Ах, не удалось вчера уговорить Сашку здесь ночевать. Если бы дочь застала его в семье, кто знает, может, приняла бы как данность, не стала скандалить. А теперь... понятно, ощетинится. А если все-таки отец приведет мальчика, будет хныкать. "Мои книжки трогал... фломастеры... В конце концов, мы, женщины, должны иметь свою территорию." Ведь если приводить детдомовца, то куда?.. в машкину комнату. В конце концов, ему всего одиннадцать или двенадцать. Ребенок.
Станислав Иванович весь день бродил по лаборатории, морщась, как от зубной боли, вспоминая неудачный визит мальчика в их нарядную квартиру. В обеденный перерыв, когда рядом не было лаборантов, позвонил Найденышеву, узнать, как там Сашка.
- Нормально, - отвечал директор. - Говорит, музыку слушал... кофе пил... На белых простынях ночевал.
У Колесова едва не вырвалось, что мальчик-то у него не ночевал. Выдумщик и мечтатель. Признаться, что его выгнала женщина из-за грязных носок, ни за что не мог.
А вечером так случилось, что Марины дома не оказалось - ушла к подруге на примерку ( шила платье), и Станислав Иванович застал дочку одну. Она сидела у себя в комнатке, уставясь на крохотный, но четкий цветной экран своего "Самсунга".
- К тебе можно? - спросил отец.
- А?! - дочь вяло повернула головку. - Тебе можно.
- Машуля... - Он никак не мог начать. И сев рядом на пол, принялся рассказывать издалека... что есть в детдоме потрясающий мальчишка, музыкант, одинокий... помоложе ее... но красивый. Правда, речь не очень... но это дело поправимое... Вот они с мамой и думают - не взять ли его на воспитание... но это если Маша не будет возражать.
Маша как-то странно смотрела на отца, глаза ее заморгали.
- Я что, говно какое? - спросила она. - Да я, может, от одиночества помираю... - Она бросилась в объятия к отцу. - Папочка, я как тот самый космонавт, у которого шланг оторвался, и он летит в бездну...
- Ну-ну, киска моя. Спасибо.
Поздно вечером появилась Марина, но они ей ничего не сказали. Утром вместе поехали в детский приют, в густые запахи хлорки и пшенной каши.
Какой-то беззубый подросток, завидев в коридоре потрясающую девчонку в мини, держащуюся за руку (на всякий случай) Колесова в белом костюме ( снова он, дубина, не переоделся попроще!), закричал во все горло:
- Сашка! Опять к тебе!..
Но странное дело - Сашку никак не могли найти. Говорили, что только что крутился здесь. Наконец, он вышел из туалета, мрачный, пропахший табаком. Ногти у него были черные, обломанные, он был в той самой рабочей одежде, в какой его впервые увидел Колесов. Остановившись в трех метрах перед посетителями, не здороваясь с Колесовым, он уставился на Машу, как на картинку.
- Здрасьте, - сказала польщенная девочка.
Он сглотнул и кивнул. Но продолжал молчать. Наверное, не хотел оскорблять ей слух своим гундосым голосом.
- Я - Маша. А ты - Саша, я уже знаю.
У мальчика побледнело лицо от ее ласковых, шелестящих, как шелк, слов.
- Пойдемте на минуту, зайдем к Владимиру Алексеевичу, - предложил Колесов.
Директор сегодня был рад видеть его, вскочил из-за стола:
- Кофе? Чаю? Что, Сашка, совсем уходишь?
- Эк, - привычно мотнул головой очнувшийся, наконец, мальчишка. Видимо, чтобы не сглазить.
- Что так? - улыбался Найденышев.
- Присмотрится, потом сам решит... - торопясь, пояснил Колесов. - Мы-то думаем, что подружимся.
- Документы-то готовить?..
- Конечно, конечно! - пропела Маша. - Конечно!
- Я вам дам списочек. - Синещекий директор кивнул Сашке. - Иди. Переоденься. Он был на работе.
Но Сашка вдруг упрямо опять замотал головой, теперь уже глядя в пол.
- Что такое?
Из коридора подростки - они там стояли и дышали куревом - крикнули:
- Все в печке сжег.
- Одежку?! Вот те раз!.. - огорчился директор. - Зачем, Сашка? - И полез в карман. - Я тебе сейчас дам деньжат...
- Мы сами купим, - остановил его Колесов. И в который уж раз взялся за локоть мальчишки, твердый и непокорный, - и снова тот вырвался из пальцев Колесова. - Мы сами! Маша, побудьте пока с Сашей на улице... я скоро...
Ход бы верный - разве устоит мальчишка, если такая красивая девочка уводит его. Закрыв дверь, мужчины остались одни...
Вечером после ванной - в новых черных джинсах, желтой вельветовой рубашке и пестрых носках Сашка сидел в большой комнате, аккуратно поджав ноги, и слушал музыку. Рядом же сидели все Колесовы. Маша время от времени поглядывала на нового члена семьи - он ей определенно нравился. Ногти мальчик почистил, обломки срезал. Волосы у его были короткие, над ухом розовел шрам. И конечно, мальчик на все вопросы отмалчивался как мог - лишь иногда натужно и глухо бормотал "нет" или "да", "спасибо"...
