Несколько минут она сидела молча.
– Может быть, теперь ты мне расскажешь что-нибудь? – спросила девочка.
Страшила взглянул на нее с упреком:
– Моя жизнь так коротка, что я ничего не знаю. Ведь меня сделали только
вчера, и я понятия не имею, что было раньше на свете. К счастью, когда хозяин
делал меня, он прежде всего нарисовал мне уши, и я мог слышать, что делается
вокруг. У хозяина гостил другой жевун, и первое, что я услышал, были его слова:
"А ведь уши-то велики!" – "Ничего! В самый раз!" – ответил хозяин и нарисовал
мне правый глаз.
И я с любопытством начал разглядывать все, что делается вокруг, так как – ты
понимаешь – ведь я в первый раз смотрел на мир.
"Подходящий глазок" – сказал гость. – Не пожалел голубой краски!"
"Мне кажется, другой вышел немного больше", – сказал хозяин, кончив рисовать
мой второй глаз.
Потом он сделал мне из заплатки нос и нарисовал рот, но я не умел еще
говорить, потому что не знал, зачем у меня рот. Хозяин надел на меня свой старый
костюм и шляпу, с которой ребятишки срезали бубенчики. Я был страшно горд, и мне
казалось, что выгляжу, как настоящий человек.
"Этот парень будет чудесно пугать ворон", – сказал фермер.
"Знаешь что? Назови его Страшилой!" – посоветовал гость и хозяин согласился.
Дети фермера весело закричали: "Страшила! Страшила! Пугай ворон!"
Меня отнесли на поле, проткнули шестом и оставили одного. Было скучно висеть,
но слезть я не мог. Вчера птицы еще боялись меня, но сегодня уже привыкли. Тут я
и познакомился с доброй вороной, которая рассказала мне про мозги. Вот было бы
хорошо, если бы Гудвин дал их мне…
– Я думаю, он тебе поможет, – подбодрила его Элли.
– Да, да! Неудобно чувствовать себя глупцом, когда даже вороны смеются над
тобой.
– Идем! – сказала Элли, встала и подала Страшиле корзинку.
К вечеру путники вошли в большой лес. Ветви деревьев спускались низко и
загораживали дорогу, вымощенную желтым кирпичом. Солнце зашло и стало совсем
темно.
– Если увидишь домик, где можно переночевать, скажи мне, – попросила Элли
сонным голосом. – Очень неудобно и страшно идти в темноте.
Скоро Страшила остановился.
– Я вижу справа маленькую хижину. Пойдем туда?
– Да, да! – ответила Элли. – Я так устала!..
Они свернули с дороги и скоро дошли до хижины. Элли нашла в углу постель из
мха и сухой травы и сейчас же уснула, обняв рукой Тотошку. А Страшила сидел на
пороге, оберегая покой обитателей хижины.
Оказалось, что Страшила караулил не напрасно. Ночью какой-то зверь с белыми
полосками на спине и на черной свиной мордочке попытался проникнуть в хижину.
Скорее всего, его привлек запах съестного из Эллиной корзинки, но Страшиле
показалось, что Элли угрожает большая опасность. Он, затаившись, подпустил врага
к самой двери (враг этот был молодой барсук, но этого Страшила, конечно не
знал). И когда барсучишка уже просунул в дверь свой любопытный нос, принюхиваясь
к соблазнительному запаху, Страшила стегнул его прутиком по жирной спине.
Барсучишка взвыл, кинулся в чащу леса, и долго еще слышался из-за деревьев
его обиженный визг…
Остаток ночи прошел спокойно: лесные звери поняли, что у хижины есть надежный
защитник.