Бум… Бум… Бум…
Мы тихо спрашивали друг друга:
— Как будто колокол?
— Похоже на колокол.
— Что это такое?
— Что это может быть?
— Считайте, — сказал Кавор, но опоздал, так как удары прекратились.
Тишина, ритмический беспорядок тишины тоже казался нам странным. Действительно ли мы слышали таинственный звон?
Я почувствовал прикосновение руки Кавора к моему плечу. Он говорил вполголоса, как бы боясь кого-то разбудить.
— Будем держаться вместе и искать наш шар. Нам надо вернуться к шару. Мне непонятны эти загадочные звуки.
— Куда же мы пойдем?
Он колебался. Мы почувствовали присутствие каких-то неведомых существ. Что это за существа? Где они живут? Не является ли окружающая нас пустыня, то мерзлая, то спаленная, только оболочкой какого-нибудь подлинного мира? А если так, то каков этот мир? Каких обитателей может он изрыгнуть на нас?
И вдруг, пронизывая тишину, раздался громовой удар, звон и скрежет, как будто распахнулись громадные металлические ворота.
Мы замедлили шаги, потом остановились в изумлении. Кавор тихо подошел ко мне.
— Не понимаю, — прошептал он мне над самым ухом. Он неопределенно махнул рукой в небо, — смутное выражение еще более смутных мыслей.
— Надо найти убежище. На случай, если…
Я осмотрелся кругом и кивнул головой в знак согласия.
Мы пустились на поиски шара, двигаясь тихо, с преувеличенной осторожностью, стараясь производить как можно меньше шума. Мы направились к ближайшим зарослям, но раздавшийся снова звон, похожий па удар молота по котлу, заставил нас ускорить шаги.
— Надо пробираться ползком, — прошептал Кавор.
Нижние листья колючих растений, затененные свежей верхней листвой, начали уже вянуть и свертываться, так что мы сравнительно легко могли пробираться между утолщающимися стеблями. На уколы в лицо или руку мы уже не обращали внимания. В середине чащи я остановился и тревожно уставился в лицо Кавора.
— Подземные, — прошептал он. — Там, внизу.
— Но они могут выйти наружу.
— Нам надо найти наш шар.
— Да, но как его найти?
— Надо ползать, пока мы не наткнемся па него.
— А если не наткнемся?
— Будем прятаться. Посмотрим, что это за существа.
— Мы будем держаться вместе, — сказал я. Кавор задумался.
— Какой путь нам избрать?
— Надо итти наудачу.
Мы осмотрелись и поползли через заросли, стараясь двигаться по кругу, останавливаясь перед каждым грибом, при каждом звуке, думая только о шаре, который мы так легкомысленно покинули. Иногда из почвы под нами слышались удары, звон, странные, необъяснимые механические звуки; затем мы слышали слабый треск и гул, доносившийся к нам через воздух. Мы боялись взобраться на возвышение, чтобы взглянуть на кратер. Долгое время мы не замечали никаких признаков присутствия существ, о существовании которых свидетельствовали эти настойчивые частые звуки. Если бы не мучительное чувство голода и жажды, то наше ползание походило бы на яркое сновидение. Так все это было нереально. Единственным намеком на реальность были эти таинственные звуки,
Представьте себя в нашем положении. Кругом нас безмолвная чаща, колючие листья вверху, под нашими руками и коленями ползучие яркие лишаи, выпирающие в быстром росте, как ковер, надуваемый снизу ветром. Иногда исполинские грибы, как пузыри, надутые Солнцем, лопались и обдавали нас пылью своих спор. Все новые, невиданные растительные формы с яркой окраской. Даже клеточки, образующие эти растения, были величиной с мой большой палец и напоминали цветные стеклянные бусы. Все это озарялось ярким блеском Солнца и отчетливо вырисовывалось на темносинем небе, где, несмотря на солнечный свет, сверкали еще немногие звезды. Странно! Даже камни были необычайны по форме и строению. Все было странно: даже наше самочувствие — каждое движение заканчивалось чем-нибудь неожиданным. Дыхание застревало в горле, кровь пульсировала в ушах: тук, тук, тук, тук…
И порой доносились откуда-то глухой шум, удары молота, звон, грохот машин и мычание огромных зверей.
Глава 11 ПАСТБИЩЕ ЛУННЫХ ЧУДОВИЩ
Так мы, два несчастных земных отщепенца, заблудившиеся в лунных джунглях, ползли в страхе перед доносившимися до нас странными звуками. Ползли мы так довольно долго, прежде чем увидели селенита и лунное чудовище, хотя рев и мычание доносились до нас все ясней и ясней. Мы ползли через каменистые овраги, через снежные сугробы, по грибам, лопавшимся под нами пузырями и выпускавшим из себя водянистую жидкость, ползли как бы по мостовой из дождевиков, сквозь колючие заросли и тщетно высматривали покинутый нами шар. Звуки, издаваемые лунными чудовищами, походили то на мычание, то на яростное завывание, то на животный рев, как будто эти невидимые существа искали корм и ревели.
