— Еще бы, — ответил я недобро. — За битого двух небитых дают? Куно, набирай штат.
— Он уже есть, Ваше Величество.
— Придется расширить!
— Да, Ваше Величество.
— Я против бюрократии, — сообщил я, — и против бюрократов, но уже понимаю, что без их работы любое государство рухнет. Так что бери на работу столько, сколько нужно. Я потом посмотрю и либо урежу, либо добавлю.
Он поклонился.
— Ваше Величество.
— Сам знаешь, — сказал я, — кому можно доверять, кому нет. Думаю, то, что случилось, даже в чем-то лучше… Знаем, кто чего стоит.
Он поклонился.
— Ваше Величество, с вашего разрешения начну немедленно. Как только получу от вас последние ценные указания и выйду из кабинета.
— Вы их уже получили, — ответил я. — Действуйте.
— Насколько…
Я прервал:
— Пока что мы не стеснены никакими парламентами, так что можем проводить меры по повышению уровня нашей жизни быстро и решительно.
— Все понял, Ваше Величество. Именно этот пустячок и хотел уточнить.
Снизу доносится голос, долетел звонкий смех. Я насторожился, это кто там еще, вышел в сопровождении молчаливого сэра Жерара на внутренний балкон и ощутил, что брови лезут на лоб.
В главном зале дефилируют, прогуливаясь, степенные лорды, хотя преобладает молодежь, юные женщины в сопровождении строгих воспитателей или родителей, общаются, собираются в пары, кружки…
Я изумился, повернулся к сэру Жерару.
— Кто эти сумасшедшие?.. Они все должны быть в главном флигеле!
Он пожал плечами.
— Либо полные дураки, либо такие хитрецы, что и себя перехитрят.
— Либо инакомыслящие, — сказал я с досадой. — Должны поступать наперекор родителям. Те все у Кейдана, а эти вот демонстрируют…
Он указал кивком на двух молча наблюдающих за собравшимися лордов.
— Но не все молодые. Вон те двое…
— Завидев юных бунтарей, — сказал я, — всегда находится старый волчара, что возглавит их, превращая стадо в стаю, и сумеет использовать этих молодых энергичных дураков в своих интересах. Потому пусть Альбрехт установит за обоими наблюдение.
— Будет сделано, Ваше Величество.
Я вернулся к столу, но Жерар не уходил, я поднял голову.
— Что-то еще?
Он кивнул.
— Да, Ваше Величество. Вам стоит пройтись разок через зал.
— На хрена?
— Это называется утренним выходом, — объяснил он. — Придворные ждут. Иначе пойдут слухи, что король Ричард нездоров или мертвецки пьян… Уж и не знаю, что лучше. Разве что мертвецки пьян, потому что нездоров?
— Вот свиньи, — сказал я зло, — а я-то думал, король — это король!
— У всех свои роли, — пояснил он и перекрестился. — Свободен только Господь Бог.
— Нужно быть ближе к Господу, — ответил я и тоже перекрестился. — Ладно, разомнем задние конечности.
В кабинете Альбрехт с задумчивым видом перебирает бумаги на моем столе, я проговорил страшным голосом:
— Шпион? На кого работаете, граф?
— Пока на вас, — ответил он, — Ваше Величество, чему сам не перестаю удивляться. Это я при моем благоразумии… Вот эти земли можете вычеркнуть или перенести в другой список. Только что пришли новости, что и они в руках наших удалых… викингов, как вы их называете?
— Как я их только не называю, — буркнул я. — Хорошо, подумаем, кому их передать. Следуйте за мной, граф. По дороге учиню вам допрос с пристрастием.
— Ногти рвать будете? — спросил он опасливо.
— Кое-что придумал и пострашнее, — ответил я зловеще.
— Господи… что?
— Работать заставлю, — пообещал я.
Он охнул.
— Как… работать? А для чего Геннегау, этот город греха захватывали?
— Успеете побесстыдничать, граф, — ответил я сурово. — Может быть, успеете.
Мы прошли коридор и начали спускаться по лестнице, а внизу в зале прогуливающиеся придворные моментально начали перестраиваться, как вышколенные военные, даже дамы встали в две шеренги, между ними красная ковровая дорожка, что ведет к выходу, там мне делать вроде бы нечего, но придется пройти, уже слышу, как ехидно подхихикивает Альбрехт.
Из шеренги кланяющихся придворных быстро выдвинулась молодая женщина и присела в низком поклоне, выступив на полшага, неслыханное нарушение придворного этикета.
Я остановился.
— Леди… Сильвиния? Сильвиния Безансонская, урожденная Блуа, из рода Сен-Тристан… и что-то там еще. Что-то случилось?
Она вскинула на меня взгляд, полный мольбы, лицо бледное и заметно исхудавшее.
