Он действительно увидел ее стоящей в дверном проеме, закутанную в голубой фланелевый халат. Она смотрела на них пристально и твердо.
- Что случилось с моим мужем? - спросила она. - Кто вы такие?
Оба мужчины одновременно поднялись.
- Прошу прощения, мадам, за вторжение в ваш дом.
Ваша сестра сказала мне, что вы сегодня не совсем здоровы...
- Это не имеет никакого значения.
- К сожалению, у меня для вас плохая новость...
- Муж? - одними губами выговорила она.
Но Мегрэ смотрел не на нее, а на девушку и увидел, как у той в беззвучном крике открылся рот. Глаза у нее расширились, и взгляд их сделался блуждающим.
- Да, ваш муж... С ним произошел несчастный случай.
- Несчастный случай? - сурово и недоверчиво переспросила супруга.
- Мадам, я с прискорбием вынужден сообщить вам, что месье Голдфингер скончался...
Она не шевельнулась. И продолжала стоять, не сводя с них своих темных глаз. Если сестра ее была голубоглазой блондинкой, то мадам Голдфингер оказалась довольно полненькой брюнеткой, с почти черными глазами и четко прочерченными бровями.
- Как он умер?
Девушка, опершись поднятыми вверх руками о стену и спрятав вниз лицо, тихонько всхлипывала.
- Прежде чем я вам отвечу, я обязан задать вам один вопрос. Были ли у вашего мужа, насколько вам известно, какие-либо причины для самоубийства? Быть может, состояние его дел...
Мадам Голдфингер промокнула носовым платком повлажневшие глаза, а затем машинальным жестом провела рукой по вискам, поправляя волосы.
- Я не знаю... Я не понимаю... То, что вы сказали, настолько...
И тогда девушка, от которой этого меньше всего ожидали, резким движением обернула к ним побагровевшее и залитое слезами лицо, с глазами, в которых бушевал гнев, если не бешенство, и с неожиданной силой крикнула:
- Ни за что на свете Мишель не покончил бы с собой, если это вас интересует!
- Успокойся, Ева! Вы позволите, господа?.. - Мадам Голдфингер присела, облокотившись локтем на деревянный стол. - Где он? Отвечайте! Расскажите, как это произошло...
- Ваш муж умер от пулевого ранения в голову, ровно в десять часов с четвертью, возле аппарата срочной связи с полицией на углу улицы Коленкур.
Послышался хриплый, болезненный всхлип. Плакала Ева. Что до мадам Голдфингер, то ее лицо оставалось бледным и напряженным, а глаза в упор смотрели на комиссара и словно не видели его.
- Где он сейчас?
- Тело отправили в Институт судебной медицины.
Вы сможете увидеть его завтра утром.
- Матильда, ты слышишь? - простонала девушка.
Эти слова уже нарисовали перед ней целую картину.
Быть может, она уже поняла, что будет произведено вскрытие, а затем тело поместят в один из бесчисленных ящиков того огромного холодильника для хранения трупов, каким и был Институт судебной медицины?
- Почему ты молчишь? Почему ты им не скажешь?..
Вдова едва заметно передернула плечами и усталым голосом повторила:
- Я ничего не понимаю.
- Заметьте, мадам, я вовсе не утверждаю, что ваш муж покончил самоубийством.