! – воскликнула Мила. – И в эту дыру я с вами полезла исключительно из коварства! Да я вообще все время просила, чтобы вы отвезли меня в Кабул! Может быть, ты сам заманил Даниила в ловушку? Приманив этой пустышкой в виде бриллианта? Настоящие алмазы так не гранят! Только самые мелкие!
– Можно подумать, я звал вас с собой! Подтверди, Даниил! – воскликнул Дима. – Она, наверняка она вызвала охрану, когда мы открыли тайник! Ее сломанный уус вовсе не сломан!
– Да я оставила его в пещере с озером! Бросила вместе с другими вещами! Что я, по-твоему, общаюсь с ним мысленно?
Я покачал головой, глядя на разгоряченных спорщиков.
– Напрасно вы обвиняете друг друга. Если нет доверия к товарищу, толку не будет. Стоит поискать рутинные объяснения. А для начала – убраться отсюда. Ты намечал пути отхода, Дима?
– Да, – кивнул китаец. – В коридор по правую руку от Будды. Он выводит в обширный хозяйственный двор монастыря. Там я намеревался смешаться с толпой и выйти незамеченным. Выходящих обычно проверяют не так тщательно, как входящих.
– Вперед! – скомандовал я. – Чем дольше мы тут стоим, тем больше вероятность, что нас обнаружат.
– А почему бы нам не вернуться туда, откуда мы пришли? – замирающим голосом спросила Мила. Видно, мысль о том, чтобы возвращаться через узкий тоннель, была для нее не так уж невыносима.
– Неизвестно, удастся ли нам разобрать завал, – ответил я. – К тому же уходить всегда лучше другим путем. Надежнее.
– Но как все-таки нас засекли? – поинтересовался Дима уже на бегу.
– Полагаю, у них в коридорах установлены интерференционные сканеры. Они запрограммированы на картинку, которую дает отражение волн на большом бриллианте. Такая картинка весьма своеобразна. Камень постамента защищал алмаз. Когда мы вытащили его, включился сигнал тревоги.
– Почему же эти датчики не реагируют на движение людей? Разве нельзя настроить их так?
– Можно. Только людей здесь полно. А откуда Появятся лазутчики и где их цель, охранники не знали. Впрочем, все это – мои домыслы.
Коридор повернул и вывел нас в еще один большой зал. Под потолком здесь горело несколько электрических фонарей. Из противоположного коридора выскочили двое солдат с автоматами.
Мила тихо ахнула, а китаец вознамерился был юркнуть обратно в коридор, но я его удержал. Дело том, что автоматчики не обращали на нас ни малейшего внимания. Видимо, они спешили на развод или к месту сбора – словом, туда, где можно получить приказы и инструкции.