В первый раз они промелькнули так далеко, что мы не смогли разглядеть их, хотя и испугались, Кавор полз впереди и первый заметил их близость. Он замер и подал мне знак не шевелиться.
Треск и шум в чаще показывали, что они приближаются. Пока мы сидели на корточках, прислушиваясь и стараясь определить их местонахождение, страшное мычание раздалось позади нас, верхушки зарослей закачались, и мы почувствовали чье-то горячее и влажное дыхание. Обернувшись, мы увидели среди качающихся стеблей лоснящиеся бока лунного чудовища и его огромную выгнутую спину, выделяющуюся на фоне неба.
Конечно, мне трудно сказать, что именно я увидел в ту минуту, так как первые мои впечатления были дополнены потом последующими наблюдениями. Прежде всего меня поразили огромные размеры животного: в окружности его туловище имело не менее восьмидесяти, а в длину не менее двухсот футов. Бока его поднимались и опадали от тяжелого дыхания. Я заметил, что его исполинское рыхлое тело почти лежало на грунте, и что кожа у него была морщинистая, в складках, белая, темная только на спине. Ног его я не заметил. Мне кажется, что мы заметили профиль его почти лишенной мозгов головы, с тонкой шеей, мокрым всепожирающим ртом, маленькими ноздрями и закрытыми глазами (эти чудовища всегда закрывают глаза от солнечного света). Мы мельком увидели и красную пасть, когда чудовище разинуло рот, чтобы зареветь и замычать, почувствовали даже его дыхание. Затем чудовище опрокинулось набок, как судно, которое волокут по отмели, подобрало складки кожи и проползло мимо нас, проложив просеку среди чащи и скрывшись в зарослях. Скоро показалось другое такое же чудовище подальше, третье — еще дальше, и, наконец, появился селенит, — очевидно, пастух, гнавший эти громадные туши на пастбище. В испуге я судорожно ухватился за ногу Кавора. Мы замерли и долго смотрели вслед селениту.
В сравнении с чудовищами он казался муравьем, пигмеем не более пяти футов ростом. На нем была одежда из какой-то кожи, так что все тело его было закрыто; но тогда мы об этом еще не знали. Селенит представлял собой крепкое насекомоподобное существо с длинными бичеобразными щупальцами и рогом на цилиндрическом туловище. Голова была скрыта под огромным, утыканным остриями шлемом.
Впоследствии мы узнали, что селениты пользовались этими остриями для наказания упрямых чудовищ. Два темных стекловидных наглазника сбоку придавали птичий вид металлическому аппарату на его лице. Рук не было видно, и селенит передвигался на коротких ногах, которые, хотя и были обернуты во что-то теплое, показались нам очень жидкими: у них были слишком короткие бедра, длинные голени и маленькие ступни.
Несмотря на тяжелое, по-видимому, одеяние, селенит шел довольно большими шагами, и все время работал рогом. По его походке в ту минуту, когда он проходил вдали мимо нас, было заметно, что он торопится, сердится. Вскоре после того, как мы потеряли его из виду, протяжное мычание чудовищ перешло в короткий резкий визг, сопровождаемый возней. Рев, удаляясь, становился тише и, наконец, совсем смолк, — вероятно, чудовища достигли пастбища.
Мы прислушались. Тишина. Мы поползли дальше искать наш пропавший шар.
Во второй раз мы увидели лунных чудовищ довольно близко, среди скал. Пологие обрывы густо поросли каким-то растением с зелеными мшистыми клубками — их-то и поедали чудовища, Мы остановились на опушке чащи, наблюдая чудовищ и высматривая кругом, нет ли где селенита. Чудовища лежали на пастбище, как огромные жирные паразиты, и жадно пожирали корм. Неуклюжие и неповоротливые, они, казалось, состояли из одного жира, — смитфильдский бык в сравнении с ними был бы образцом проворства. Их искривленные жующие пасти и закрытые глаза вместе со смачным чавканьем выражали такое животное наслаждение, что еще сильней почувствовалась пустота наших желудков.
— Свиньи! — разозлился Кавор. — Отвратительные свиньи!
Бросив на чудовищ завистливый взгляд, Кавор пополз через кусты вправо. Убедившись, что растение совершенно непригодно для человеческого питания, я пополз вслед за ним, грызя сорванный стебель.