Глава 5
Стивен лежал на узкой больничной кровати. Его волнистые светлые волосы были длиннее, чем у меня, и расстилались по всей подушке. Резкие красные и розовые шрамы расчерчивали его нежное лицо. Он выглядел так, будто его швырнули в окно, что в действительности и произошло. Стивен, который весил всего фунтов на 20 больше меня, настаивал на своем. В результате Зейн бросил его в стекло с металлической сеткой. Это как кинуть кого-то через металлическую терку для сыра. Если бы ему под руку попался человек, он был бы мертв.
Даже Стивену досталось, и серьезно. Но он исцелялся. На самом деле я не могла уследить, как пропадают шрамы. Будто наблюдаешь, как распускается цветок: знаешь, что это происходит, но никак не можешь уловить.
Я отводила глаза, затем смотрела на него, и не находила еще одного шрама. Это чертовски нервировало.
Натаниель лежал на другой кровати. Его волосы были еще длиннее, чем у Стивена. Готова была поспорить, что до пояса. Хотя трудно судить, так как видела я его только лежащим. Волосы были темно-рыжие, почти каштановые, но не совсем. Это был глубокий, насыщенный цвет красного дерева. Они лежали на белых простынях, как тонкая и блестящая звериная шкура.
Он был красив скорее женской красотой, и в нем вряд ли было больше 5 футов 6 дюймов роста. Волосы только добавляли в его облик женственности. Но плечи у него были непропорционально широкие, отчасти – накачанные, отчасти – от природы. У него были великолепные плечи, но для того, кто хотя бы на полфута выше. Ему должно было быть не меньше восемнадцати, чтобы работать стриптизером в "Запретном плоде".
Его лицо было тонким, линии слишком плавными. Может, восемнадцать ему уже и исполнилось, но вряд ли больше. Возможно, когда-нибудь он дорастет до своих плеч.
Мы были в отдельной палате, в специальном изолированном крыле. Это этаж, который многие больницы отводят для ликантропов, вампиров и других противоестественных граждан. Для всех, кто кажется им опасным. Зейн мог бы быть опасным. Но копы скрутили его и увезли, когда раны уже почти зажили. Его плоть вытолкнула мои пули на пол, как отторгнутые ткани организма. Я не думала, что нам нужен изолятор для Стивена и Натаниеля. Я могла ошибаться на счет Натаниеля, но не думаю. Я доверяла мнению Стивена.
Натаниель так и не пришел в сознание. Я расспросила врачей про его ранения, и они мне все рассказали, так как все еще думали, что я из полиции, и спасла их задницы. Благодарность – великая вещь.
Кто-то практически выпотрошил Натаниеля. Я не имею в виду – просто вспорол ему живот. Этот кто-то вспорол его и дал его внутренностям вывалиться на пол. Так же у него были сильные повреждения и других частей тела. Над ним сексуально надругались. Конечно, занимаясь проституцией, будь готов к насилию. Все что надо сделать – сказать «нет». Скорее всего, сначала было насилие, а затем они хотели убить его. Это было слегка менее отвратительно в таком порядке. Слегка.
На запястьях и лодыжках у него были отметины, как будто он был скован. Кровоподтеки были такие, будто он вырывался, а раны не заживали. Это означало, что они использовали цепи с высоким содержанием серебра, которые не только держат, но и причиняют боль. Кто бы это ни сделал с ним, они знали о том, что им попался ликантроп. Они подготовились. Что заставляет задаться очень интересными вопросами.
Стивен говорил, что Габриель был сутенером. Я понимала, почему людям нравилась такая экзотика, как верлеопарды. Я знала так же, что существует садомазохизм. Оборотни могли выдержать чертовски много боли. Так что такой вариант имел смысл. Но это было за рамками сексуальных игр. Я не видела ничего настолько жестокого, если не считать дел о серийных убийствах.
Я не могла оставить их одних, без защиты.