И грабежи, и взаимное неуважение, и свирепая национальная рознь, то и дело превращающаяся в открытую ненависть к «иной» крови, и жесткое стремление уничтожить чужие народности – жуткий геноцид, о котором вы понятия не имели... А уж наши непрерывные войны, бушующие практически на всех меридианах и даже в Европе, сердце человеческой культуры! А голод, периодически вспыхивающий на доброй трети земного шара, голод, уносящий, несмотря на всю борьбу с ним, ежегодно миллионы человеческих, преимущественно детских жизней... Нет, многим, очень многим можно у нас восхищаться. Но завидовать нам нельзя, завидовать нам – желание больше, чем преступное, ибо он равноценно чуддовищной глупости.
4.
Итак, мы согласились, что современная литературная фантастика является зеркалом, отражающим реальную фантастичность нашего современного общественного бытия. Правда, зеркало это довольно криво и отражение далеко не адекватно оригиналу. Но все это вполне укладывается в спасительную формулу: фантастика своеобразное зеркало фантастической реальной жизни. Словечко «своеобразное» дает индульгенцию любым отклонениям и искажениям в художественной фантастике ее исходного предмета – фантастичности реальной жизни.
Разительные перемены в материально-техническом бытии познаются обычным человеком посредством информации о том, что совершается вокруг него. Каждый существует лишь в своем непосредственном окружении, видит только его, а непрерывные научно-технические и социальные революции потрясают не окружение, а весь мир. И каждый день, каждую минуту где-то совершается что-то важное, новое, и, возможно, меняющее весь уклад, все возможности жизни. Новизна в происходящем становится, таким образом, чертой обычного существования. Желание поскорей – хоть сознанием – приобщиться к этой постоянно возникающей новизне превращается в непременнную особенность поведения. Ненасытная жажда все умножающейся информации ныне внутренняя потребность каждого современного человека. То время, когда можно было всю жизнь прожить в сонной тиши каждодневно одинакового существования, полностью выветрилось из сегодняшних бешено мчащихся дней. От новизны когда-то отшатывались, теперь ее жаждут. Мне как-то рассказывал один крупный физик, что их, всех физиков большого института, собрал в своем кабинете в 1945 году академик Сергей Иванович Вавилов и поделился новостью:
- Раньше существовали два метода познания – дедукция и индукция. Теперь появился третий – информация. Так вот, информация требует от нас, чтобы мы все принялись распутывать новую загадку – проблему атомной энергии.
Жажда информации не ограничивается чтением газет, слушанием радиопередач, уютным отдыхом перед телевизором. Еще сильнее она проявляется в форме различных общественных бумов. Бум – внешнее проявление внутренней активности и жажды все новой информации. Читательский бум порождает производство книг миллионными тиражами с астрономически растущими ценами на них. Туристический бум становится важным источником в бюджете таких государств как Испания, Италия, Непал. Экскурсионный бум выстраивает длинные очереди перед музеями, где всего несколько десятилетий назад лишь одинокие знатоки и любопытные бродили по залам, наполненным великими творениями искусства. Театральный бум вызывает толкотню у касс, нарождение класса людей, существующих на продажу входных билетов по удесятеренной цене. Бум одежды приводит в Дома моды массы зрителей, расходующих немалые денежки на то, чтобы только поглазеть на демонстрации ошеломляющих нарядов,которые никто реально не наденет хотя бы по причине их крайней экстравагантности и неудобств в ношении.
Жажда информации закономерно порождает массу технически изощренных информационных средств. Древний метод информации – из уст в уши – сменяется машинным методом. Информация становится обще-массовой механически-электронной.