Гости князя Федора снова переглянулись.
— Но ему не пришлось этим воспользоваться — они его просто отпустили еще прежде чем обнаружили, что никакой казны в сундуках нет… Возможно, они не открыли этого и до сих пор… Но, так или иначе, они сделали все чего мы от них хотели: пришли, никого не ранили, не убили, не обидели, а просто взяли, да сами себя заперли в подземной темнице…
Картымазов наполнил очередной кубок и осторожно начал:
— Ты сказал вначале, что великий князь повелел тебе схватить этих «молодых, но опасных заговорщиков»… О каком заговоре идет речь? Чьем? Против кого?
Князь Федор улыбнулся.
— Как вам хорошо известно, я кое–что знаю о заговорах и открою вам один секрет. Меня до сих пор в Литовском княжестве обвиняют в том, что я будто бы хотел убить короля Казимира и сесть на его престоле. И все это неправда. Я всегда глубоко уважал Казимира и никогда не помышлял посягать на его жизнь. Сесть на его престол я тем более не собирался. На самом деле я хотел убедить Казимира отказаться от управления Великим литовским княжеством, а на освободившийся престол великого князя посадить кого–либо из магнатов православной веры, которым принадлежит большая часть литовских земель. Тем самым я хотел спасти княжество от московской экспансии и сохранить его целостность. И я бы это сделал! Будущее показало, насколько я был прав. И если бы мой заговор удался, все сейчас было бы иначе. А так… Литовская держава уже потеряла много своих земель и потеряет еще больше…. Однако, я отвлекся…. Я хотел подчеркнуть, что ВСЕ заговоры обычно преследуют одну и ту же цель — заменить сидящую ныне на престоле фигуру на другую. Я думаю, что именно это сейчас и происходит. Великая княгиня Софья не хочет смириться с древним порядком престолонаследования и намеревается посадить на московский трон своего старшего сына Василия. Но люди Патрикеева, стоящего на стороне древнего порядка, а стало быть — Дмитрия Внука, не дремлют. Заговор, по–видимому, раскрыт и теперь по всему княжеству хватают его участников. Я думаю, что эти молодые люди, всего лишь маленькая локальная группа, прибывшая с конкретным заданием — захватить казну. Еще бы! Деньги — важнейший элемент всякого заговора, без них — ни на шаг! Возможно таких групп еще много, и у каждой свое маленькое задание, но ясно одно — заговор провалился, всех его участников ловят! И вот что я вам скажу: быть может, эти молодые люди правы, предпочитая погибнуть, тесно обнявшись, под развалинами неведомого домишки в далекой Вологде, чем быть публично обезглавленными в центре Москвы на потеху народу и горе своим родителям… — князь Федор вздохнул. — А собственно, почему эта история Вас так интересует? Неужели Великий князь, который постоянно мне не доверяет, прислал вас проконтролировать исполнение его приказа?
Картымазов взглянул на своих друзей и ему показалось, что они посмотрели на него особо пристально, и каждый едва заметно кивнул головой, будто призывая его сказать князю Бельскому всю правду.
И он сказал:
— Мы интересуемся этими людьми, потому что мы и есть те самые родители. В подземелье Казенного дома находятся двое сыновей Макара, двое сыновей Леваша, близнецы Бартенева, мой сын и сын еще одного человека, которого здесь с нами нет, но которого ты тоже очень хорошо знаешь.
Князь Федор застыл неподвижно, как каменное изваяние.
— Медведева? — спросил он без всякого выражения.
— Да, — ответил Картымазов.
Федор Бельский встал от стола, направился в дальний конец своего шатра, опустился там на колени перед небольшим походным иконостасом с горящей свечой, помолился и вернулся к столу.
— Я всегда верил в высшую Господню справедливость и в то, что каждому воздастся по делам его…. — сказал он. — Своими замыслами и делами я совершил достаточно зла. Вольно или невольно, по моей вине погибло много людей. Двое моих двоюродных братьев, одного из которых я любил больше родного, сложили свои головы на плахе, в то время как я позорно сбежал…. Когда–то давно, на далекой речке Ипути, я был вашим врагом и вы могли сделать со мной что хотели, но поступили, как друзья, и мое холодное сердце потеплело и прониклось любовью к вам навсегда. Потом Василий Медведев еще дважды спас мне жизнь, можно сказать, выдернув мою голову из–под топора палача…. И все последующее время я часто спрашивал себя — а зачем все это было? Сейчас я поблагодарил Господа за то, что он дал мне возможность искупить хотя бы малую толику моих грехов. Когда я был заговорщиком, потерпевшим поражение и топор висел над моей головой, Господь смилостивился надо мной и послал мне Медведева…. Теперь его сын и ваши дети — на моем месте, и видит Бог, я не останусь в долгу, потому что этот долг — долг веры и любви. Он для меня выше всех земных долгов и присяг! Макар!
