— Некоторое время By Квок ел молча, потом опять принялся настаивать, чтобы Струан не отказывался от деликатеса. — Ешь, ешь еще, приятель. Ты, я вижу, человек необычный. Я прямо страсть как рад повстречать человека вроде тебя. Ты не похож на других, провалиться мне на этом месте. Ты умирал бы много дней, много-много дней.
Глаза Струана вспыхнули изнутри и еще больше позеленели.
— А вот ты умер бы очень быстро. Мои методы отличаются от твоих. В один момент ты жив, в другой — ты мертв. Вот так. — Он щелкнул пальцами. — Это самое лучшее — и для друга и для врага. И для бешеной собаки!
— Почему ты говоришь так странно, а? — спросил By Квок после зловещей паузы.
— Что?
— Ты говоришь не так, как я. Тебя трудно понимать. Как-то по-другому звучит.
— Существует много диалектов — видов — английского языка, — спокойно ответил Струан, возвращая By Квоку лицо.
— Он дэнди, By Квок, я тебе про это говорил, — объяснил Скраггер. — Дэнди все произносят по-другому. Они в школах обучаются. Я же рассказывал тебе.
— Этот висельник Скраггер говорит правду, приятель? Мой английский не правильный?
— Кто говорит на более правильном кантонском — крестьянин или учитель в школе? Язык крестьянина правилен для поля, а язык учителя — для школы.
By Квок, попивая чай, откинулся на подушки.
— Мы слышали, у тебя на борту есть серебро. Сорок лаков.
— Где ты взял вот это? — Струан разжал кулак и положил половинку монеты на стол.
— Одна половина монеты — одна услуга, так, приятель?
— Так, — ответил Струан. Он был в ярости на себя за то, что угодил в ловушку Дзин-куа. — Откуда она у тебя?
— От моего отца.
— А он где ее взял?
— А где, ты думаешь, этот старый разбойник Дзин-куа так быстро откопал и зацапал в свои грязные лапы сорок лаков серебра, приятель? А? Конечно же, у своих старых партнеров. У тебя на борту десять лаков папиных денег. — Большой живот By Квока затрясся от хохота. — Налей его милости грогу, Скраггер. Он ему сейчас ох как нужен.
— By Фан Чой и Дзин-куа партнеры? — спросил потрясенный Струан.
— В некотором роде, приятель. Мы охраняем его морскую торговлю от проклятых пиратов. Мы вроде как стражи моря. За услуги принято платить, дело справедливое, а? А мудрый человек деньги вкладывает с прибылью, а? Вот мы в него иногда и вкладываем. Чай, шелк, опиум. Взаймы даем. — By Квок обхватил свой живот руками, от смеха на глазах, превратившихся в узкие щелки, выступили слезы. — Так что теперь мы вроде как партнеры, мы и «Благородный Дом». Разве можно поместить деньги удачнее, скажи-ка, а, приятель?
— Назови свою «услугу», By Квок.
— Мы сначала выпьем за серебро и за твой йосс, Тай-Пэн. Потом поговорим.
— Он приказал повесить мальчишку, если пробудет на борту больше часа, — заметил Скраггер, наливая ром в три кружки. — А если ты поднимешь парус, тоже сказал, чтобы разнести нас в щепки и вздернуть парня.
— Час это сколько, приятель?
— Достаточно долго.
By Квок стал жевать с задумчивым видом.
— Ты бы повесил мальчишку?
— А ты? — Струан достал свои часы и положил их на стол. — Ты использовал половину своего времени.
By Квок принял кружку от Скраггера и медленно начал пить. Струан почувствовал, как от напряжения зашевелились волоски у него на шее. До него доносились приглушенная китайская речь, поскрипывание бревен, звон и гудение ветра в натянутых тросах.
По палубе над их головами ударили первые капли дождя. By Квок взял зубочистку и почистил зубы, вежливо прикрывая рот ладонью. Дождь усилился.
— Услуга By Фан Чоя, — начал он. — В твоем флоте двадцать клиперов, верно?
— Девятнадцать.
— Девятнадцать. На каждый мы определим одного из наших ребят. Ты обучишь их как капитанов. Офицеров. Девятнадцать человек. Обучишь как надо. Чтобы таких капитанов ты и сам согласился взять.