В традиционном предисловии к роману автор не рассказывает предысторию всех четырех книг, которые, по идее, «Ветер…» должен продолжать. Он кратко характеризует мир, в котором происходит действие, и дает благословение читателям «втыкаться» в цикл прямо с середины. Это чрезвычайно необычно, поскольку в первых четырех томах Кинг тщательно и терпеливо пишет об основных событиях, а в предисловии к пятой книге даже убедительно просит читателей, еще не знакомых с первыми романами, отложить ее и начать цикл сначала, чтобы не путаться. «Ветер…» как будто заманивает людей в ловушку «Темной Башни» – там много красивых историй, которые вызывают попутно массу вопросов: что это за мир? Почему автор решил сделать одну из главных героинь женщиной-инвалидом? Кто такие стрелки и почему их так уважают? Нередко читатели спотыкаются на первой книге цикла, которая действительно несколько затянута, вязнут в ней и откладывают в сторону. «Ветер…» неплохо исправляет эту оплошность – люди, очарованные романом, слишком хотят узнать больше, чтобы бросить чтение на полпути. И ряды поклонников Темной Башни пополняются.
«Время – замочная скважина, – подумал он, глядя на звездное небо. – Да, я думаю, так. Иногда мы наклоняемся, чтобы заглянуть в нее одним глазком. И ветер, который мы чувствуем на своих щеках, – ветер, дующий из замочной скважины, – это дыхание всей живой вселенной».
Дарья Родионова
Тема: Письмо счастья
1. Стенограмма беседы исправляемой Фокси от 25.09. 2013
Великое Сокращение. По-другому – хаос. Массовые убийства, эпидемии, техногенные катастрофы заставили жителей Земли захлебнуться в пороках, вспомнить прежние молитвы. Не так ли все начиналось, Безликий?
Кто-то услышал и… нажал «ctrl»+«alt»+«del», перезагрузив реальность.
Наступает новая эра. Эра Живущего. Существа, перерождающегося вновь и вновь. Приветствие «Смерти нет» становится оправданным. Под крики восторженно-угнетенной толпы со скрипом опускается рычаг, приводя в действие Колесо Сансары.
Отныне число обитателей планеты неизменно – три миллиарда. Каждый бессмертен. Реинкарнация – официальная доктрина. Существует онлайн-учет, как и где возрождается человек после прерывания жизни. «Душам» присвоен идентификационный код. Никому не скрыться.
По коду найдут меня, найдут и тебя, Безликий. Ты напрасно прячешь лицо под зеркальной маской.
«Число Живущего неизменно, Живущий есть три миллиарда живущих, и ни один не убудет от него, и ни один не прибудет…» – сказано в книге Жизни».
Великое Сокращение – плата за бессмертный дар. Да, да. Нужно только пережить гибель физической оболочки. Обнулиться. Этот переломный момент зовется «Паузой». Или «Пятью секундами тьмы». И человек перерождается в младенца. Он утрачивает часть памяти, но сохраняет прежние таланты, умения и навыки. Вот только скрипач никогда не станет учителем, учитель – президентом. А ты, Безликий, хотел бы стать человеком-без-маски? Так ли это важно? Развиваться, достигать новых высот, открывать удивительные тайны мира…
Страны… Города… Религии… Нации… Ты не знаешь, что это такое, человек-с-зеркальным-лицом. Ты чтишь… стабильность, которая поддерживается мощным тоталитарным контролем. Советом Восьми. Каждым живущим. Социо. Глобальной сетью в головах. У тебя, у меня, у нее, у него… Мы всегда онлайн. Отключение от Социо возможно лишь на сорок минут. Дальше – автоматизированный процесс возврата в Систему.
Любви к детям не существует. Их отдают в интернаты. Материнская забота – преступление. А любить Родного больше остальных – непозволительная роскошь. Ведь «Живущий полон любви, и каждая Его частица в равной степени любит другую».
Любовь к пожилым людям стирается. Безвозвратно и жестоко.
И вообще любовь… Какая любовь, Безликий? Примитивные соития на Фестивалях? Когда не помнишь бесчисленных партнеров… Не можешь коснуться кожи любимой, ведь между вами – ткань защитного костюма…
Ты скажешь: «Зато у вас есть выбор, с кем и когда!» Да, мы еще не опустились на самое дно, не стали нумерами, как в романе Евгения Замятина «Мы». Когда порой сходишь с ума, не в состоянии дождаться ближайшего сексуального дня. А порой не знаешь, где скрыться, когда заходят в комнату, протягивают розовый (цвет любви – ха!) талончик и опускают шторы. Ты мечешься в пространстве комнаты, точно шарик в игральном автомате. Думаешь только о том, чтобы этого человека списали с тебя. Навсегда.
