Несрин с удивлением посмотрела на неё:
— Куда это ты собралась?
Назан невнятно бормотала что-то о своей ворчливой тётке, об ожидавших её неприятностях, сплетнях соседей…
— Брось ты этот вонючий квартал и свою противную тётку! И чего ты цепляешься за эту старую ведьму? Да мы бы жили здесь, как сёстры.
Сейчас Назан более чем когда-либо была склонна признать, что Несрин права.
— Сегодня я всё-таки пойду домой. Но если старуха опять начнёт приставать…
— Тогда лучше заявиться домой после полуночи. Она разорётся, а ты — чемодан в охапку и ко мне.
— После полуночи?
— Боишься идти одна в такой поздний час?
— Не боюсь… Но всё-таки.
— Сами тебя проводит.
Назан взглянула на Сами, и он показался ей совсем другим, не таким, как обычно.
— А вас это не затруднит?
— Да что вы, помилуйте…
Они вышли около десяти. На трамвае до дому надо было добираться не менее часа.
— Плевать тебе на старуху! — сказала, провожая их, Несрин. — Не дожидайся, пока она тебя совсем загрызёт, бери чемодан и приезжай.
Назан не ответила и решительно двинулась вниз по тёмной лестнице. Голова её кружилась от сладкого опьянения. Она оперлась на руку шедшего рядом мужчины и непрерывно хохотала. «О всевышний!…» — ликовал Сами. Он ещё не мог поверить своему счастью и порывисто стиснул её тёплую руку.
На площади Бейязит они сошли с трамвая. Ветер утих, снег перестал падать. Стало немного теплее.
— Теперь оставайтесь здесь и ждите меня, — сказала Назан.
— Послушайте, но это опасное место! Пустынно, темно…
— Ничего, ничего! — говорила она уже на ходу и вскоре исчезла в темноте. Ещё некоторое время было слышно поскрипывание снега под её ногами. Потом всё стихло.
Сами не заметил, что вместе с ними в трамвае ехали два подозрительных типа. Они крадучись последовали за Назан. Это были Джеляль и Ихсан. Пока она «развлекалась» в квартире девицы из бара, парни сидели в кабачке, находившемся в том же доме, а хозяин-грек подносил им одну бутылку за другой… Весь вечер они ждали этой минуты и точно рассчитали, где и когда напасть.
Назан торопливо шла по тёмным улочкам и всё удивлялась, почему до сих пор она никогда не пробовала коньяка? Что за напиток! Согревает, прогоняет тяжёлые мысли.
Она проходила мимо разрушенной стены старой мечети, когда за её спиной раздался сиплый окрик:
— Назан!
Обернувшись, она заметила две быстро приближавшиеся тени. Лиц не было видно. «Да кто это?» — подумала Назан, и сердце её учащённо забилось. Вот тени уже совсем рядом… Ей загородили дорогу.
— Откуда идёшь?
— А тебе что?
— Это мне-то? Ха! Знаем мы, откуда ты пожаловала.
— Откуда же?
— Из дома свиданий на Тарлабаши!
Назан вздрогнула. Голоса были ей знакомы. Это кто-то из их квартала. Она рванулась вперёд, хотела побежать, но чьи-то сильные руки схватили её, подняли и понесли. Назан закричала что есть мочи:
— Пустите, пустите меня!
Но ей тут же зажали рот ладонью.
— Другим можно, а нам кукиш! Или мы не люди? Э нет! И нас сотворил аллах!
Короткий крик, затерявшийся в ночи, услышал ночной сторож, который дремал за стеной мечети, укутавшись в старый кожух. Старик встрепенулся. Вроде кого-то поволокли к заброшенной конюшне?..
А Назан, словно вытащенная из воды рыба, уже билась на куче навоза. Она пыталась молить о пощаде, сказать, что была вовсе не в доме свиданий, что скоро уедет к мужу. Но чьи-то наглые грубые руки крепко зажимали ей рот, срывали одежду…
Вдруг она ощутила страшную тяжесть, и всё её тело пронзила острая боль. Назан перестала биться. Теперь всё пропало! Она стремительно понеслась в бездну…
Более она уже ничего не сознавала. Вот насильник передал её бесчувственное тело другому, но в этот момент луч фонаря забегал по стенам конюшни, скользнул по куче навоза и выхватил из темноты распростёртую обнажённую женщину.
Ихсан и Джеляль тотчас бросились к пролому в стене.