Трифонов языки плохо знает.
- Чего он говорит, - тревожно спрашивает меня он.
Я перевожу.
- Он говорит, что этот пакет тебе за работу вчера.
- За какую работу?
Он наливается краской и становиться как вареный рак.
- За вчерашнюю драку наверно..., - предполагаю я.
Трифонов берет пакет и молча поднимается по трапу.
- Эй. - орет ему в спину оборванец. - Шеф благодарит тебя очень.
Я тоже подливаю огонь в масло и в спину Трофимову кричу.
- Он говорит тебе огромное спасибо за драку.
Дежурный матрос у трапа ухмыляется.
Трофимов пришел ко мне в каюту через пять минут.
- Вот, - от бросил мне на стол пакет.
Из надорванной части пакета торчали доллары.
- Что это?
- Мне передали деньги.
- Ну что же, садись и начинай рассказывать все по новой.
Он садится напротив и опустив глаза, со вздохом начинает.
- В общем попросили они...
- Кто они?
- Черт его знает, два таких симпатичных мужика поймали перед таверной и на чистом русском спрашивают: "Парень, хочешь заработать 500 долларов?" Кто их не хочет заработать? Я говорю: "Хочу." "Там в таверне у зеркала сидит переодетый офицер полиции. Так вот, нужно отвлечь его внимание." "Как это?" "Затейте драку с кем-нибудь и все." Тут я полюбопытствовал: "А зачем это нужно делать?" "Товарец кой-какой из-за стойки надо на улицу вынести, а он весь на виду." "Черт с вами, - говорю, - за такие деньги подерусь, только вроде аванса, дайте два доллара на выпивку." Они дали. Ну а дальше вы уже все знаете.
- А при чем здесь костюмы для покойников?
- Это не мои костюмы, это болгары купили вполне приличные костюмы, а мне надо их было как-то зацепить. Слышал я от кого-то эту байку, про покойницкие шмотки, вам и... преподнес. А на самом деле, я и... обвинил болгар, что те купили барахло, а там за оскорбление двинул кого-то из них.
- А если бы тебе предложили за деньги шлепнуть кого-нибудь?
- Нет. Ни за что в жизни.
Я беру пачку денег и начинаю отсчитывать с них 124 доллара, уплаченные за разгром таверны.
- Мне таверна предъявила счет за разгром ее имущества, эти деньги я забираю в кассу, а остальное бери себе и... уходи от сюда.
Он забирает деньги и уходит.
В каюту стучит вахтенный.
- Товарищ замполит, там машина стоит у трапа, какой-то гражданский просит позвать вас.
- Хорошо, иду.
У трапа черный лимузин. Хорошо одетый гражданский в шляпе приветливо кивает головой.
- Товарищ Полторанин?
- Да, я.
- Я из министерства внутренних дел. Вот мои документы.
Он протягивает мне темно синие корочки. Я ни хрена не понимаю в немецких буквах, но сделав умное лицо, говорю.
- Что же вам нужно от меня?
- Не могли бы вы проехаться с нами. Не беспокойтесь, через пол часа мы вернемся.
- Поехали.
В машине сидит седой немец с вытянутым лицом. Я размещаюсь напротив него. Тот кто меня приглашал, садиться рядом. Машина трогается.
- Здравствуйте, товарищ Полторанин, - с большим акцентом говорит седой.
- Здравствуйте.
- Вы так изменились, что мы долго не могли поверить вы это или нет.
Я молчу. Седой подождав немного продолжает.
- Пришлось по нашим каналам проверить в чем дело и я выражаю вам сочувствие.
- Не стоит. Я не пока не умер и меня все в порядке.
- Это хорошо. Мы с вами встретились опять, что бы продолжить разговор.
Вот те на. И здесь Полторанин отличился. Не хватало, что бы он продал свою родину.
- Давайте продолжим.
- В прошлый раз мы хотели, что бы вы связали нас с тем человеком в Амстердаме, который меняет вам валюту. Вы просили отсрочки, так как вам надо было спросить разрешения у своего хозяина. Так как, вопрос продвинулся?
- Да. Хозяин согласен.
Чего теряю, ведь с Рыжим я должен порвать.
- Замечательно. Тогда в Амстердам мы подошлем нашего связного и вы введете его в курс дела.
Что же я им так буду за хорошие глазки дела делать. Ну нет.
- А что мне за это будет?
У седого брови поползли вверх.
- А вы однако... Впрочем мы же договорились, что дело об изнасиловании гражданки ГДР Герды Швагель мы прикроем.
Как мне хочется немилосердно пройтись матом по покойному и по некоторым лицам в комитете. И здесь бабы, а ведь Хохряков мне ничего об этом не говорил. Видно не все им известно.
- Но это вы же мне это подстроили, - наобум отпихиваюсь я.
Седой криво улыбается.
- Документы есть, свидетели. Некуда не денетесь.
