Фарат, не зря носил славу строгого наемщика. Наказание было отнюдь нелегким — груз с умершего верблюда распределили по всему каравану. Включая двух горе-вояк. До деревни, в которую следовал Альфаран, им предстояло ощутить небольшую часть жизни верблюда. Кто-то из их более сдержанных и удачливых сотоварищей, подшутил: "Хорошо, что вы не верблюдицу убили!". Фарат не смеялся.
Деревня, в которую следовал караван была маленькой, и на карту попала только по одной причине — располагалась она аккурат возле оазиса. Точнее даже не возле, а фактически в нем. Раньше, этот оазис являлся постоянной перевалочной точкой караванов — однако сейчас, за такое стали брать неплохую денюжку. И поэтому умные люди, полностью запасались водой и снаряжением в "Колодезной". Благо там все нужное было.
Альфаран об этом не знал — да даже если бы и знал, то все равно бы остался там долечиваться. Фарат хоть и предоставил возможности для лечения и нормального отдыха — но злоупотреблять гостеприимством хорошего человека — это паскудство. Во всяком случае, Альфаран так считал.
Первое впечатление, посетившее некромага, при виде хозяина таверны "Оазис" — омерзение. И далеко не по внешнему виду, выглядел он наоборот — очень даже. Чисто вымытая кожа, небольшие усики, мягкие черты лица… ну и хорошо подобранная одежда — куда же без нее? Все это придавало ему вид, добропорядочного человека. А уж как он играл словами….
Однако опытному магу хватило одного взгляда на его ауру, чтобы понять — ублюдок, тварь и большая сволочь. Ведь аура — она как индикатор, все слова поступки и мысли человека в ней можно прочесть — прямо как в книге. Вот только разве что, главы в ней все перепутаны, диалоги непонятны, а уж большая часть текста написана кверху ногами, а то и вообще справа налево!
Если уж совсем вдаваться в описание этого человека, то можно выделить следующее: предательствами, как и ударами в спину, он не брезговал никогда. Альфаран решил быть с ним поосторожнее….
— Здравствуй, уважаемый. Ты ли хозяин этой таверны? — сказал он, входя (а точнее втаскиваясь) в "Оазис"?
Тот стоял за барной стойкой, и протирал деревянную кружку. Его лицо, тут же расплылось в слащавой улыбке, и он мигом подскочил к неожиданному клиенту.
— Да, да это я! А вам наверное нужна комната на неопределенное время?
— Нужна… кхе-кхе…. - рана снова открылась, правда Тилю Альфаран об этом не сказал — И поскорее….
— А в состоянии ли вы заплатить?
Говоря это, он сохранял на лице улыбку. Однако Альфаран понял — если он скажет "нет", то этот человек кликнет слугу и вышвырнет его наружу.
Именно поэтому, он достал из-за пазухи мешочек с монетами — уже успел вынуть их из подошв. Конечно, было несколько непредусмотрительно носить все монеты в одном кошельке, но времени распределить их по карманам, просто не было.
Хозяин таверны открыл мешочек, и сунул туда два пальца. После чего заглянул — его глаза блеснули жадным огнем.
Альфаран поспешил ответить:
— Как видишь в состоянии. — после чего поспешно повесил мешочек обратно за пазуху.
Хозяин, со странным для своей внешности именем Скыр, убедившись в платежеспособности (даже чересчур — золотые тенгии он заметил) клиента, кликнул двух дюжих парней (слишком дюжих для роли слуг), после чего Альфарана отвели наверх. Надо отдать должное — постели в этой таверне были славные. И даже на большое количество в них клопов, Альфаран внимания не обратил. Заклятье "Жгучей Крови", делавшего сию субстанцию страшно ядовитой для кровососов всех мастей, сработало безукоризненно. И не носи некромаг с собой артефакт стирающий остаточную магию — проработало бы гораздо дольше. Однако зачарованный мозг младенца, не позволял заклинанию работать еще — иначе бы остался своеобразный след, по которому знающий человек легко найдет свою цель….
Однако все отнюдь было не так хорошо. Для начала, в своей похлебке, Альфаран обнаружил некую толику сильного снотворного. Наверное, Скыр не знал о том что его клиент чует яды, и иные вещества за три версты.
Альфаран усмехнулся припоминая эту дальнюю историю….
