— Ложись. Будет больно.
— Мог бы и не говорить!
В большинстве некромагических ритуалов и экспериментов, ключевую роль играет боль. Обычно, это связано с приснопамятными тайными резервами организма — которые мобилизуются при сильном дискомфорте.
Альфаран лег на каменную плиту, после чего Кларахот закатил ему штанины до колен, и пристегнул за руки и щиколотки к алтарю. Поперек груди так же находился пристегивающий пояс.
Рядом с головой уже лежали отдающие холодком инструменты старого некромага. Приборы как для внутривенного и внутримышечного, так и для подкожного впрыскиваний. Несколько скальпелей — два для работы с мягкими тканями, два для работы с сухожилиями, и один большой — для суставов. Пила для костей….
Некоторые из этих инструментов были чистым изобретением Кларахота — к примеру, те же приборы для впрыскивания. Для чего делать утомительные пассы рассекая, а потом заживляя рану, когда можно взять нужное количество крови через небольшую иголочку?
Старик подошел к алтарю держа в руке емкость с кипящим зельем. Все еще горячее, но уже порядком остывшее оно было распределено по трем шприцам, хотя малая его толика осталась там где была.
— Открой рот. Расслабься.
Альфаран почувствовал как в глотку вливается нечто вязкое и обжигающее…. Абсолютно безвкусное — как моченая бумага.
Никакого эффекта не появилось даже после того, как зелье было введено в вену и под кожу — разве что места ввода слегка набухли…. Как ни странно — отсутствовала даже боль.
Все изменилось после того как Кларахот начал читать заклинание….
— Яда змеиного темную сущность,
Отравы растений поганых растущих….
Началось. Боль пронзила все тело, абсолютно все! Желудок и пищевод горели огнем, руки побелели и начали отниматься….
— Пусть горечь не тронет сего мужа храброго,
Пусть смерть не приходит от вас к нему….
Сердце буквально ломало ребра ударами, уши лопались от этих грохочущих подобно шаманскому там-таму звуков…. Зрачки Альфарана превратились в булавочные острия, сами же глаза начали блестеть как у мертвеца, зеркально отражая мир.
— Отринь!
Отринь!
Отринь!
Отринь!
Заклинаю тебя отринь ядам страх!
Отринь ядам покорность!
Отринь!
Отринь!
Отринь!
Вены страшно набухли, и шишки превратились в блямбы, жуткие с виду. Кларахот, почти закончив свой речитатив, за какую-то долю секунды полоснул по шишкам скальпелем, и….
— Заклинаю!!!
Альфаран заметался как припадочный. Старый некромаг стоял протянув к нему руки… с виду. С "просто протянутых" рук шли реки… водопады маны! Концентрируясь на участках тела, она изменяла организм подростка, сильно изменяла…. В этом-то вся суть таких экспериментов — изменить организм можно только пока он молод и несформирован физически. Во взрослом возрасте такое вмешательство приведет к смерти.
Подросток перестал дергаться, и затих. Сон сменил боль.
…Альфаран еще раз поднес ложку с супом ко рту, и еще раз перетерпел приторно сладкий привкус, заглушавший вкус блюда. Судя потому, насколько этот привкус, был силен — снотворного в суп вбухали немеряно.
Альфаран определял яды очень просто. Если горечь — значит яд смертельный даже в малых дозах. Если кислинка — значит яд смертелен только в больших дозах, в малых — паралич. Если сладость — значит снотворное. Если же вкус похожий на смесь сладкого сиропа, и соли — значит трупный яд.
Трупный яд в больших количествах Альфаран не выдерживал — все-таки, это слишком сильная вещь для человеческого организма. А вот "горькие" — вполне. Правда снотворное все-таки могло оказать действие — если его будет очень много. Уж гораздо больше, чем в этом супе!
Очевидно, что Скыр не ожидал от своего клиента такой выносливости. Однако надо отдать ему должное — виду он не подал, не знай Альфаран, что в супе снотворное — ни за что бы не догадался. И уж подавно не украл бы с кухни нож.
Надо сказать, что готовили здесь, в самом деле превосходно — шрам на лице уже зажил, и рана на боку обрела уже вполне пристойный вид. В принципе, можно уже съезжать — как никак четыре дня на одном боку, это перебор. Можно конечно потерпеть еще немного, однако кто знает — на что еще пойдет Скыр чтобы захапать такую большую для него сумму денег? Ядов ведь много — кто знает, а вдруг он найдет такой, который будет некромагу не по зубам?
Альфаран вышел из своей комнаты и спустился по лестнице вниз — хозяин таверны как обычно стоял за барной стойкой. Зала блистала пустотой — мало кто из трех домов, составлявших всю деревню, ходил сюда.
