Во главе стола восседал я собственной персоной — весьма импозантный молодой человек (так, во всяком случае, я думал, глядя на себя в зеркало), он же начинающий Темный Властелин. Белая туника с рюшами (тетя Кассия и матушка пришли бы в ужас), узкие черные бриджи, заправленные в красные сапоги, фиолетовый плащ — я жутко себе нравился.
По правую руку от меня расположился Верт, бывший лучник неведомого мне далекого герцогства. Этот коротышка обрядился во все красное и коричневое и нацепил на себя такое количество оружия, что было просто удивительно, как он еще двигается. Два копья за спиной крест-накрест, полутораручный меч — там же, сабля на боку, кинжал и шесть метательных ножей, засунутых везде, где можно, лук и арбалет с полными колчанами стрел — вот примерный перечень его арсенала. Плюс еще топорик, который Верт не знал, куда пристроить, и таскал в руках.
Слева от меня сидел эльф Тильс, нарядившийся во все черное и нацепивший на лицо маску трагической гордости — ни дать ни взять, знатный пленник, которого решили казнить, но не придумали, когда это сделать. Оружия при нем никакого не было — из моего арсенала, которым я щедро поделился с новыми слугами, он не взял ничего. Дескать, не желаю осквернять рук прикосновением к орудиям Тьмы.
Четвертым был Мелкий. Этот костолом-недомерок, нацепив на себя запасную скатерть вместо фартука, обслуживал нас троих так быстро и ловко, что в паузах ухитрялся сам что-то жевать.
Подняв бокал с третьим тостом, я неожиданно поймал в зеркале взгляд своего отражения. Оно выглядело настолько довольным, что я понял — у него тоже образовалась компания.
— Друзья, — провозгласил я, — мне хочется вас кое с кем познакомить. Прошу за мной!
Верт мгновенно оказался возле меня. У нас под ногами путался Мелкий. Тильс шествовал важно, словно его вели на первый допрос.
Мое отражение уже ожидало нас в раме, держа в руке бокал. Справа и слева от него встали…
— Это зеркало, — ахнул эльф, шарахнувшись назад.
— Оно не открывает прохода в иной мир, — хором сообщили мы с отражением. — Оно просто дает возможность познакомиться со своим вторым «я».
Двойники моих слуг приветствовали свои оригиналы.
Оба Верта кинулись друг к другу, как два разлученных в детстве брата-близнеца. От горячих объятий их удерживала странность их положения, поэтому они ограничились приветствием и отошли к краешку рамы, где завели разговор об оружии.
Двойник Тильса стоял, точно так же скрестив руки на груди, но, встретив взгляд эльфа, усмехнулся и подмигнул ему, подбоченившись с таким гордым видом, что несчастный эльф закатил глаза, побледнел еще больше и рухнул в обморок. Отражение поморщилось и, поискав глазами место, где прилечь, устроилось на полу.
Зато с Мелким вышла промашка. Когда он, вереща что-то счастливое, кинулся к своему двойнику, тот испуганно запищал и поспешил спрятаться за мое отражение, обхватив его лапками под коленки и дрожа от страха. А я еле успел поймать «своего» Мелкого поперек туловища, чтобы он не сиганул через стекло.
— Извини, — пропыхтел я своему отражению, сражаясь с Мелким. Тот только кивнул, в свой черед пытаясь отодрать от себя своего. Мы не стали продлевать рандеву и разошлись. Мне нужно было утихомирить одного своего сподвижника и привести в чувство второго.
Проще всего оказалось справиться с Мелким — я взгромоздил его в кресло и сунул в лапки полный бокал вина. Тот выхлебал его одним глотком и тут же задремал, свернувшись калачиком.
Тем временем Верт приводил в чувство Тильса, от души лупя его по щекам. Я влил в эльфа несколько капель вина, и тот открыл глаза, но сразу зажмурился и отвернулся.
— Так-так, — констатировал я, — а наш принц не такой уж розовый и пушистый? Втайне мечтаем о власти? Потихоньку примеряем корону и почитываем под одеялом «Энциклопедию отравлений»?
— Это не я, — прошептал Тильс несчастным голосом. — Это Тьма… она проникла в меня. Я больше не я! Моя душа… я недостоин вернуться в Королевство!
— Да ладно тебе посыпать голову пеплом, — отмахнулся я. — Лучше скажи, сколько там вас принцев всего? Семь? Восемь?
— Четырнадцать, — скривился эльф, как от зубной боли. — Не считая дев-принцесс.
— И корона тебе не светит ни при каких обстоятельствах, — понимающе кивнул я. — Что ж, считай, что тебе повезло.
