— Как раз перед тем, как Дзин-куа продал меня тебе. — Она заглянула ему в глаза. — Ты ведь купил меня, не правда ли?
— Я приобрел тебя в соответствии с вашими обычаями, это верно. Но ты не рабыня. Ты можешь остаться или уйти — свободно, по своему выбору. Я сказал тебе это в первый же день.
— Я не поверила тебе тогда. Я верю тебе сейчас, Тай-Пэн. — Она посмотрела на берег и на проплывающие мимо лодки. — Я никогда раньше не видела, как убивают. Мне не нравится, когда убивают. Это потому что я женщина?
— Да. И нет. Не знаю.
— А тебе нравится убивать?
— Нет.
— Жаль, что твоя стрела не попала в Брока.
— Я и не целился в него. Я пытался не убить его, а лишь заставить повернуть. Она была поражена.
— Клянусь Богом, Тай-Пэн, ты особенно фантастический человек.
— Клянусь Богом, Мэй-мэй, ты особенно фантастическая женщина, — ответил он, и его глаза прищурились в улыбке.
Она улеглась на бок, с нежностью глядя на него. Потом заснула.
Когда она проснулась, солнце уже встало. Низкие берега реки убегали вдаль к туманным горизонтам — плодородная земля, разделенная на бесчисленные квадраты рисовых полей, где зелеными волнами колыхались зимние всходы. Вдалеке поднимались окутанные облаками горы.
Прямо впереди высилась Мраморная пагода. Под ней на якоре стоял клипер Струана «Китайское Облако».
КНИГА ВТОРАЯ
Глава 1
Четыре дня спустя «Китайское Облако» тайно бросил якорь в заливе Дипуотер Бэй у южной оконечности Гонконга. Было утро — холодное, с низко нависшими плотными облаками, которые придавали морю серо-стальной цвет.
Струан стоял у ромбовидных окон в капитанской каюте и смотрел на остров. Дуга залива была образована голыми скалами, почти отвесно уходящими в море; их вершины окутывали облака. В центре этой дуги желтел небольшой пятачок песчаного пляжа, за которым земля опять круто взбегала к облакам, суровая и покинутая. Воздух был наполнен криками чаек. Волны лениво плескались о борт. Корабельный колокол пробил шесть склянок.
— Да? — отозвался Струан, услышав стук в дверь.
— Катер вернулся, — устало сообщил ему капитан Орлов, широкоплечий горбун едва пяти футов роста, с мощными руками и огромной головой. На руке у него болтался боевой цеп. С того момента, как серебро погрузили на корабль, он носил его днем и ночью, не снимая даже когда ложился спать. — Клянусь бородой Одина, наш груз хуже «черной смерти».
— Опять какие-нибудь беспорядки?
— Беспорядки, говорите? Только не на моем корабле, клянусь головой матери Иисуса Христа! — Крошечный уродец весело хмыкнул, и глаза его зло сверкнули: — По крайней мере, когда я не сплю, а, Зеленые Глаза?
Струан повстречался с Орловом много лет назад в Глазго, где тот бесцельно шатался по докам. Горбун был норвежцем, потерпевшим кораблекрушение в опасных водах у Оркнейских островов. С тех пор он никак не мог найти себе корабль: хотя для моряков национальность значения не имела, ни один владелец не хотел доверять свое судно человеку, который никому и никогда не говорил «сэр» или «мистер» и соглашался служить только капитаном — не меньше.
— Лучше меня нет никого в целом мире, — орал Орлов, и его рябое крючконосое лицо тряслось от ярости. — Я отслужил свое на реях — довольно, больше я туда не встану! Проверьте меня, и я вам докажу, клянусь кровью Тора!
Струан проверил, как Орлов знает море и ветер, испытал его силу и мужество и не нашел у него ни одного недостатка. Орлов говорил на английском, французском, русском, финском и норвежском языках, обладал блестящим умом и поразительной памятью. И хотя внешне он напоминал злого гоблина и при необходимости мог убивать так же безжалостно, как акула, он был честен и совершенно неподкупен.