Некромагия — это Искусство позволяющее повелевать мертвыми. Конечно, если быть более точным, то некромагия — это "возможность дающая силу обители мертвых Финема использовать, подобие жизни мертвым давая, и ими повелевая". Так во всяком случае говорилось в книгах и фолиантах Кларахота. Однако он же, за всю свою долгую жизнь, отнюдь не пользовался только известными ему заклинаниями и возможностями — разрабатывая свои. Одним из таких возможностей, стало довольно быстрое приучение организма к ядам и психотропным веществам. Конечно, это не столь неизвестный метод — приучиться можно и без магии. Если поглощать каждый день по одной сотой крупице любого яда, и постепенно увеличивать дозу, то организм обретет к нему стойкость.
Зная это, Кларахот разработал заклинание, которое совместно с мутагенным зельем давало возможность очень стойко переносить яды — организм попросту перерабатывал бы их на полезные для себя составляющие. И как водится — Альфаран сам попросил подвергнуть его этому заклинанию. Молод был — риск любил.
— Так. Говорю сразу, будет очень больно.
Перед стариком, в реторте кипела молочно-белая, очень вязкая жидкость. Изредка, он добавлял туда по щепоточке трав, которые аккуратно перемешивал.
Сидящий на каменном алтаре Альфаран, был гол по пояс — ему предстояло очень тяжелое испытание, в ходе которого он вполне мог покалечиться. Ну, или умереть. Во всяком случае, если бы произошло второе — в создании личей Кларахот был мастером.
— А зелье точно сварено правильно? — несмотря на опытность учителя, Альфаран слега сомневался. Малейшая неточность в ингредиентах — и мутагенное варево превратится в страшнейший яд.
— Правильно, ученик. Правильно. Хотя если ты сомневаешься… повтори состав! — быстро протараторил Кларахот
— Да пожалуйста, — пожал плечами подросток — Мутагенное зелье. Кровь человека умершего от смеси ядов: растения "жер", вытяжки из корня плачущей розы, и…. - заминка
— Забыл?!
— Забыл…. - виновато повторил Альфаран
— Перетертые ядрышки королевского ореха. Продолжай.
— Хорошо, — пацан, зябко поежился, все-таки в пещерах было отнюдь не жарко — После крови, добавить: высушенную и порезанную на куски волчью печень, дробленый череп человека, сок трилистника горного и толченый глаз умертвия.
— И все? — не отрываясь от утомительной работы, Кларахот мастерски играл голосом
— И еще что-либо нейтральное, способное впитать некромагические эманации.
Старик оторвался от работы, и кивнул:
— Верно. Остальное не надо. Продолжай, расскажи о заклинании.
Теперь кивнул Альфаран:
— Это мутагенное заклинание должно развить у меня большую сопротивляемость растительным ядам. И только к ним.
— Верно ученик — к ядам созданным искусственно сопротивляемость развить невозможно. — старик наконец прекратил сыпать в реторту все новые и новые ингредиенты, оставив жидкость кипеть.
Внезапно, в дверь лаборатории постучали, и в проеме появилась сгорбленная фигура, в синей хламиде.
— Даррнам, ну что ты так долго?
— Долго… кхе-кхе… тебе что важнее качество или скорость?
Даррнам Крот, носил свое прозвище отнюдь не зря. И не только потому, что у него было очень плохое зрение, а точнее его вообще не было. И даже не из-за своей привязанности к тесным пространствам — просторы он не любил.
Даррнам, являлся одним из немногих оставшихся в живых магов, своими… руками строивших пещеры Ордена. Магия Земли, старый библиотекарь был одним из самых сильных ее адептов. И ослеп из-за своей мощи — никогда нельзя выжимать из себя максимум сразу. Ведь раны появившиеся из-за разрывов канальцев ауры нельзя залечить.
— Качество! — весело отозвался Кларахот — И скорость!
— Тьфу! — Даррнам мотнул головой — Каким ты был, старый хрыч, таким и остался! Помощь нужна?
— Да нет, тут я могу только сам… можешь идти. Спасибо!
— Да ладно, рад помочь.
Кларахот взял со стола, принесенный, свернутый в рулон пергамент, расчерченный изображеними человеческого тела. Конечно, все это старый некромаг знал буквально наизусть, но перестраховаться не вредно никогда. Разве не так?
Тем временем варево уже начало побулькивать, и попахивать. Надо сказать, что запах был отнюдь не неприятный — больше всего он напоминал запах какого-то вина, простоявшего на солнце недельки так две.
— Ложись. Будет больно.
— Мог бы и не говорить!
В большинстве некромагических ритуалов и экспериментов, ключевую роль играет боль. Обычно, это связано с приснопамятными тайными резервами организма — которые мобилизуются при сильном дискомфорте.
Альфаран лег на каменную плиту, после чего Кларахот закатил ему штанины до колен, и пристегнул за руки и щиколотки к алтарю. Поперек груди так же находился пристегивающий пояс.