— Ага, — встрял Верт. — Мир велик, и места хватит на всех. В крайнем случае, мы можем помочь…
— Тебе, смертному, не понять душу нашего народа! — мигом встрепенулся эльф. — А ты, Властелин Мрака, — последовал обвинительный жест в мою сторону, — лучше молчи! Думаешь, тут забыли все прошлые беды? Думаешь, хоть один настоящий эльф простит тебе падение Ольчирры? Прекрасный остров погрузился в пучину моря, уничтоженный вулканом за один день и одну ночь! Спаслись лишь те, кого в тот страшный час не было на нем! Ты уничтожил древнейшую и могущественнейшую цивилизацию и до сих пор еще преследуешь ее наследников!
— Это был не я! — воскликнул потенциальный злодей. — Это было слишком давно… наверное. А я тут недавно и…
— Значит, это мог быть твой отец…
— Вот папу не приплетай! Он был героем.
— Или твой дед, — не унимался эльф.
Неизвестно, до чего мог бы дойти наш спор, если бы в этот миг ко мне опять не явились с визитом родственники. Но если тетя Кассия и милейший кузен Сид появились как-то незаметно, то посещение нынешнего гостя было обставлено с большой помпой.
Сначала послышался гнусавый звук, похожий на приглушенное чихание. Потом резкий порыв ветра хлопнул скатертью и портьерами. Наконец дальняя стена осветилась ярко-голубым светом. В центре сияния обозначился темный провал портала, откуда высунулась морщинистая рука, дрожащая под тяжестью перстней.
— Эй, кто-нибудь! — позвал старческий голос, который я не мог не узнать. — Помогите выбраться пожилому человеку!
Мы с Вертом наперегонки ринулись к порталу, лучник — чтобы выслужиться, а я — чтобы помешать ему первым встретиться с моим родственником. Ибо на сей раз ко мне пожаловал сам прадедушка.
Сей старикан уже лет двести как должен был переселиться на кладбище, но назло всем его наследникам жил и здравствовал, каждый месяц переписывая завещание, уже разросшееся до размеров трехтомника. В свое время он лихо позажигал в параллельных мирах и на самом Острове, следствием чего стали, кроме череды подвигов, девять детей — по крайней мере, сам прадедушка помнил о девятерых. Шестеро из них обеспечили его двадцатью двумя внуками, а эти — еще сорока правнуками. Так что, учитывая плотность населения Острова, каждый десятый из числа молодежи приходился мне кузеном или кузиной. Представляете, как весело там живется?
Отправленный на пенсию, прадедушка тихо-смирно жил в своем домике, а вот теперь неожиданно решил почтить присутствием одного из своих потомков.
Подковыляв к столу, он огляделся и тут же плюхнулся в кресло, которое поспешили придвинуть ему невидимые слуги. Они же наполнили вином его кубок и придвинули блюдо с жаренными в сметане куропатками. В камине ярче вспыхнул огонь, а с потолка полилась мелодия, по бодрости сильно напоминающая органные фуги.
— А мне у тебя нравится, — внезапно заявил прадедушка, — чистенько, скромно, уютно. Настоящее жилье для подлинного мага. Ты хорошо устроился, мой мальчик! Решено! Я поживу у тебя немного.
— Сколько?
— Ну пока не надоем!.. А что, — внезапно окрысился пенсионер, — я уже не могу сходить в гости к своему правнуку?
— Дедушка, — осторожно промолвил я, — это вообще-то тюрьма, а не гостиница! Если ты не в курсе, то я отбываю срок…
Краем глаза я заметил слегка вытянувшиеся лица моих сотрапезников и поспешил добавить:
— За военные преступления. И у нас сейчас, — я поискал нужное слово, — у нас сейчас производственное совещание! Вот!
Тильс при этих словах снова вознамерился упасть в обморок — глаза он, во всяком случае, закатил и побледнел еще раз, а вот Верт явно расслабился.
— Так, — дедуля поелозил в кресле, выудил из-под себя обглоданную Мелким куриную ножку и запулил ею в камин, — а по поводу чего совещаемся?
— Это мои дела, дедушка, — отрезал я. — И вас они не касаются!
— Глупости! — взвизгнул старикан. — Меня касается все, что происходит на Острове! Я — старейший его обитатель!
— МЫ НЕ НА ОСТРОВЕ! — гаркнул я в самое старческое ухо. — ЭТО ДРУГОЙ МИР! И пусть я сдохну, если понимаю, как и почему оказался именно здесь!
Тут мне поневоле пришлось заткнуться, ибо цепкие старческие пальцы ловко поймали мое ухо. Дедушка подтянул оное к самому своему рту и громко промолвил:
— Не кричи. Я не глухой пока!
Для острастки он ущипнул меня за мочку и, пока я потирал пострадавшую часть головы, стараясь не встречаться взглядом со своими сотрапезниками, принялся за куропатку.