Ах, да, ведомственный мозгоправ. И судя по последовавшей тишине, Век понял, что все ждали его возмущений, но, черт подери, он не был какой-то там темной лошадкой из «Смертельного оружия»[48].
Точно. Например, он не мог вывихнуть себе плечо, не жил с собакой на пляже и не горел желанием умереть. Получите, распишитесь.
— Ладно.
Казалось, сержанта несколько удивил его ответ, но потом он стукнул кулаком по столу, и Век посчитал, что так парень выражает удовлетворение.
— Хорошо. Де ла Круз, мне нужно с тобой потолковать. А с вами двумя… мы закончили.
Рэйли встала и вылетела из кабинета быстрее пули, но не она одна могла передвигаться с такой скоростью. Век не отставал от нее и поймал, когда они оказались во внешнем коридоре.
— Ну, так что будем делать? — спросил он.
Ему больше нечего было сказать. Извинения не помогали, и почему-то он не думал, что благодарность за отчет исправит положение.
Она пожала плечами.
— Я закончу то, над чем работала утром, и потом займемся глухарями.
— На тридцать дней.
— Тридцать дней. — Казалось, она не горела желанием этим заниматься, но в то же время не боялась такой перспективы. А значит, София будет непростым соперником в покере, если у них появится свободное время. — Встретимся в час в вашем отделе, детектив.
— Вас понял, офицер.
Уходя, она сделала какие-то пометки в своем файле, полностью погрузившись в работу. Проходившие мимо парни из патруля обернулись ей в след, не торопясь отворачиваться, будто они надеялись встретиться с ней взглядом. Но она не подняла глаза. Не заметила их.
В отличие от Века. И он понял, что хочет заняться коррекцией зрения этих ублюдков.
— Ты забыл это в кабинете сержанта.
Век обернулся. Вышел Де ла Круз, держа в руках кофе Века.
Что ж, оно и не удивительно. Ничуть.
— Спасибо, дружище. — Век взял бумажный стакан и сделал глоток. Жижа остыла, лишившись своего единственного компенсирующего фактора. — Что ж, было приятно работать с тобой.
— Взаимно. — Хосе протянул руку. — Хотя, кто знает, может, через месяц нас снова поставят вместе.
— Может. — Но Веку почему-то казалось, что его дни в Колдвеллском отделении полиции сочтены.
Они молча шли до убойного отдела, и когда открыли дверь, каждый детектив, находившийся там, высунулся из-за серых перегородок своего рабочего места.
Век не видел смысла в том, чтобы приукрашивать факты:
— На службе. Снят с дела Кронера. Теперь с Рэйли.
Все кивнули в ответ, и, боже, ему пришлось по душе их спокойствие. Опять же, эти достойные люди работали на нелегкой работе с ограниченным бюджетом, и на всякий бред не оставалось времени. Кроме того, к лучшему или худшему, оглушив того папарацци, он завоевал немалое уважение.
Когда все вернулись к работе, Хосе хлопнул его по плечу и направился к собственному столу.
Век не стал терять время зря. Сев на стул, он зашел в систему и проверил почту.
Висяки, значит. Это чертовски широкое понятие.
Зайдя в базу данных отдела, Век открыл отчеты по всем пропавшим людям. Они считались висяками, пока дела все еще открыты. Запустив поиск, он откинулся на спинку и позволил компьютеру делать свою работу. То, что критерием вдруг оказались женщины в возрасте от шестнадцати до тридцати лет, о пропаже которых заявили за последние, скажем… недели три? Когда и Кронер орудовал в этом районе?
Простое совпадение.
Глава 7
В двенадцать часов Рэйли ушла из участка на своих двоих и направилась в самый центр города. День был великолепным, апрельское солнце — таким ярким и теплым, что прогоняло прохладу пятидесяти пяти градусного[49] воздуха. Она была не единственной, кто брал верх над погодой. Люди наводнили тротуары и пешеходные переходы, мешая движению, гуляя с газировкой или мороженным в руках, или же с едой на вынос, чтобы перекусить ею на краю фонтана или рядах железных скамеек в парке.
После шести месяцев ледяной темноты, север Нью-Йорка молил о каком-нибудь знаке, что зима, наконец, отступила… и этот прекрасный обеденный час нельзя растратить впустую.
Изначально она взяла перерыв, чтобы прояснить голову, прежде чем снова увидеть Века. Ее шаги, однако, имели цель и направление, которые она отказывалась внимательно рассматривать.
