– Пошлите кого-нибудь, – попросил я, – чтобы доложили о моем прибытии леди Элинор.
Она кивнула.
– Да-да, сэр Ричард… В отсутствие моего отца она здесь распоряжается, как в своем замке.
В ее словах проступала то ли обида, то ли тревога, я пообещал себе разобраться, но вслух сказал только:
– А я по дороге загляну к Уэстефорду.
– Соскучились?
– Нет, но он больше всех выиграл от случившегося. Хочу понять, насколько.
Подходя к крылу здания, в котором расположился Уэстефорд, я вспомнил, что еще в тот раз смутно удивился тому, что у обоих магов герцога площади были поменьше, даже учитывая, что Вегецию он дал в распоряжение башню, а Жофру – просторный подвал.
На меня смотрели с неодобрением, когда я толкнул массивную дверь и, пригибаясь, переступил порог. Я чувствовал, что вхожу в нечто большее, чем просто в лабораторию заурядного мага. Во-первых, размеры, здесь могла бы разместиться гильдия магов, во-вторых, стен не видать под заставленными всяким хламом стеллажами, на полках кувшины, ларцы и множество всякой дребедени.
Помимо огромного стола, сплошь заваленного обломками всяких черепков с полустертыми письменами, в зале части деревянных станков, окованных старой потускневшей медью. В полутьме холодно поблескивают металлом дверные ручки. Думаю, у Уэстефорда не только есть еще помещения, но он занял еще и пару этажей повыше. Как и подвал…
Спиной ко мне возится с тиглями высокий старик в синей остроконечной шляпе с широкими полями и в синем халате. Уже по нему узнал бы Уэстефорда, он никогда не изменял синему цвету. Жидкие белые волосы все так же падают на плечи и спину, а когда повернулся на стук моих шагов, я увидел все те же роскошнейшие усы и бороду, что закрывают лицо, оставляя место только для тускло сверкающих из-под таких же снежно-белых кустистых бровей глаз, крючковатого носа и малозаметной дыры для рта.
Испепеляющий взгляд, который он приготовился вперить в наглеца, мигом погас. Я саркастически улыбался, Уэстефорд торопливо поклонился:
– Ваша милость… ваша светлость…
– Я тоже рад тебя видеть, – прервал я. – Я снова здесь, как и обещал.
– Ах, ваша светлость, – проговорил он поспешно, – а как же, как же…
Он суетился, делал руками трудноистолковываемые движения, то ли приглашение, то ли извинения. Для старого человека нелегко быстро приспосабливаться к переменам, а я совсем недавно был деревенским дурачком, что распахивает рот на все, что видит, а теперь вдруг не просто знатный рыцарь, а еще и сын самого герцога.
Я осматривался, не обращая на него внимания, он хоть и старик, зато я феодал, прошелся вдоль полок, принюхался к острому запаху редких трав и химикатов с загадочными названиями.
– Неплохо устроился, – сказал я неспешно, – очень даже неплохо…
– Спасибо герцогу, – ответил он поспешно. – Да-да, он… великодушен!
– Думаю, – ответил я с расстановкой, – герцог ни при чем.
Он ужаснулся:
– Как ни при чем? Он всему хозяин!
– Ты знаешь, – сказал я медленно и с угрозой в голосе, – о чем я. Леди Элинор постаралась?
Он развел руками, в глаза старался не смотреть, но теперь уже я вперил в него пронизывающий взор.
Он пробормотал нехотя:
– Ну, как сказать… откуда благородному герцогу знать о моем существовании? Зато милостивая леди Элинор уговорила хозяина дать мне помещение для работы.
– Уговорила?
– Ну да…
– Думаю, – произнес я хмуро, – герцога вообще не поставили об этом в известность. Мелочи, мол…
– Ваша светлость, – нервно сказал он, – это в самом деле мелочь!
– Не спорю, – согласился я. – Неплохое помещение тебе выделила леди Элинор. Целый завод можно разместить. А герцог в самом деле знает, что ты здесь занял все?
Он сказал поспешно:
– Благородный сэр… ваша милость… то есть, ваша светлость, здесь так много свободных комнат! Мое раздолье никого не стеснило.
– Вижу, – сказал я. – Хотя сейчас, когда варвары под стенами, можно бы заполнить крепость хотя бы воинами.
Он сказал еще быстрее:
– Сэр Мартин постоянно наблюдает за передвижениями этих дикарей! Он говорит, что наша крепость их не интересует. Они двинулись в глубь королевства. Там много богатых и незащищенных городов.
– Но если вздумают штурмовать крепость?
– Он тут же призовет из глубин герцогства воинов, – сообщил Уэстефорд.
– Вижу, – сказал я одобрительно, – ты знаешь многое из того, что наверху.
Он во вздохом развел руками.
– Умереть не страшно, ваша светлость! Но снова погибнут труды мои, вот что ужасно. Потому я помогаю сэру Мартину чем могу. Хотя могу очень мало.