Мы еще летим в эту пропасть… Свистит ветер в ушах, и охватывает такая дрожь, будто ты – «мост, по которому только что прогрохотал древний железный поезд».
Безликий, нам предстоит взлететь в небо или встретиться с землей. Первый путь – в неизвестность. Второй… Тот, что описан в романе Замятина «Мы». Сжечь фантазию X-лучами, признать любовь – тратой человеческой энергии, вырвать из себя «души» – сорняки безумства.
Безликий, кому ты пытаешься угодить? Живущему? Как Д-503, который сидел бесчувственной статуей и смотрел на истязания любимой… И повторял про себя: «Мы победим». Только он не задумывался: кто это – «мы»?
Скажи, Безликий, зачем ты сейчас стоишь передо мной? Смысл твоих передвижений, взглядов, мыслей? Правильно. Его нет. Потому что смерти больше нет. Ты переродишься. Так или иначе. Тебе некуда спешить. Все несделанное ты можешь завершить после Паузы. Или еще позже. Или…
Наследственная преступность вступила в юридическую силу. Субъекты, склонные к агрессии, живут в исправдомах. С рождения до смерти. Многих не подключают к Социо. Почему? Потому что они – другие. А других не должно быть. Ведь нужно лелеять стабильность. Стабильность, Безликий! Никто и никогда больше не полетит в космос, не создаст материальные блага, не будет заботиться друг о друге. Потому что для этого отведена… вечность.
Мир «Живущего» представлен в виде Социо. Своеобразный интернет, только без посредника. Порт подключения – имплантат в голове. Цереброн. Мир превратился в многослойную социальную сеть. Схожую с «Матрицей». Или «Суррогатами». Но главное отличие в слоях: первый – физический, второй – чат, третий – люксурий (место сексуальных фантазий), четвертый… пятый…
Социо сродни фашизму. Человек – инкод, набор символов. Ты, Безликий, лишь частица на теле Живущего. Существо, необходимое для того, чтобы не убыло и не прибавилось от него.
Но Колесо Сансары натыкается на камень. Происходит сбой. Появляется лишний. С инкодом 0. По Системе расходятся трещины. Число живущих увеличивается на один.
Что же изменилось, Безликий? Реальность начинает проясняться… Будто ранним утром рассеивается туман, обнажая пейзаж.
И появляется огромный гудящий термитник. «Пористая и подвижная масса». Она так похожа на Социо. Зеро сжег его, совершив акт протеста. Напрасно? Вряд ли… Ведь мы увидели, как отчаянно человек стремится защитить – нет, не свободу, Безликий! – свое право быть частью Системы.
«Как рабочие заползали на королеву, пытаясь скрыть ее огромное тело под своими телами, заслонить от огня. И как нимфы отгрызали себе свои прекрасные крылья… неизвестно зачем».
Неизвестно зачем… Потому что идти ПРОТИВ – страшнее.
Кажется, одиночкам в этом мире не выжить. Но Зеро находит вариант. Он на примере единственного термита, своего питомца, доказывает: человек – прежде всего индивид. Личность. Если у него есть стимул.
Смысл существования.
«Я просто слегка повернул контейнер против часовой стрелки, так, чтобы выстроенная моим питомцем часть свода оказалась устремлена не к термитнику, а мимо него. Он с готовностью принялся разрушать созданное и мастерить новый свод, направленный в единственно верном для него направлении… Так он и жил у меня, счастливо, месяц за месяцем, бесконечно выстраивая, разрушая и восстанавливая свой фрагмент замка».
Безликий, помнишь роман «Голова профессора Доуэля»? Вспомни! Покопайся в своих ячейках. Достижение бессмертия за счет потери своего тела.
А «Корпорация «Бессмертие» Р. Шекли? Бессмертие за деньги.
Роман «Бегство от бессмертия»? Нужно набрать высокий балл по шкале ЦДО.
А что нужно сделать нам? Ничего. Все решили за нас.
С приходом Зеро Система меняется. Число Живущего теперь непостоянно. Только люди не хотят отказываться от иллюзии. Они вросли в Систему. Они готовы сражаться за свою ячейку. С оружием в руках.
Ты все еще хочешь остаться в термитнике?
Да/нет
2. открыть документ № 1 с пометкой «герои»
ханна: термит-нимфа. Мия-31.
«У нее была очень светлая кожа. Светлая и чистая, до прозрачности. Ее глаза были бархатистыми, как крылья бабочки-шоколадницы».
Красивая, но подавленная Социо. Не способная отстоять ни себя, ни своего Родного. Она понимает, что делает Система. «Никто никогда и ничего не пытается там исправить. Их просто там держат. В сытости и молчании…»
