Это Альса пришла, он встречать вылез. Вернулся, донельзя собой довольный, по-хозяйски обняв Альсу за плечи. И барышня вроде тоже не грустная, не задумчивая…
— Привет, Ирги. Вот, сплавила Имори к Эрбу. Он теперь там будет жить.
Стуро усадил ее на лавку, поставил третью чашку, взял кувшин.
— Тебе молоко с медом?
— Без, спасибо, — Альса улыбнулась, приняла щербатую кружку, как свадебный кубок.
Отхлебнула.
Я почувствовал себя немного лишним в осязаемой ауре их счастья. Идиллия, да и только. Семья. О боги… Ладно.
— Ладно, ребята. Что дальше-то делать будем? — Стуро открыл рот, — Помолчи. Не к тебе вопрос.
Стуро поджал губы.
— Надо подумать, — повернулась ко мне барышня. — Я и пришла, чтобы вместе обсудить.
Ну что, рискнем?
— Насколько я понимаю, в Итарнагоне сменился Первосвященник, — кинул я пробный шар.
Глаза Альсы распахнулись изумленно.
— Ирги! Откуда ты знаешь?
Попал, попал!!!
Я погладил себя по головке:
— Умница, Сычик. Умница. Возьми конфетку.
— Мы даже в монастыре об этом не знали! — всплеснула руками Альса.
Видишь, Рейгелар, что-то ты все-таки вбил в тупую мою башку. Поехали дальше.
— В связи с этим мы по-новому можем посмотреть на переселение в Итарнагон.
Альса неожиданно помрачнела, опустила голову.
— Да, ты прав. Дело оказалось намного сложнее, чем я предполагала.
Не понял.
Погоди.
Пусть сама расскажет.
— Но я уверена, все еще не настолько печально, — Альса погладила бок кружки, — Кальсаберитам нужно время, они только разворачиваются…
Кальсабериты?..
Не риналет, а кальсаберит!
Кальсаберитский Первосвященник!
Прости, Рейгелар. Я ведь даже не предусмотрел такую возможность… Пропускаю ход. Пауза. Сказать надо что-нибудь… Нейтральное что-то…
— Еще молочка налить?
— Нет, спасибо, у меня пока есть, — Альса отпила глоточек, собираясь с духом, — Так вот, я думаю, у нас имеется некоторое время. Отец все же отпустил меня в Бессмараг, хотя собирался увезти с собой…
Вот тебе и потепление, Иргиаро. Вот так лупят по носу зарвавшихся тупых щенков. Если папенька нашей барышни хотел ее «в мешок и домой»…
— У него чутье, Ирги. Если бы была серьезная угроза, он бы ни за что не позволил мне возвращаться к марантинам.
Боги мои, марантины-то тут при чем?.. Стоп. И марантины — тоже. Под ударом они, марантины. Ведьмы потому что.
— Я думаю, мы спокойно пересечем границы, — сказала Альса, вскинула глаза, — и в Генет не поедем. Поедем сразу в Треверргар, в наше поместье. Треверргар находится на окраине Мерлутских лесов. Этот край не очень заселен, там, к западу уже начинаются предгорья Кадакара, только южнее и с другой стороны. Кальсабериты туда вряд ли забредут…
Ах, барышня ты моя, барышня! Твоими бы, как говорится, устами…
— Не скажи, Альса, не скажи, — заговорил я медленно, — Все, что я о них слышал, свидетельствует как раз об обратном.
— Что они гуляют по лесам? — Альса попыталась улыбнуться.
Я ее шутку не принял.
— Что они доберутся куда угодно, если им будет нужно. Весьма и весьма упорные святые отцы. Хорошие вояки и игроки, каких поискать.
Не зря господин королевский советник опасается. А мне-то еще хуже, чем господину советнику. У него — всего-навсего дочь у ведьм в монастыре училась…
— Если бы он был человеком, — перешел я на лиранат, — Оборотнем, на худой конец… А махалки эти — куда денешь?
— А мы не будем их демонстрировать, — Альса говорила на найлерте. Чтобы Стуро все было понятно.