Она покачала головой:
– Неудачно получилось. Я их случайно задела, и они упали.
Билл схватил полотенце, стал помогать Адриане, и за пару минут они все убрали. Сначала он ничего необычного в квартире не заметил и только потом обратил внимание, что на кухне не было мебели. Место, где полагалось быть столу, пустовало. Лишь около телефона стоял одинокий стул. Гостиная являла собой мрачное зрелище. Нигде не было мебели, а на стенах остались лишь следы от картин. Тут Билл вспомнил, как почти два месяца назад видел Стивена, грузившего все в фургон. Адриана говорила, что они все продают и покупают новое, пока же квартира выглядела удручающе голой. Однако он ничего не сказал, Адриана же поспешила объяснить:
– Мы заказали кучу всего нового. Но знаете, как это бывает: доставка только через десять – двенадцать недель. Квартира примет приличный вид где‑то в августе, не раньше.
На самом деле она ничего не заказывала. Она ждала, что Стивен вернется и привезет все обратно.
– Конечно, мне это знакомо, – подтвердил Билл, но версия Адрианы не казалась ему до конца правдивой. «Может, у них нет денег на новую мебель? Или они все брали напрокат, – думал он. – Многие так делают». Во всяком случае, было очевидно, что Адриана чем‑то смущена.
– Мне нравится: чисто, хорошо. И убираться легко, – пошутил он. Но, увидев, что Адриану его шутка не развеселила, ласково утешил: – Ничего. Когда привезут новую мебель, все будет отлично.
Пока же квартира выглядела действительно заброшенной.
Они тронулись в путь, и оба сразу же забыли об этом небольшом происшествии. На пляже прекрасно провели время: говорили о театре, книгах, Нью‑Йорке, Бостоне, Европе, детях, политике, работе. Билл рассказывал о своем творчестве, Адриана – о новеллах, которые писала в колледже. В общем, говорили обо всем. В пять часов, когда стало прохладно, поехали назад. В машине беседа продолжалась.
– Кстати, ты знаешь, я просто влюблен в твою машину.
В этот день они перешли на «ты». Комплимент доставил Адриане удовольствие.
– Я тоже в нее влюблена. Все годами пытаются убедить меня поменять ее, но я не могу. Я ее слишком люблю. Это часть меня.
– Как мой «шевроле», – просиял Билл. Эта женщина понимала, что такое любовь к машине. Она вообще многое понимала, например, что такое честность, любовь, уважение, а ко всему даже разделяла его увлечение старыми кинофильмами. Билла в ней не устраивало только то, что она замужем. Но он решил игнорировать это и не раздражаться, а просто довольствоваться дружбой. Для мужчины и женщины нетипична дружба без какого‑либо сексуального подтекста, и если бы удалось ее добиться, Билл считал бы себя очень везучим человеком.
– Может, по дороге поужинаем? В Санта‑Моникском каньоне есть отличный ресторан. Или знаешь что? У меня еще осталась пара тех бифштексов. Хочешь, зайдем ко мне, и я приготовлю тебе ужин?
– Мы же можем пожарить их и у меня. Адриана собиралась сказать, что, пожалуй, пойдет домой, но на самом деле ей этого не хотелось. В компании. Билла она чувствовала себя очень хорошо и не видела поводов, чтобы не поужинать с ним.
– Знаешь, у меня что‑то нет особого желания есть бифштексы на полу, – шутливо заметил он. – Или у тебя имеется мебель, которую я не видел?
«Да, моя кровать», – подумала Адриана, а вслух сказала:
– О'кей, сноб. Пошли к тебе.
Она произнесла это игриво, снова чувствуя себя юной. Давненько она не говорила такого мужчинам. До женитьбы они со Стивеном встречались два года. И вот пять лет спустя она ужинает на квартире у мужчины, причем делает это охотно, потому что Билл Тигпен замечательный человек: умный, интересный, добрый, заботливый – на пляже постоянно интересовался, не хочет ли она пить, есть, предлагал мороженое, содовую, старался, чтобы ей было тепло и хорошо, развлекал рассказами о своей «мыльной опере», своих знакомых или сыновьях, Адаме и Томми.