– Понятно, – тихо сказал я ей на ухо. – Больше не буду. Спи спокойно.
Свет в гроте постепенно мерк. На долину Бамиана опускалась ночь. Засыпая, я вслушивался в доносившиеся с поверхности звуки.
Возможно, нас и искали, но поиски шли далеко отсюда. Где-то в ущельях за пределами долины.
Монастырь изредка содрогался от работы буровой установки, которую не выключили даже вечером. Завтра мы должны найти камень, который нужен Диме. Или убраться отсюда подобру-поздорову. Рисковать и правда больше не стоит.
ГЛАВА 6 Сокровище Бамиана
Ночью в мое плечо вцепилась костлявая рука. Темень вокруг стояла непроглядная. Мила тихонько дышала мне в ухо. Голова ее лежала на моей левой руке – стало быть, эту руку в ход не пустишь. А правую кто-то когтил…
Впрочем, зачем сразу думать о плохом? Внезапное появление в пещере чего-то страшного, точнее, опасного, полностью исключалось. Присутствие посторонних я обязательно почувствовал бы даже сквозь сон. И пахнуть здесь стало бы по-другому. А мои рецепторы не спешили бить тревогу.
Вспыхнул неяркий красный огонек, в свете которого я разглядел лицо Димы, склонившегося надо картой. Китаец был деловит:
– Надо в путь выступать, пока не алеет рассвет. Ночью враги стерегут все подходы к монастырю, но внутри тишина и покой – татей нет.
Огонек, рассеивающий тьму вокруг нас, оказался маленьким светодиодом в карманном фонарике, который легко было спрятать в кулаке. Я прислушался. Действительно, вокруг было очень тихо. Замолчала буровая установка, стих гул машин, Не кричали люди. Только мерно расхаживали на вышках часовые, да потрескивали лампы накаливания мощных прожекторов, заливающих светом скалы на подступах к монастырю.
– Девушку лучше с собою не брать, – тихо продолжил китаец. – Камень найдем, в потаенном чертоге лежащий, после вернемся за ней.
Я покачал головой:
– Нужно держаться всем вместе. Мало ли что произойдет. Кстати, почему ты решил разбудить меня, а не пошел за своим сокровищем сам? Я ждал от тебя подобного поступка…
Дима улыбнулся.
– Может быть, я поступаю не слишком разумно, но питаю доверие к вам.
– Братья из монастыря в Мендонг-Гомпа не разубедили тебя доверять малознакомым людям?
Молодой монах сделал неопределенный жест рукой, некоторое время помолчал, потом решил признаться:
– С ними общаться не довелось мне в последнее время. Мой приемник-передатчик работает по пакетному принципу. Один мощный кодированный импульс, очень короткий сигнал. Но камни, что над нами не пробить даже мощному импульсу.
– К тому же я на самом деле могу пригодиться – продолжил я.
– Да, – согласился китаец. – В этом я уверен.
Мила повернулась, сонно проговорила:
– Что вы болтаете? Надо спать! Я так устала… Все болит…
– Надо просыпаться и вставать. Пойдем за кладом, – возразил я.
– Хорошо, – послушно выдохнула девушка, перевернулась на другой бок, тихо застонала и закрыла глаза.
– Наша совесть чиста, – тут же заявил Дима, – Мы позвали ее, она не пошла. Женщина в пути – обуза. Во время такой рискованной операции – тем более. Я понимаю, ты имеешь перед ней некоторые обязательства… Думаю, мы сможем забрать ее на обратном пути. Да и без нас ей ничего не угрожает…
Китаец так волновался, что перестал говорить стихами.
– А проще сказать, если ее поймают, погоня некоторое время будет идти по ложному следу, – уточнил я. – Нет, Дима. Я понимаю, что ты служишь высоким идеалам, ради которых можно пожертвовать чем угодно, даже своей жизнью. Даже чужой. И я понимаю твою жертву – чужая жизнь для тебя ценнее собственной. Но я не собираюсь никем жертвовать.
– Я тоже! – горячо заявил покрасневший китаец. – Ты неправильно понял меня!
– Может быть. Но согласись, понять тебя можно было и таким образом.
Мила попыталась откатиться от меня и зажать уши руками.
– Поднимайся! Через десять минут мы должны отправиться в путь! – повторил я.
Вышедший из темноты Беточка обнюхал девушку и лизнул ее лицо. Мила фыркнула, вскочила, побрела к озерцу Умываться.
– Молодец, – похвалил я вильнувшую хвостом собаку. – Разбудил. Тоже пойдешь с нами?
Пес заглянул мне в глаза так проникновенно, что было ясно: пойдет. Даже побежит.
В каменной стене, под «окном», из которого днем поступал свет, сохранилось несколько металлических крючьев, прежде удерживавших лестницу. Там, где крючьев не осталось, ногу вполне можно было поставить в выемку.
