Как помощник главного лоббиста банковской индустрии она значительную часть недели отдавала финансовым вычислениям, имеющим цель убеждать экспертов финансовых комитетов конгресса проводить законодательные акты, благоприятные для банков. Часто она устраивала конференции за обедами с конгрессменами и сенаторами, и была поражена беспардонностью этих уравновешенных, рассудительных законодателей. В частной жизни они вели себя, как буйные золотоискатели, напивались до безобразия, распевали непристойные песни, хватали ее за зад в духе старых американских традиций. Ее удивляло и радовало их сластолюбие. Стало обычным, что она под предлогом конференций уезжала на Багамы или в Лас Вегас с конгрессменами помоложе и поприятнее, а однажды летала даже в Лондон на совещание экономических экспертов со всего мира. Она ездила не для того, чтобы оказывать влияние на результаты голосования или где-то смошенничать, но порой бывает, что голосование по законопроекту проходит в зыбком равновесии, а такая прелестная женщина, как Джералина Альбаниз, представляет вам целую кипу заключений известных экономистов, и у вас появляется очень хороший шанс переломить это голосование. Как говаривал Мартин Матфорд: «Мужчине обычно трудно голосовать против девушки, которая накануне сосала его член».
Это Матфорд научил ее ценить в жизни все прекрасное. Он возил ее в нью-йоркские музеи, сопровождал в Хэмптон, чтобы она пообщалась там с богачами, артистами, со старыми и новыми деньгами, познакомилась со знаменитыми журналистами и телевизионными комментаторами, с писателями — авторами серьезных романов и влиятельными киносценаристами. Появление еще одного хорошенького личика не вызывало здесь сенсации, но умение хорошо играть в теннис послужило для нее зацепкой.
Мужчины влюблялись в нее больше из-за ее игры, чем из-за красоты. Теннис раскрывал врожденную грацию ее фигуры, А мужчины любили играть в теннис с красивыми женщинами. В парных играх Джералина умела установить контакт с партнером, ее золотистая кожа и отличная фигура подстегивали его в их борьбе за победу.
Однако пришло время, когда Джералина задумалась о будущем. В сорок лет она не была замужем, а конгрессмены, с которыми ей нужно было вести дела, достигли непривлекательного шестидесяти-семидесятилетнего возраста.
Мартин Матфорд готов был ввести ее в высокие сферы банковского бизнеса, но после бурной жизни в Вашингтоне банки казались ей скучным делом. Американские законодатели прелестны в своем безудержном вранье в общественных делах и так очаровательно невинны в сексуальных отношениях с женщинами. Проблему решил Мартин Матфорд. Он тоже не хотел терять Джералину в лабиринте компьютерных сообщений. В Вашингтоне ее роскошно обставленная квартира служила ему убежищем от бремени ответственности. Мартин Матфорд явился с идеей, что она может стать хозяйкой ресторана, который превратится в политический центр.
Деньги на обзаведение, в виде займа в пять миллионов долларов, выделила лоббистская организация «Американ Стерлинг Трастис», представляющая интересы банков. Джералина построила ресторан по своему вкусу. Он должен был стать клубом для избранных, вторым домом для вашингтонских политиков. Во время сессий конгресса многие депутаты оказывались оторванными от своих семей, и ресторан «Джера» стал местом, где они могли проводить вечера. Помимо обеденных залов, холла для отдыха и бара там имелись комната с телевизором и кабинет, где можно было найти все основные журналы, издающиеся в США и Англии. Была еще комната для шахмат, шашек и карточных игр. Но особенно привлекало посетителей жилое здание, возвышавшееся над рестораном.