Он аккуратно нажал на кнопку запуска взрывного устройства. Он не мог не подготовиться к появлению охотников, убегать от такого количества преследователей было бы необдуманно и, по меньшей мере, глупо. Код оружия – один из наиболее распространенных в Системе, поэтому мощное взрывное устройство он создал легко.
На небольшом экране появились цифры, отмеряющие время до взрыва. Они с негромким писком сменяли друг друга каждую секунду: 10… 9… 8… 7… Пошел отсчет, и Отступник спокойно выпрямился, выйдя на середину комнаты. Он с легкой усмешкой смотрел, как комната заполняется охотниками. Они выстроились вокруг него полукругом, выставив вперед оружие, приготовившись выстрелить по первому же сигналу главнокомандующего. Но главный охотник модификации BR37 не спешил, по инструкции он должен был предложить беглецу сдаться добровольно. Пренебречь инструкцией не позволяла его программа.
– Ты должен отправиться с нами на Станцию, твоя программа будет аннулирована, твой энергетический модуль подвергнется полной перезагрузке. Если ты выбираешь сопротивление, мы обязаны уничтожить тебя.
Отступник молча изучал лица охотников. Их пустые глаза, широкие скулы, тонкие рты были совершенно одинаковыми, но все же лица различались. Даже в исполнителей, чье дело – физическая расправа, Создатели вложили некую долю индивидуальности. Наверное, это нужно, чтобы они могли действовать чуть более оригинально и непредсказуемо, разве не в этом зачастую лежит сила военного предприятия?
– У тебя нет шансов! – выкрикнул один из охотников, – У нас есть все шифры твоих кодов.
– Это замечательно, – проговорил Отступник, считая про себя тонкие звуки обратного отсчета. – Но не своевременно, – добавил он, про себя отсчитав: «Один… Ноль…».
Отступник успел заметить, как поползли вверх брови главного из стражей, когда он, проследив за взглядом Отступника, увидел истекающее время на часовом механизме. А затем пропало зрение, слух и осязание. Мир рухнул и разлетелся на маленькие кусочки. Отступнику показалось, что он один из осколков этого мира, летящий в бездну. Через мгновение он осознал, что действительно падает в пропасть, пробивая спиной непрочные перекрытия. Стены трескались и оседали, грозя накрыть его собой. Он усиленно заработал руками, пытаясь уцепиться хоть за что-то, чтобы остановиться падение и выкарабкаться из-под обломков, но все, за что ему удавалось зацепиться, тут же срывалось вниз, вслед за телом Отступника. Наконец, он почувствовал сильный удар и давление на каждый сантиметр его тела – теперь он был погребен под обломками.
Огромные плиты, куски арматуры, обломки перекрытий – все, что осталось от высотного здания, теперь превратилось в настоящую могилу для отряда стражей и Отступника вместе с ними…
Он сосредоточенно воспроизводил код Сверхсилы. Под его тонкими веками мелькали символы, сменяющие друг друга. Наконец, он открыл глаза и повел плечами. Плиты, давящие на него, слегка шевельнулись, поднимая клубы белой пыли. Отступник закрыл глаза и с силой ударил кулаком куда-то вверх, туда, где на мгновение увидел луч света. Плиты сдвинулись, ломаясь и складываясь, будто сделанные из картона. Отступник почувствовал свободу и смог оттолкнуться ногами. Выставив руки над головой, он рушил преграды, давящие на него, пока не почувствовал, что его кулак достиг поверхности. Он сделал еще несколько усилий и откинул крупную плиту, мешавшую ему выбраться.
Первые лучи солнца осветили место разрушения. Отступник, покрытый белой пылью, лежал на обломках. Он тяжело поднялся и двинулся вперед, то перешагивая очередной обломок, перегородивший ему путь, то отбрасывая его в сторону. Он не заметил, как за его спиной из-под груды обломков показалась рука. Страж пробирался наверх, из последних сил стремясь выполнить задачу, зафиксированную в его программе. Откинув кусок стены, он оказался по пояс на поверхности. Его лицо было искажено злобой, тонкий белый слой пыли покрывал его, только глаза блестели живой яростью. Он направил в спину Отступника свое оружие, будто слившееся с рукой, и пустил в него последний заряд. Сверкающий шар с длинным черным шлейфом устремился вслед за Отступником, искусно огибая преграды, и ударил ему в спину, разорвавшись огненным всполохом. Огонь охватил тело Отступника, но тот не переставал идти вперед – код Регенерации делал его неуязвимым. Сгоревшая поверхность тела тут же восстанавливалась – Отступник не умел чувствовать боль. Он продолжал двигаться прочь от дымящихся обломков высотки, из-под которых постепенно появлялись руки, головы, туловища охотников. Раскидывая куски стен и перекрытий, они выбирались на свободу, чтобы продолжить выполнение поставленной задачи: «Преследовать, нейтрализовать, уничтожить».