– Мне не составит труда подняться по стене, – сообщил я. – Только вот веревки, чтобы скинуть ее вниз и облегчить путь вам, у нас нет…
– Я поднимусь без проблем, – пожал плечами китаец. – Много лет жил среди гор, лазил по скалам холодным к горным вершинам.
– А я посещала альпинистский кружок, – заявила подошедшая к нам Мила. – Лазаю не совсем профессионально, но по этим зацепкам, по-моему, любой поднимется.
Выглядела девушка очень решительно. Капли воды поблескивали на лице, мокрая прядь волос змеей ползла по щеке. В руке – сумка с вещами.
– Тогда пойдем. Мила! Давай оставим сумку! Гранты я взял, уус твой не работает, шоколад мы съели. Переоденься, если есть такая необходимость, и бросим лишнюю поклажу здесь. Все, что нужно, раздобудем в дороге.
– Угу. Ты-то свой рюкзак не бросаешь, – мрачно Метила девушка, откидывая с лица мокрые волосы.
– В нем только самое необходимое. Да и размеры несопоставимы. Мой рюкзак – большой накладной карман. А сумка оттягивает тебе руку или плечо.
Девушка размахнулась и молча швырнула сумку на камни.
– Переодеваться не будешь? Это самая удобна твоя одежда?
– Самая удобная, хоть и не самая чистая. Но менять грязные вещи на умеренно грязные вряд ли имеет смысл.
На стену я полез первым, посадив на шею Веточку. Пес вел себя смирно, не дергался и не тявкал. Словно все время совершал восхождения на скалы вместе с людьми.
Крючья, вбитые в камень, держались крепко, ямки не скользили под ногой. Оказавшись на площадке над гротом, я обнаружил полого уходящий вверх тесный ход, украшенный грубой резьбой по камню. Под сводом прохода зияли черные дыры маленьких круглых окон – естественно, без рам и стекол. Просто дыры в стене. Даже в качестве бойниц их использовать было бы трудно: толщина стены составляла около полутора метров. Впрочем, в ближайшее окошко я увидел звезды.
По коридору гулял легкий сквозняк. Тревожных запахов в дуновении ветра я не обнаружил.
Дима поднялся по стене бесшумно и, светя вниз фонариком, спросил:
– Ты и дальше понесешь собаку на шее? Действительно, я так и не опустил пса на землю.
А Беточка пригрелся и не торопился проситься вниз.
– Беги, – предложил я собаке.
Альберт бросился к своей хозяйке, появившейся над темным провалом. Мила отстранила пса и возмущенно обратилась к китайцу:
– Ты меня ослепил! Светить надо на стену а не мне в глаза!
– Ты поднималась слишком близко к стене, – оправдался Дима.
В коридоре благодаря отсветам прожекторов и звездному свету уже было кое-что видно. Но фонарик Дима гасить не стал. Вряд ли слабоватый красный свет заметят снаружи.
Коридор оказался довольно длинным. Затяжной подъем, после него – каменная лестница, ведущая вниз, – и мы вышли в просторное помещение, стены и свод которого терялись во мраке.
– Желтый зал, – объявил Дима. – Отсюда идти совсем недалеко.
– Почему желтый? – спросила Мила.
– Стены желтые, – объяснил китаец. – Сейчас, в темноте, нам не виден шафрановый цвет. Из Желтого зала есть выхода два – помимо того, которым сюда мы пришли. Пойдем, наверное, левым проходом…
Мы миновали небольшую по здешним меркам статую Будды, выточенную из песчаника. В ней было каких-то три метра высоты. Выражение лица Будды показалось мне укоризненным, хотя вряд ли создатели могли сознательно придать статуе такой вид.
Коридор, ведущий из Желтого зала к основным помещениям монастыря, имел несколько ответвлений, закрытых деревянными дверями. За ними, наверное, скрывались кельи монахов или какие-то подсобки. А может быть, располагались службы музея… Монахов здесь, насколько я знал, не бывало давно.
– Направо! – резко скомандовал Дима, когда мы Уже прошли мимо одного из незакрытых ответвлений коридора. – Быстрее!
Мы свернули и побежали по гладкому каменному полу. Затейливые изображения людей и животных на барельефах вдоль стен светились красным в свете карманного фонарика китайца.
– Куда спешим? – поинтересовался я.
– Здесь хорошая дорога. Не будем терять времен
– Понятно.
Еще два каких-то зала, названия которых Дима нам не сказал, три длинных коридора, и мы оказались в проходной комнате, из которой уходили в разные стороны четыре просторных коридора. Посреди на каменном постаменте возвышалась небольшая статуя Будды.
Дима судорожно осмотрелся по сторонам, посветив в каждый коридор фонариком. Вряд ли он смог разглядеть что-то дальше пяти шагов от себя. Аккумуляторная батарея фонаря начинала садиться, тусклого света становилось все меньше.