И целая-то поэма написана такими стихами!..
Примечания
Ижорский. Мистерия (с. 410–415). Впервые – «Молва», 1835, ч. X, № 27–30, «Новые книги», стлб. 20–27 (ц. р. 14 августа). Общая подпись в конце отдела: (-он – инский). Вошло в КСсБ, ч. I, с. 410–414.
Мистерия «Ижорский», изданная без имени автора, принадлежит В. Кюхельбекеру, который работал над ней, находясь в одиночном заключении. Отрывки из мистерии печатались в журналах и альманахах еще в конце 1820-х годов и обратили на себя внимание критики. Так, И. Киреевский в опубликованном в альманахе «Денница на 1830 год «Обозрении русском словесности за 1829 год» отметил, что «сцены из этой драматической фантазии… замечательны по редкому у нас соединению глубокости чувства с игривостью воображения» (И. Киреевский. Полн. собр. соч. в 2-х томах, т. II. М., 1911, с. 26). Разрешение на отдельное издание мистерии, о котором хлопотал Пушкин, было получено еще 10 июля 1833 г. Но книга появилась лишь в 1835 г. В нее вошли две части мистерии. Завершающая третья часть была опубликована лишь в советское время в Собрании сочинений В. Кюхельбекера, изданном в серии «Библиотека поэта», т. 2, Драматические произведения. М., «Советский писатель», 1939.
До настоящей рецензии Белинского с отзывом на «Ижорского» выступила «Библиотека для чтения» (1835, т. X, отд. VI, рецензия не подписана, но некоторые ее моменты, в частности пассаж о местоимениях «сей» и «оный», свидетельствуют об авторстве О. Сенковского). «…Ижорский», – отмечает рецензент, – похож на диатрибу против жизни. Он ведет атаку на все, что может радовать, услаждать, веселить, счастливить человека. Некоторые пункты этой, в целом несправедливой, жалобы писаны с талантом замечательным, с чувством неподдельным, с скорбию непритворною. Только глубоко оскорбленное сердце могло бросить такой взгляд на жизнь…» (с. 3) Но какова в целом мысль пьесы, по мнению рецензента, «отгадать трудно», так как произведение не закончено.
Более суровое отношение Белинского к мистерии обусловлено прежде всего тем, что она противоречила его эстетическому кредо. Выступая за органическое искусство, критик был в это время непримиримым противником рационализма в искусстве. «Что создано фантазией, а не холодным умом, то всегда истинно, верно и прекрасно…» («Стихотворения Владимира Бенедиктова»). Отсюда вражда критика к аллегоризму, печать которого, по его мнению, несет на себе «Ижорский». В смешении же мифологических образов различных планов – античного, западноевропейского и русского – критик видел не только нарочитый рационализм, но и предвзятое, антиисторическое отношение к фольклорному материалу. Ведь мифологическое сознание порождается определенной стадией духовной эволюции, и восстановить его ретроспективно невозможно (см. об этом также в наст. т. в рецензии на «Конек-Горбунок» П. Ершова и в прим. к ней).
Сноски
1
Прошу заметить, что это говорит злой дух, бес. Примеч. рецензента.
2
Это говорит Кикимора в пятом явлении третьего действия второй части, обращаясь к зрителям, вероятно для того, чтобы заменить собою Шекспиров хор!..{4}
Комментарии
1
Речь идет о своде законов Российской империи – собрании действовавших в то время законодательных актов, расположенных в тематическом порядке. Этот свод был издан в 1832 г. и вступил в силу 1 января 1835 г.
2
Эта и последующая строка в тексте мистерии читаются так:
Конечно же, это опечатка. (Об опечатках, кстати, упоминал и Кюхельбекер в дневниковой записи от 12 мая 1835 г.: «…Мой «Ижорский» мне прислан, напечатанный. Жаль только, что в нем ошибок типографских бездна». – В. К. Кюхельбекер. Дневник. Л., изд-во «Прибой», 1929, с. 233.) Белинский исправил эту опечатку, но неточно, чем и объясняются его упреки к этому двустишию. Нужно:
3
Цитата приведена неточно.
4
Приведенный Белинским монолог содержится в I, а не в III д. II части мистерии.