— Я съезжаю.
— Уже? — Скыр буквально заюлил, но его глаза блеснули злостью — А Ваша рана? Неужели так быстро зажила? Хотите, я позову лекаря?
— Да нет, зачем? Мне недалеко — до Ариоха всего 20 верст…. Я сейчас схожу наверх — заберу вещи, спущусь и тогда расплачусь. Хорошо?
— Х-хор-рошо….
Некромаг повернулся, и не спеша пошел к лестнице, нащупывая в рукаве рубахи, спрятанный там нож. Когда он уже подходил к своей комнате — сзади послышались тяжелые шаги, заставлявшие скрипеть старые ступени.
Альфаран зашел в комнату, и тщательно притворив дверь, сел на кровать, после чего заложил руки за спину. Грубая рукоять ножа, приятно холодила пальцы, и успокаивала нервы. В дверь постучали:
— Эт, самое, войти можно?
— А почему нельзя? — некромаг быстро снял сапог и размотал портянку, делая вид, что только-только начал ее наматывать — Прошу!
В небольшую комнатушку вошли два дюжих детины, за спинами которых прятался Скыр. Каждый из двух парней выглядел гораздо внушительней Альфарана — мускулы упруго выступали, чуть ли не разрывая кожу. Да и ростом они отличались не в пример более высоким….
— Видите ли уважаемый, я тут не при чем… — Скыр заюлил незаметно подталкивая ладошкой парней.
Наконец один из них заговорил. Как ни странно голос у него был мягкий и тонкий:
— Слышь ты, чудило! — он растягивал гласные как мед, поигрывал мышцами, угрожающе вертел глазами — в общем исполнял все чтобы запугать некромага. Вот разве что тот его не боялся — Короче золотишко выкладай, колечки там цепочки, шмутки ценные снимай… Ну чай не тупой — поймешь!
— И скорее! — поддакнул второй — А то….
Далее следовала незамысловатая угроза, повествовавшая — как именно Альфарану оторвут ноги и куда их ему затолкают.
— Может, оставите хоть пару тариев — ведь совсем без денег я могу погибнуть!
— А может тебя еще и в жопу поцеловать? Давай-давай, доставай кругляки, пока я не разозлился!
Второй амбал хмуро кивнул и погрозил некромагу кулаком.
Это и спасло его жизнь. Ненадолго конечно, отнюдь ненадолго, но все же спасло — ибо брошенный Альфараном нож, вместо того чтобы вонзиться столь храброму грабителю в горло, скользнул по кулаку, и попал прямо в нижнюю челюсть. Что в свою очередь совсем не помешало раненому прегрязно материться. Но как уже говорилось — недолго; метнувшийся с кровати Альфаран со всей силы ударил его в кадык, основательно повредив гортань. Рука второго амбала оказалась в цепком захвате, после чего он обнаружил себя несущимся прямо на твердую стену — в столкновении дерева и головы победило дерево. Хотя с большим, надо сказать, трудом…. Скыр же умер довольно прозаично, Альфаран попросту свернул ему шею. С полным на то правом, уж они бы его не пощадили! Недаром говориться — "Обижать мага, все равно, что ложиться спать в крапиву".
Не спеша одевшись, и прибрав к рукам уже не нужные хозяину трактира вещи (типа тринадцати тенгиев), Альфаран забрал лежавший на полу нож, и посвистывая спустился в залу. После чего вышел на улицу, и спокойно подошел к коновязи, где был привязан конь Скыра. Зачем он ему был нужен — непонятно. Однако теперь он им вряд ли воспользуется. Воровато оглянувшись, и убедившись что в пределах видимости никого нет, некромаг быстро ринулся к лошади, привязал к седлу две фляги с водой, и мешочек с парой-тройкой вещей, после чего по-хозяйски взгромоздился в седло. Конь оказался с норовом но получив несильный удар по стоящим торчком ушам, животное решило что этого человека скидывать с себя не стоит. После чего повинуясь велениям всадника, повернуло и быстрым галопом двинулось на юг в сторону вице-столицы материка.
…И ведь все было очень хорошо. Во всяком случае, конь оказался резвым — и рысил вполне себе неплохо, до Ариоха оставалось еще 20 верст.
Однако как всегда сработал закон подлости, и когда Альфаран подремывал убаюканный покачиванием и стуком копыт — животное попало копытом на скользкий камень, поскользнулось и сломало ногу. После чего громко заржало и упало на землю.
Не ожидавший, такой подлости судьбы некромаг, тоже навернулся с седла, и чуть не сломал шею. Конечно, его настроение было отнюдь не ангельским, когда он поднялся с земли, однако вымещать свою злость на коня он не стал.