- Не пугайте. Время-то прошло уж больно много.
- А мы числа изменим. Не ершитесь, Полторанин, если надо компромат всегда найдем. За вами числиться и тянется очень много всяких прегрешений. Давайте лучше о деле. К вам подойдет в Амстердаме человек и протянет вот этот буклет.
Сидящий на против меня человек достает рекламку отеля "Бристоль" и показывает мне.
- Он спросит: "Как пройти к отелю Бристоль?" Вы должны ответить: "Не знаю, я иностранец."
- Надеюсь после Амстердама мы расстанемся с вами навсегда.
- Я тоже надеюсь. Вот мы и приехали.
Выглядываю в окно и вижу, что мы опять у трапа моего судна.
- Если капитан спросит, зачем приезжала машина, скажите что в полиции вы улаживали дела с дракой в таверне. Действительно ваш матрос поколотил только одного человека, за травму нанесенную нашему офицеру, он ответственности не несет. До свидания, товарищ Полторанин.
Меня вежливо провожает молодой парень. С кем я говорил? Наверно это люди "Штази".
Наше судно без задержек вышло из Гамбурга и мы поплыли к Англии. Жизнь стала однообразна и скучна. Я стараюсь напомнить команде, что замполит не зря ест хлеб и провожу скучные занятия и семинары. В свободное время продолжаю исследовать бумаги Полторанина. Добрался до старых календарей. Почти на каждой странице пометки: сделать то-то, встретиться с тем-то, кому сколько отдал денег, заметки о членах команды. Ничего интересного и все же я скрупулезно, страничку за страничкой изучаю календарь. Вот надпись: "Отдать в стирку рубаху" и она на некоторых листах, вот другие "Занятия в...", "Поговорить с кэпом о..." и так далее. Скучища.
Сегодня семинар. Коммунисты корабля прорабатывают очередное постановление партии. Буфетчица Галя, тоже член партии, теперь с гордостью выступает перед нами, перелистывая страницы блокнота.
- ... Экономика должна быть экономной, это один их основных тезисов новой программы... Я закончила.
- Кто еще хочет добавить или исправить докладчика? - спрашиваю я.
Молчание. Все присутствующие с деланным интересом смотрят на меня и молчат.
- Ну раз говорить никто не хочет, семинар считаю закрытым. Все свободны, а вас Галя прошу остаться.
Все уходят, а Галя садится напротив меня и невинно спрашивает.
- Плохо докладывала?
- Неважно. Сухой, скучный доклад на одних цитатах.
- Ну а где еще брать материал, библиотеки такой на судне нет.
- Я ведь тебя оставил для другого. Вот это помнишь?
Достаю из стола ее донос на Трифонова. Она вспыхивает до корней волос.
- Ой, как хорошо, Иван Васильевич, что вы не дали ход этой бумаги. Я все мучалась, мучалась, а вдруг с Трифоновым что-нибудь произойдет.
- А ты что, не знала чем это должно кончиться?
- Я хотела как лучше. Я же коммунист и должна не проходить мимо всяких безобразий. Ведь он дурак, опять последний раз в Гамбурге вляпался.
- Ну это наша с капитаном забота, что с ним делать, а вот это зачем?
- Можно я порву эту бумагу.
Я протягиваю ей лист и Галя с остервенением рвет донос на мелкие кусочки.
- Я вижу, что наша судовая команда стирает белье каждый себе, а нельзя ли организовать общественную стирку? Из судовых денег купить стиральную машину и ...
- Конечно можно. Но если сейчас вам надо постирать, давайте я помогу.
- Спасибо, Галя.
- Так я пошла.
- Иди.
Теперь я смотрю в календарь и стараюсь понять смысл записи: "Отдать в стирку рубаху." Кому? Первая запись 5 Января, вторая- 11 Февраля... А что если цифры сложить. Получилось 5118483254. Десять знаков. Это тот счет, который мне нужен или нет?
Англия полна дождей и туманов. Я сказал капитану, что отправляюсь в книжный магазин и получив добро, поехал в Лондон.
В магазине все ломится от книг, я хожу по проходам и восхищаюсь их разнообразием и количеством. Мне нужна политическая литература.
- Где у вас книги о марксизме, - спрашиваю я продавца.
- Вон там.
Прохожу мимо полок с космической литературой и невольно останавливаюсь. Десятки до боли знакомых мне книг выглядывают своими корешками. Вот Шкловский, Белоцерковец и вдруг... прошлый я. Золотые тисненые буквы Сумароков М.С. Рядом теснятся книги неизвестных мне других авторов. Я останавливаюсь и с жадностью набрасываюсь на них. Все знакомо и незнакомо, просто давно не держал настоящей литературы, да еще на английском языке. Вместо марксистских книг я набрал техническую литературу по космосу и, заплатив за большую стопку 25 долларов, попер все обратно на судно.