В шатер вошел старый Макар, но уже не в наряде простого мужичка, каким он казался в Казенном доме, а в военном снаряжении многолетнего и почетного командира самой элитной части воеводы, князя Федора Бельского.
— Макар, — задумчиво сказал князь, — сейчас ты пойдешь с дворянином Картымазовым через подземный коридор, ключ от которого у тебя есть. Ты впустишь Федора Лукича в подземелье и подождешь в коридоре. Он поговорит с молодыми людьми, а потом вы все вместе вернетесь сюда в мой шатер. Возьми одежду наших воинов и пусть они переоденутся, будто это наши. Я хочу, чтобы все думали, что заговорщики по–прежнему находятся в подземелье, где в последствии и погибнут.
— Я все понял, князь, — деловито склонил голову Макар.
— Пойдем, Федор Лукич, — позвал князь, — я провожу вас с Макаром до подземного хода. А вы, дорогие гости, — обратился он к Левашу, Зайцеву и Филиппу, — продолжайте застолье, но оставьте немного места, потому что через какой–то час мы продолжим этот ужин уже вместе с вашими детьми…
Старые друзья впервые за последнюю неделю улыбнулись, Картымазов встал от стола, а Леваш налил полный кубок.
Казалось, все окончилось благополучно.
Но в жизни не все бывает так, как хочется…
… Князь Федор проводил Картымазова и Макара к входу в подземный коридор и уже возвращался к шатру, когда один из сотников сообщил ему, что схвачен гонец из Москвы, который хотел проникнуть в город. Он не знал пароля, а стало быть, не был гонцом Патрикеева, а тот велел всех, кто не знает установленного им пароля хватать и допрашивать, а найденные при них документы тотчас ему — Патрикееву отсылать, особенно, ежели они хоть как–то будут связаны с именем Великой княгини Софьи.
Это был как раз тот случай.
Гонец должен был доставить срочное письмо Великой княгини «лицам, находящимся в Казенном доме и направленным ею для охраны великокняжеской казны в Вологде».
Князь Федор заглянул в свой шатер, с любезной улыбкой извинился перед Левашом, Филиппом и Макаром Зайцевым, сославшись на срочное небольшое дело, и отправился в шатер сотника, задержавшего гонца.
Гонец со связанными руками лежал на охапке соломы.
Сотник протянул князю серебряный чехол для посланий, с которого свисала печать Великой Московской княгини.
— Оставь нас, — сказал Федор сотнику.
Когда сотник вышел, Федор без колебаний взломал печать, открыл чехол, вынул оттуда грамоту и внимательно прочел.
Вся эта история с самого начала ему очень не нравилась.
Опытный заговорщик, мастер плетения кружевных политических интриг, князь Федор Бельский еще неделю назад, получив приказ немедленно двинутся в окрестности города Вологды, а там подстеречь, схватить и пытать каких–то молодых людей, которые поедут туда за казной, сразу понял, что снова оказался между молотом и наковальней.
Зная обстановку при дворе, ему не составило никакого труда безошибочно определить, что происходит: Софья приступила к решительным действиям по захвату престола для своего сына, но заговор, очевидно, раскрыт Патрикеевым, и сейчас идет тайная, но отчаянная борьба, где ему, Федору, положено стоять на стороне Патрикеева и Великого князя….. Но что будет, если все же заговор удастся и на престоле воцарится Василий Иванович? Таких городов, где припрятана казна, кроме Вологды есть еще несколько…. Туда наверняка тоже посланы люди. Что, если там все получится и заговорщики, захватив казну, наберутся сил и победят? Уж тогда–то ему, Бельскому, все припомнят! В Литве удалось избежать плахи, да видно догонит она его тут в Москве…. Но явно нарушить приказ и становиться на сторону заговорщиков — это значит изменить присяге и, стало быть — тоже на плаху! Враждебность между Патрикеевым, поддерживающим Елену Волошанку и ее сына, и Софьей хорошо известна. А вот кто из них победит — неясно…. А вдруг Софья? Перед Федором стояла непростая задача и только благодаря своему огромному опыту и мастерству создания видимости, ему удалось так ловко и совершенно бескровно обставить операцию по изоляции восьмерки этих безумцев. Теперь, благодаря подземному ходу они находились в руках Федора и он мог поступить с ними так как он сам решит…. Любой воин его полка будет свидетельствовать перед любым судом что он, Федор, сделал все возможное, чтобы схватить изменников, но они оказали сопротивление и были убиты на глазах у всех. Сначала погребены заживо под обломками, а потом взорваны тремя бочками пороха… За пять минут до неожиданного появления старых друзей, Федор мучительно размышлял стоит ли ему предпринять рискованный шаг и обезопасить себя на будущее — выпустить тайно заговорщиков, сказавшись им сторонником Софьи и Василия… А тысяцкому Дубине велеть взорвать пустой подвал, да и дело с концом! Но если позже, они, эти молодые люди попадутся и под пытками выдадут его…..