— Как что-то сказочное, феерическое. А за сценой театр мало чем отличается от производства.
— Фабрика грез, — засмеялся пожарник.
— Точно, фабрика грез, — согласилась Светлана, разглядывая громоздящиеся в кармане сцены декорации.
— Хотите взглянуть еще на что-нибудь?
— А что тут еще есть интересного?
— В театре все интересно. Правда, по гримеркам я, конечно, вас не поведу. Может, хотите выпить? Буфет открыт.
— Разве что кофе, — промямлил Старостин. Приятель подмигнул ему:
— А может, чего-нибудь покрепче? Давно не виделись…
— Да, в общем… — неопределенно протянул Старостин и покосился на жену.
Светлана демонстративно поджала губы и отвернулась:
— Как знаешь…
— Да ладно, Светка, чего уж тут. Тебе тоже нальем, — засмеялся Митя. — Шампанское будешь? У нас в буфете хорошее, крымское.
— Какая женщина устоит перед таким предложением? — Она сбросила с себя маску недовольства и последовала за мужчинами.
В коридорах повсюду толпился народ: все сотрудники театра, не считаясь со сменами, явились на работу, чтобы послушать концерт прославленной испанской певицы.
Дмитрий со Светланой шли впереди, Старостин чуть задержался, пропуская стройных девушек, осанка и походка которых выдавали в них юных балерин.
Засмотревшись на них, он чуть было не столкнулся лицом к лицу с очаровательной темноволосой молодой особой в потертом джинсовом комбинезоне.
— Пардон, — пробормотал Старостин и тут же впился взглядом в лицо незнакомки: его наметанный глаз отметил у нее на щеке небольшой шрам в виде креста.
— Ничего страшного, — сказала молодая особа и поспешила дальше по коридору.
Старостин обернулся и долго смотрел ей вслед. Затем быстро нагнал товарища и, схватив его за плечо, спросил:
— Слушай, Митя, ты всех в театре знаешь?
Тот неопределенно покачал головой:
— Из постоянных работников, можно сказать, всех. У нас, конечно, есть временные сотрудники, но это в основном творческие единицы — заезжие режиссеры, художники, солисты… Да еще массовка, стажеры, учащиеся хореографических училищ. С ними, сам понимаешь, мне общаться не приходится. А так…
— Посмотри туда. Видишь ту вертихвостку в джинсовом комбинезоне? Она кто?
Пожарник вытянул шею, высматривая втолчее незнакомку, с которой волей случая столкнулся Старостин.
— Вон та, высокая?
Из-за плеча начальника пожарной охраны вынырнула супруга Старостина.
— А что это тебя так интересуют театральные дамочки? — настороженно поинтересовалась она.
— Да погоди ты! — отмахнулся майор. — Я по делу. Вон та, видишь?
— Ничего деваха… — усмехнулся пожарник. — Она хоть и простая гримерша, но за нею даже кое-кто из начальства пытался ухлестывать.
Неприступная, как крепость Измаил.
— Ну, допустим, Измаил в конце концов оказался не таким уж неприступным — Суворов его после шести дней подготовки взял штурмом.
— Ты наш эрудит! — усмехнулся Дмитрий.
— У меня по истории всегда была пятерка. Но мы от темы отклоняемся. Как ее зовут?
— Наташка Мазурова.
— Давно в театре работает?.
— Давно. Не помню точно.
— А кто она, откуда? Москвичка?
— Понятия не имею. Судя по поведению, москвичка — в ж… спичка. К ней просто так не подкатишь, всех отшивает. Хотя… Есть тут у нее в театре один дружок, художник-оформитель. Молодой парнишка, Леликом зовут.
— Как фамилия? — с профессиональным интересом спросил Старостин.
— Ну ты, Вовка, загнул… Требуешь от меня невозможного. У нас тут сотни людей работают. Я каждого по фамилии знать не обязан. И вообще, ты на концерт пришел или следствие проводить?
Старостин смутился.
— А он всегда следствие проводит, — вставила Светлана. — У него ни выходных, ни праздников. Даже на дачу выехать не можем. Вечно его на осмотр каких-то покойников вызывают.