– Хорошо, – сказал я, – продолжай помогать. Леди Элинор в добром здравии?
– Да, – ответил он поспешно и добавил без всякой связи: – Жаль, волшебством не занимается.
– Почему? – спросил я.
– Она была очень искусной волшебницей, – объяснил он с сожалением.
– Серьезно? Не заметил.
– Не столько искусной, – поправил он себя, – как много знающей. Просто она еще не отыскала возможности воспользоваться… применить знания.
– Что делать, – ответил я. – Зато теперь хорошая жена. Не так ли?
– Да-да, – согласился он чересчур поспешно. – Герцог в ней души не чает.
Я прошелся по безразмерному помещению, рассеянно брал в руки некоторые безделушки, Уэстефорд крутился рядом и задерживал дыхание, как только я трогал что-то ценное или хрупкое, но я ничего не уронил и не сломал. Из его хлипкой груди вырвался вздох облегчения, когда я, заскучав, пошел к выходу.
– Работай, – сказал я лениво на выходе. – Бди… Обороноспособность – это… ага… важно.
Глава 10
Леди Элинор, уже предупрежденная о таком неожиданном и не самом приятном госте, все же вышла навстречу, пленительно улыбаясь, молодая и прекрасная, как весна в момент перехода к жаркому лету. Пламенно-красные волосы красиво падают на спину, зеленые ленты почти тонут в этом водопаде огня, платье ярко-голубое, из-под длинного до пола подола выглядывают носки изящных сапожек из тонкой кожи.
Я зашагал к ней уверенными шагами и выпрямляя спину, с леди Элинор нужно держать ушки на макушке, дуэль с нею всегда начинается с первой же секунды встречи.
– Леди Элинор, – сказал я громко, – счастлив вас видеть! На прекрасных женщин смотреть – высшее наслаждение. Завидую герцогу…
Она коротко улыбнулась, успев взглядом намекнуть, что в моей власти было сделать так, чтобы завидовали мне, протянула руку. Я почтительно склонился и припал губами к нежным прохладным пальцам, от которых так и веет молодостью и чистотой.
– Вы прекрасны, – сказал я, и хотя брякнул банальность, но комплименты всегда идут хорошо, даже затертые, – я готов предположить, что варвары хотят взять крепость лишь для того, чтобы завладеть вами!
Она снова улыбнулась.
– Сэр Ричард, раньше вы такие светские беседы не вели.
– Старею, – признался я. – Или, скорее, вы все хорошеете. Ну расскажите, как вы устроились в крепости? А то я чувствую некоторую неловкость…
– Вину, – произнесла она, – вы хотели сказать?
– Нет, – ответил я и посмотрел ей в глаза, – неловкость. Некоторую. Совсем небольшую.
Она ответила коротко:
– Не жалуюсь.
– А я все-таки почти переживаю, – сказал я тем же светски небрежным тоном. – Натолкнув герцога на мысль оказать вам покровительство, как оставшейся без хатки лисичке, я как бы взял на себя обязательство, чтобы эту лисичку не слишком утесняли.
Она скромно улыбнулась.
– Уверяю вас, сэр Ричард, меня никто не утесняет. Вы об этом, скажем, догадываетесь.
Я ответил вежливо и даже поклонился:
– Мне кажется, ваше расположение ко мне и ваше доброе сердце подскажут вам идею показать мне в этот раз ваши личные апартаменты.
Она вскинула брови.
– Вот так сразу? И с какой стати?.. Впрочем… почему нет?..
Я почти видел, каким огромным табуном пронеслись в ее голове самые разные мысли. Не самыми слабыми были те сценки, где я подвожу ее к постели и пробую туда затащить, а она все еще не определилась, как в этом случае реагировать, но по дороге решит и выберет самую выигрышную линию поведения…
Я ждал, и она ответила с чарующей улыбкой:
– В самом деле, почему нет? Пойдемте, сэр Ричард! Порадуйтесь за меня.
Роскошный простор холла поразил почти как в первый раз, все-таки наши армландские замки выглядят скромными лачугами рядом с таким великолепием. Настоящий роскошный зал, широкие лестницы из белого мрамора с обеих сторон, в стенах ниши, а в тех статуи из такого же мрамора, сделанные с наибольшим совершенством. Ступени лестниц покрыты красной ковровой дорожкой, а середину холла занимает огромный толстый ковер, оставляя свободным место только под стенами.
Я старался не показывать, что уже отвык от изящества и красоты камня, взирал на приближающийся вход во второй зал, именно взирал, а не смотрел, смотреть и другие могут, а вот взирать надо учиться. Второй зал ошеломляет великолепием и роскошью, а еще эти деревья в кадках, от которых обалдел еще в прошлый раз. С жиру бесятся феодалы. Массивные картины сверкают золотом тяжелых рам, на полотнах битвы и охота, сражения и охота, а еще охота и турниры.