К «Большой Берте» приписали пятьдесят бойцов под командой тайна Кайду. Кайду, выглядевший если не солдафоном, то, по крайней мере, весьма компетентным воякой, объяснил, что, пока цирк числится в рядах армии, солдаты обеспечат отсутствие даже малейшего намека на мятеж.
– Я знаю, гражданские по какой-то неведомой при чине боятся и ненавидят служить под нашим началом. Считайте меня, бригадир Янсма, вашей сильной правой рукой.
Гарвин внимательно посмотрел на него и не заметил ни следа иронии.
– Что теперь? – спросил он Ньянгу.
– Дадим нашим людям приказ крепко подружиться с этими стражами и станем ждать подходящего момента, чтобы рвать когти от этих психов. Кстати, о крепкой дружбе, – он вздохнул, – и превратностях войны. Нам, по крайней мере, не придется беспокоиться о вызволении нашей Далет. Она прислала сообщение. Я сохранил его и распечатал.
Ньянгу передал лист бумаги с написанной на нем коротенькой фразой: «Может, он и сукин сын, но теперь это мой сукин сын».
– Прекрасно, – язвительно заметил Гарвин. – Никакого беспокойства о вызволении. И уж конечно, мне бы и в голову никогда не пришло, что Эйбар, влюбившись, примется стучать Байанти обо всем, начиная с того, кто мы такие, откуда и чего нам надо.
– Разумеется, нет. Это было бы все равно, что нагадить в собственном доме или плюнуть в колодец, из которого пьешь, не так ли? – пальцы Ньянгу держал скрещенными.
– Двадцать семь секунд до старта, сэр, – сообщил Лискеарду дежурный офицер.
– Понял… Кто-нибудь собирается посчитать все эти гуделки снаружи? – проворчал Лискеард.
Еще не рассвело, и горизонт освещался взлетающими кораблями.
Гарвин сбился на восьмидесяти двух.
Рядом с ним тайн Кайду сияющими глазами наблюдал, как мощь Протектората двинулась на Дегастен.
– Десять секунд до старта, – раздалось из громкоговорителя в рубке.
Лискеард занес руку над пультом.
– Отсчет… Четыре… три… два… один… Старт!
«Большая Берта» вздрогнула, оторвалась от земли, нерешительно зависла и решила продолжать подъем.
– И вот благословенные эскадры гордого Протектората дерзко взмывают в космос. Их славная цель – противные развратники мрачного Дегастена, – произнес Гарвин.
Лискеард хрюкнул.
– Поэзия, – выдохнул Кайду. – Настоящая поэзия. Черт, я счастлив, что дожил до этого дня.
Нуль-пространство
– Когда, – спросила Кекри Катун Бена Дилла, – мы возьмем их?
– Пардон?
– Нечего разыгрывать невинность, Бенджамин! Помни, я шпионка, которой удалось все выяснить!
– Не все. Есть секреты внутри секретов.
– Типа?
– Типа, когда мы их возьмем, – ответил Бен. – Кроме того, мне все равно никто не говорил. Вероятно, когда они меньше всего будут этого ожидать.
– Какое глубокое рассуждение, – съязвила Кекри. – Я иду в спортзал. Меньшее, что я могу сделать, это быть хоть в какой-то форме, когда мы начнем убивать людей.
– Мы?
– Кого мне еще держаться теперь, когда я сдала своего работодателя?
– Сильный аргумент, – согласился Дилл. – Но не можем ли мы поприводить себя в некоторую форму прямо здесь?
– Занимаясь чем?
Бен прошептал что-то ей на ухо, куснул его, и Кекри взвизгнула.
– Позже!
– Позже у меня может не хватить пороху на нечто столь экзотическое, – пробормотал Дилл.
– Это будет ваше невезение, мистер, не так ли?
– Я решил, – объявил тайн Кайду, – реквизировать все огнестрельное оружие в цирке. Мы сохраним его в безопасности до тех пор, пока оно не потребуется.
– Не уверен, что это хорошая мысль, – возразил Ньянгу. – Хотя, конечно, мы с радостью подчинимся. Но вам следует помнить, что большая часть огнестрельного оружия… та горстка, что у нас есть… необходима на случай, если какое-то из животных вырвется на свободу.