Невдалеке от места взрыва остановились несколько машин спасателей. Первая пятерка пожарных, отправленная на разведку, застыла в молчаливом ступоре. Они видели, как человеческая фигура, объятая пламенем, спокойно удаляется от развалин. Вокруг них начали шевелиться и подрагивать обломки здания. Люди в темных одеждах выбирались из-под камней и тяжелых плит, отбрасывая их, как пенопласт. Покрытые пылью, они двигались прочь, постепенно выстраиваясь вереницей и растворяясь в воздухе, смешиваясь с клубами пыли.
– Мать твою! Что здесь, черт возьми, происходит? Кто они? – хрипло проговорил один из пожарных, отступая назад.
Первые солнечные лучи только-только коснулись крыш ближайших зданий, а район Нью-Йорка уже не спал, разбуженный страшным взрывом. Спустя пару часов, отпивая первые глотки обязательного утреннего кофе, едва разлепив глаза после сна, ньюйоркцы смотрели выпуск новостей, в котором специальный корреспондент с ужасом разводил руками на фоне обломков.
– Взрыв прогремел около пяти утра. Взрывая волна выбила стекла в домах, находящихся в радиусе двухсот метров от очага разрушения. Отряд спасателей тут же выехал на место происшествия. Очевидцы утверждают, будто бы несколько человек, якобы погребенные под обломками, выбрались на поверхность и скрылись в неизвестном направлении.
На весь экран – перепуганное лицо пожарного: глаза расширены, губы трясутся, лоб и щека измазаны сажей. Он одичало косится на микрофон, и переводит взгляд с камеры на ведущего, задающего вопросы.
– Я сам сначала не поверил глазам. Но он просто вылез наверх и пошел. И все. А потом второй взрыв, не такой, а маленький. И он загорелся. Я подумал, что он сейчас упадет, готов был бежать, тушить его. Ведь если действовать быстро, человека еще можно спасти. Но он продолжал идти… Так спокойно. Идет и горит. Идет и горит… – пожарный умолк, не зная, что добавить к своему сообщению, чувствуя себя неловко и глупо, но вдруг встрепенулся и снова заговорил: – А остальные просто выбрались из-под камней и исчезли. Они не показались раненными… Наверное, шок. Человек в состоянии шока может делать невероятные вещи, говорю по опыту. В общем, остальные, кто был под обломками, выбрались из-под них без чьей-либо помощи и ушли… Ну да, ушли. Как будто в воздухе растворились… – он умолк окончательно, мысленно ругая себя, что согласился на это дурацкое интервью.
На экране снова появилось встревоженное лицо корреспондента.
– С этим и еще несколькими очевидцами уже работают специалисты. Вероятно, кроме взрывчатки, в области разрушения были распространены токсичные психотропные яды. Иного объяснения для увиденного спасателями мы выдвинуть пока не можем. Мы будем продолжать выяснение новых подробностей. Будьте в курсе, оставайтесь с нами, – и он вымученно улыбнулся, будто показывая, как тяжела, но важна его непростая работа…
Тем временем обугленный до черноты Отступник двигался по переулкам, стараясь не попадаться на глаза прохожим. Деловито насвистывая, пузатый байкер с окладистой бородой выводил свой мотоцикл из гаража. Отступник пристально посмотрел в глаза мужчины, и тот перестал свистеть, безвольно опустив руки по швам. Отступник спокойно вынул ключи зажигания из обмякшей руки байкера.
Толстяк еще долго судорожно пытался вспомнить, что же с ним произошло, почему дверь гаража поднята, а мотоцикла нет. Если его ограбили, то кто и когда? А если он потерял память от удара по голове, то почему нет никаких следов, даже шишки?
Отступник знал, что такое вмешательство в сознание элемента не изменит его жизнь, зато мотоцикл был ему как раз кстати. Он несся по проезжей части, развивая скорость, не нормальную для обычного мотоциклиста. Он тенью проносился мимо машин, лавируя, молниеносно перестраиваясь из ряда в ряд, и водители чаще всего просто не замечали его.
Где-то далеко позади на месте взорванного здания вздымались клубы дыма, затягивая чернотой розовое утреннее небо. Вопили сирены пожарных машин, сигналили намертво застрявшие в пробке автомобилисты. Отступник миновал все это и летел вперед. Он понимал, что охотники не дадут ему много времени, и был прав.