Они сидел на кухне и пытались пить чай. Мальчик стеснялся звука, с которым он хлебал горячую воду. Станислав Иванович, чтобы как-то поддержать его, громко крутил ложечкой в стакане.
Когда подошло время укладываться ко сну, жена вызвала мужа на кухню, шепотом спросила:
- Куда мы его спать-то положим? В одной комнате с Машкой?
- А почему нет?
Жена молча смотрела на него.
- Он же совсем еще маленький... - успокаивал ее ( и себя) Колесов. - И она... - Но поскольку Марина продолжала странно смотреть на него, развел руками. - Ну, давай в большой комнате. На диван.
Жена вздохнула. Придется на день убирать постель. И конечно , там будет настаиваться чужой запах. Правда, мальчик почистил зубы и буркнул, что курить больше не будет, но кто знает, не будет ли тайком, да еще не научит ли Машку...
6.
Прошла неделя. Ветер-листодер тряс и раздевал деревья по городу. Близилась осень, скоро детям в школу. Колесов оформил бумаги на усыновление, и на первом же "тайном" совете у губернатора, связанном с забастовкой учителей области, его поздравили коллеги - все уже знали и одобрили поступок известного ученого.
Бледный лицом Титенко, местный "Тургенев" ( в прежние годы лишь про рыбалку и красоту природы писал - безошибочный выбор!) попытался сострить:
- Ты занимаешься чем там?.. физикой твердого тела?.. Вот тебе твердое тело - характер современной молодежи!
- Нет, у него - ядерный резонанс, - уточнил банкир Малинин. - Посмотрим, какой будет резонанс со шпаной. - И лукаво подмигнул. - Зато теперь ни один фулюган доброго дяденьку не тронет - у них свое радио.
Катраев не согласился:
- Может быть, как раз наоборот. Все нищие начнут ловить за рукав... раз такой добрый... новорожденных подбрасывать...
- Вот вы все какие! - прогудел Сидоров и покровительственно положил руку на плечо Колесову. - Нет чтобы в ноги поклониться! И все телевидение задействовать! Человек не просто слова говорит, а дело делает! Это нравственно, это по нашему. А то все иностранцам, иностранцам... и алюминиевые заводы, и детей... Я решил гласно поддержать Станислава Иваныча. - И раздал всем газету коммунистов "Дочь правды", где на четвертом странице выделялись жирные черные буквы: "Русский ученый показывает пример".
На Совете обсудили положение в школах, Малинин пообещал дать кредит администрации для срочной выплаты зарплаты учителям за весну и лето,, и Станислав Иванович, выбросив по дорогу газету в урну, вернулся домой.
И его вновь встретила в дверях бледная, ненакрашенная жена. В глазах стояли слезы.
- Что такое?!
- Стасик... ужас... - прошептала Марина, кивая и оглядываясь. - Ты знаешь, что они творят?
- Что?! Что?! ("Курят... наркотики нюхают... - мелькнуло в голове.)
- Они - це... целуются... сама видела.
Станислав Иванович и Марина прошли в большую комнату, прикрыли дверь.
- Ну, то, что валяются рядом на паласе... вместе телевизор смотрят ладно... будем считать - дети... но вот я иду на кухню, прислушалась - а Машка ему говорит: "Маленький мой... тебе наладят... ты будешь петь, как Леонтьев..."
- Ну и что?! Я же просил тебя найти ему логопеда.
- Погоди! И слышно, как она его чмокнула... а может, он ее. Я еще не поверила. И... а в скважину ничего не видно... Я - на балкон. Оттуда, сам знаешь, можно заглянуть в окно ее комнаты... смотрю - еще зеркало мне помогло... она обняла мальчишку, потом он ее, и так лежат, целуются. С этим "волчонком".
- Не называй его так. Одетые?
- Еще бы раздетые! Ну, конечно. Но ведь целуются!..
Конечно, новость была досадная. Машка старше на два года, а может, и он не такой уж ребенок... возраст его известен неточно... может быть, тоже четырнадцать, хоть и щуплый... в детдомах недоедают... к тому же психофизически нынче дети рано взрослеют... С другой стороны - они же как брат и сестра... почему бы им не поцеловаться?
- Я понимаю, брат и сестра... - зашептала Марина, угадывая его неизбежные контр-доводы. - Но ведь они-то знают, что не так...
- Где они сейчас?
- Пошли якобы на дискотеку. Сказали, в ДК молодежи. Я уже туда позавчера бегала - их там нет! А сегодня даже боюсь проверять - вдруг опять нету! Наверное, по каким-нибудь подвалам шастают... или чужим квартирам...
- Послушай... - вспомнил Колесов. - Но у нее же паренек был... Алексей. С компьютером.