«Галлерия Молл» — очередной проект по возрождению города, но в отличие от многих других попыток, этот завершился успехом. Заручившись «Мэйси»[50] и совершенно новым книжным магазином «Барнс и Ноубл»[51], четыре квартала офисных зданий 1920-х годов были закрыты для всех, кроме пешеходов, учитывая привлекательный унифицированный косметический ремонт, став местом полуденной розничной терапии для тысяч таких офисных служащих, как Рэйли.
Вот только, в отличие от многих представителей ее контингента, раньше она никогда не проходила мимо «Bath&Body Works», «Talbots» и «Gap»…
Остановившись перед следующим магазином в ряду, она моргнула, увидев розовый свет, льющийся сквозь тонны стекла.
О, нет. Нет. Это не ее…
Оттуда вышла женщина с двумя большими пакетами, улыбка на ее лице была шириной с автостраду.
— Распродажа! — сказала она Рэйли. — Ура!
Ее голос был настолько высоким, что казалось, она выдыхает гелий. Хотя, может, все из-за того, что пальто, скорее всего, скрывало надетое на ней бюстье.
София покачала головой. Распродажа или нет, это не в ее…
Ииииииииии, каким-то образом она оказалась в магазине.
Ну. Ни. Чего. Себе. За всю свою гребаную жизнь она никогда не видела столько нижнего белья в одном месте.
«Викториа Сикрет» — магазин не для слабонервных… или толстозадых, опасалась она, пытаясь вспомнить, когда последний раз была в спортзале.
В средней школе. Нет… кажется, еще в начальной.
Господи, эти кружева пугали. Как и фотографии отфотошопленных моделей, раздутых до нереальных размеров.
И чтобы еще больше усугубить положение, здесь было полно женщин, не принадлежавших к тому же слою населения, что и Рэйли — дешевки, которым чуть за двадцать, хватающие стринги, балконеты, нечто просвечивающее и все в таком духе. Даже неуклюжий, по-спортивному одетый персонал выглядел так, словно какой-нибудь куотербек должен зубами содрать с них одежду…
— Здравствуйте, я могу вам помочь?
София вздрогнула.
— Эм…
Продавцом оказалась шикарная афроамериканка, которая наверняка отлично выглядела в любой из вещиц, висевших на маленьких вешалках или лежавших свернутыми на столах, и в сравнении с ней Рэйли чувствовала себя бледным, веснушчатым куском пожалуйста-давай-сделаем-это-при-выключенном-свете.
— Нет, спасибо…
— У нас скидки.
— Да, я видела, как женщина выходила отсюда с парой пакетов. — А значит, принимая во внимание размеры здешнего товара, она купила пятьсот, а может и шестьсот комплектов.
— Ищите что-то особенное?
София собиралась отрицательно покачать головой, но рот непроизвольно открылся:
— Я хочу чувствовать себя женщиной, а не офицером полиции. Я просто… просто прямо сейчас я действительно устала от самой себя и своей работы. Вы понимаете, о чем я?
Проклятье, что она несет?
И P.S., Бриттани, которая Бритни, здесь совершенно ни при чем.
Продавец улыбнулась.
— Понимаю. И вы пришли по адресу.
Взглянув на сорочки тигровой расцветки, она не была так в этом уверена.
— Даже не помню, чтобы когда-либо покупала комплекты… у меня нет ни одного, и думаю, пара моих бюстгальтеров сохранилась со времен Гражданской войны. Может, даже Революции.
— Что ж, меня зовут Ралонда. — Она протянула руку. — И я могу позаботиться о вас.
— Рэйли. То есть… София. — Когда они обменялись рукопожатиями, она пробормотала, — У вас случайно нет степени по психологии?
— Вообще-то, именно ее я и собираюсь изучать в Университете штата Нью-Йорк.
— Боже, вы идеальны.
— Едва ли. — Ралонда снова улыбнулась, обнажив красивые белые зубы. — Давайте снимем мерки, и я принесу вам несколько вариантов.
Один час и шестьсот семьдесят два доллара и сорок три цента спустя, Рэйли выпорхнула из магазина с тремя полными пакетами. Выходя с высоко поднятой головой, она поняла, что улыбается двум девушкам, которые заглядывали в витрину.
— У них скидки, — сказала она им. — Вам стоит зайти. Спросите Ралонду… она лучшая.
Когда они забежали внутрь, Рэйли зашагала к участку, чувствуя себя на удивление легко в своей обуви. Хотя, вишнево-красный лифчик с легким пуш-апом и подходящие к нему красные трусики, которые она померила и не стала снимать, обладали антигравитационными свойствами, приподнимая не только грудь, но и все ее тело.
Интересно, что носят астронавты под своими скафандрами.