— Ваше Величество…
Я поморщился.
— Да жив он, жив!.. Просто еще пока что в далеком королевстве Сакрант выполняет особое задание государственной важности. Даже общегосударственной, потому что я как бы общегосударь в некоторой мере, если смотреть не слишком пристально и вообще лучше не всматриваться.
Ее лицо сразу ожило, к щекам прихлынул румянец, хотя и слабый, а глаза заблестели, как звезды.
— Спасибо, Ваше Величество!
— На здоровье, — буркнул я.
Мы возобновили медленное и торжественное шествие, медленное потому, что надо успевать улыбаться всем и отвечать на поклоны милостивым наклонением головы, так это именуется, нельзя ускорять шаг, короли никогда не спешат, иначе в государстве поднимется паника.
Альбрехт некоторое время шел рядом молча, потом оглянулся на эту энергичную леди.
— Что-то особенное?
Я отмахнулся, ответил шепотом:
— Да все о Максе сохнет. Жаждет отдать ему свой замок и земли. Там была некая запутанная история…
— Помню, — сказал он. — Я бы назвал ее скорее красивой.
— Красивая женщина, — согласился я, улыбаясь и отвечая на поклоны и женские приседы.
Он посмотрел на меня искоса.
— Я об истории.
— А-а, трудно понять женщин, верно?
— Точно, — ответил он, — а что она хочет взамен?
Я коротко хохотнул.
— Точный вопрос! Именно так. А взамен хочет всего Макса.
Он охнул.
— Ну и зараза! Ничего себе размах… Проглотит и не подавится. Потому Макс и не возвращается?
— Макс ни о чем, — пояснил я, — кроме своей пехоты, не думает.
Он еще раз оглянулся.
— А она настойчивая!
— И неплохо владеет оружием, — сообщил я. — Когда сражалась в полных рыцарских доспехах, даже я, такой вот проницательный, не заподозрил женщину.
— Теряете нюх, — обвинил он. — Или в вашей постели той ночью было с десяток женщин? Тут, смотрю, уже появляются весьма лакомые…
— Всего одна, — ответил я. — Да и то не в постели, а так…
— Леди Сидония Колетт?
— Алика.
Он вскинул брови.
— Это кто?.. Не припомню…
— Служанка, — пояснил я злорадно. — У меня здоровые вкусы, граф! Я стараюсь быть близким к простому народу. У правителя с народом должен быть плотный контакт. Нельзя, просто нельзя пренебрегать своими обязанностями!
На крыльце постояли с минуту, народ останавливается, завидя короля, кто низко кланяется, кто преклоняет колено, еще не разобрались в сложном этикете, когда в Сен-Мари два короля, и оба в одном дворце, но кому-то нужно кланяться больше, а кому-то меньше.
— Пойдемте взад, — сказал я со вздохом. — Не-ча тут давать собой любоваться бесплатно. За показ деньги берут!..
Вернулись мы несколько другой дорогой, один раз показались, и хватит, я сел за стол и начал просматривать сводки, Альбрехт затеял спор с Жераром, я их не слушал, только вздрогнул, когда дверь распахнулась и вбежал запыхавшийся гвардеец.
— Ваше Величество, — выпалил он, — сюда идет его величество король Кейдан!
Я нахмурился, явно стряслось неприятное, Кейдан вот так просто не явится, сказал быстро:
— Пусть идет. Не задерживайте.
Он исчез, я ждал в напряжении, дверь распахнулась, Кейдан вошел так стремительно, что это скорее ворвался, его трясет, как осину в сильный ветер, губы прыгают, не находя себе места, а когда заговорил, зубы лязгали, будто в мороз:
— Как как вы… что вы себе… это неслыханно!
Я жестом велел Жерару и Альбрехту покинуть кабинет, а когда за ними плотно закрылась дверь, поинтересовался медленно:
— Вы о чем, Ваше Величество?
Он проговорил таким голосом, словно уже рвет зубами мне глотку:
— Вы распорядились подвергнуть моего ближайшего соратника унизительнейшему наказанию! Это недопустимо!
Я стиснул челюсти, унимая быстро разгорающийся гнев.
— Ваше Величество…
— Да, слушаю вас!
— Вы правы, — ответил я, — это недопустимо… Недопустимо в обычных условиях. Однако ваш соратник, уж извините, так и не понял все еще, у кого меч длиннее. Это вообще-то ваша вина, Ваше Величество. Вы почему-то еще не объяснили своим соратникам, что Договор Союзных Королевств стоит выше местных законов, будь это гиксийские, бриттские, мезинские или сен-маринские. Хотя, конечно, я понимаю почему не объяснили, я бы сам, наверное, избегал такой неприятной и щекотливой темы…