Палмер смотрел на перекрученные, почти человеческие мышцы маруи и на порванные перепончатые крылья. Шея кошмара была похожа на петлю пуповины; на лысой стариковской голове доминировали лисьи уши и острые шипастые зубы. От одного взгляда на эту тварь шрам Палмера задергался.
– Их называютмаруи, - объяснила Соня, придерживая ногой шею гада. – Еще их называют ночные эльфы, маэры и le rudge-pula – в зависимости от местности. Они паразитируют на спящих, управляя снами, чтобы кормиться страхом и тревогой, которые порождаются в кошмарах. Этот, судя по размеру, уже давно на вас пирует. Телесную форму они принимают, лишь когда едят.
– Вы хотите сказать, что эта штука и есть кошмар?
– Дурные сны существуют по своим собственным причинам; маруи просто пользуются отрицательной энергией, которую кошмары освобождают. – Она придавила шею маруи и улыбнулась, когда тварь завыла. – Я думаю, что эту милую зверушку напустил на вас Панглосс, чтобы облегчить работу Ренфилду, когда время придет. Так, Ровер?
Она сильнее надавила на горло маруи. Тварь пискнула:
– Ви-и-ильям, помоги!
Палмер обрушил ногу на череп маруи, раздавив его в липкое тесто. Маруи дернулся и начал растворяться. Эктоплазма испарялась, как сухой лед.
~~
– Не сомневаюсь, что вы хорошо спали.
Палмер отставил кружку цикорного кофе и повернулся к вампирше, стоящей в дверях кухни. На ней было зеленое шелковое кимоно, вышитое крошечными бабочками цвета дыма. Волосы она увязала в тюрбан из чистого белого полотенца. И она была по-прежнему в зеркальных очках. Палмеру как-то не приходила в голову мысль, что нежить тоже моется в душе.
– Никогда лучше не спал.
Это была правда. Впервые за много недель сон Палмера не тревожили повторяющиеся кошмары. Проснувшись далеко за полдень, он почувствовал, что по-настоящему свеж и даже молод.
– Надеюсь, вы нашли, чем себя занять, пока я была... нездорова.
Соня открыла холодильник и достала бутылку с темной красной жидкостью. Палмер уже видел эти бутылки и попытался угадать, что они значат.
– Боюсь, что я не очень умею принимать гостей. – Она отломила крышку и поднесла бутылку к губам, но тут заметила выражение лица Палмера. – Ох, простите. Я совсем забылась. – Она с виноватым видом отставила кровь.
– Вам не за что извиняться. Вы же, в конце концов, у себя дома, а я только в гостях. Нет у меня права судить.
Соня склонила голову набок, глядя на него своими непроницаемыми глазами.
– Вы очень легко адаптируетесь... для человека.
Палмер кашлянул в кулак.
– Я должен сказать вам одну вещь. Понимаете, совершенно очевидно, что я несколько в тяжелом положении. Обнаружить, что все, что я знал, – неверно, это само по себе выбивает из колеи, но узнать еще и то, что все мои параноидальные страхи – правда... – Он развел руками в выразительном пожатии плеч. – Мне нужна помощь. И серьезная.
– И?..
– Ну и я хочу сделать деловое предложение. Можно назвать его скромным. Мне нужна помощь с этим взбесившимся радио у меня в голове, так? Вам нужна помощь насчет Панглосса, так? Что, если мы объединимся в команду – на время? Вы могли бы меня научить, что делать с тем, что я сейчас получил, а я бы мог... делать все, что вам от меня понадобится.
– Мистер Палмер, вы хоть понимаете, во что ввязываетесь?
– Нет, и признаю это с самого начала. Но я знаю, что, если мне не помогут, я сойду с ума. Не могу я жить, когда мысли, страхи и безумие других людей свистят у меня в голове сквозняком. – Палмер чувствовал, что руки у него дрожат, но смотреть на них не хотел. – Послушайте, я не могу вам соврать. Вы меня, леди, пугаете. Но – как говаривал мой дядя Вилли: из всех дьяволов выбери того, которого ты знаешь.
Когда она засмеялась, стали видны клыки. И хотя Палмер знал, что все в порядке, все равно испугался.