- А потом Сани, представляешь, оседлала старого Ивыча. Столько визгу было! А Ирэн уже хорошо разбирается в истории династии Гравов и может в деталях рассказать, как Граву I удалось взойти на престол… Понятно, что о всяких интригах ей знать еще рановато, но в официальной истории она уже вполне ориентируется и даже вопросы умные задает, представляешь?! Юр, ты меня слушаешь?
- Да, конечно, Ирэн и история, - немного рассеянно пробормотал лис.
- Что с тобой? Я уже полчаса как рассказываю тебе дворцовые сплетни, а ты только делаешь вид, что тебе это интересно… Что-то случилось? - Девушка обеспокоено взяла его за руку.
- Ну что, ты милая, - он грустно улыбнулся, - всё хорошо.
Его улыбка была какой-то странной - будто бы он сейчас не здесь, не рядом - а где-то очень далеко.
- Тогда в чём дело? Ты расстроился из-за моего отъезда? Но ведь это ненадолго, всего на три дня, а потом мы снова увидимся. Ты даже соскучиться не успеешь, - Вирта лукаво улыбнулась.
- Не успею, - эхом отозвался Юр.
- Да что с тобой такое? Ты как привидение, честное слово! Это ведь не из-за отъезда, да? - Девушка наклонилась, пытаясь заглянуть ему в глаза, но лис отвёл взгляд. - Юр! Что случилось?! Ты меня пугаешь!
Она и в самом деле испугалась. В груди что-то кольнуло и вдруг стало тяжело дышать. Юр резко поднял голову и схватил её за руку.
- Вирта, - он ещё крепче сжал её пальцы. - Ты знаешь… знаешь, как я тебя люблю.
- Конечно, - она попыталась отшутиться. - Мне кажется, во дворце только ленивый об этом не знает.
- Подожди. Дай мне сказать!… Я люблю тебя, Вирта! Люблю! Но…
- Что но?
- Понимаешь… это тяжело говорить. Особенно мне. Особенно тебе. Но нам не надо больше видеться… - словно в доказательство своих слов он выпустил её руку из своей ладони, - нам придется… нам нужно расстаться, Вирта, понимаешь?
- Не понимаю, - она нахмурила тонкие брови.
Юр снова отвернулся. Он сидел, не поворачивая головы в её сторону, сцепив пальцы в замок, слегка раскачиваясь в такт своим словам, и глухим хриплым голосом, лишённым интонаций, говорил - и слова его падали монотонно, тяжело и вязко, будто булыжники в глину…
- Я люблю тебя и потому хочу, чтобы ты была счастлива. Мы не можем быть вместе. Твой отец никогда не согласится на наш брак. Если бы у нас была хоть малейшая надежда… Но её нет. Между нами пропасть, и нам эту пропасть никогда не преодолеть. Мы должны расстаться. Так будет лучше. Лучше для тебя.
Вирта облегченно вздохнула, её руки взлетели к плечам любимого, разворачивая его лицом к лицу.
- Юр, ты дурак, - ласково сказала девушка. Её голос странным образом изменился: он обрёл силу и уверенность, в нём появились низкие горловые нотки и даже какая-то игривость взрослой женщины, знающей что-то, недоступное собеседнику. - Её величество права - вы мужчины сначала придумываете всякие глупости, а потом мучаете ими нас - бедных женщин. - Она не выдержала и рассмеялась. - Поверь мне, всё будет хорошо!
Лис непонимающе посмотрел на неё:
- Ты смеёшься?!
У него был такой удивлённый вид, что Вирта развеселилась ещё больше.
- Дурак, ты Юр! - повторила она, игриво потрепав любимого по волосам. - Ты мой самый милый дурак на свете!
- Подожди, - он упрямо мотнул головой и снова взял её за руку, - подожди, Вирта, твой отец, он что, согласился? Эрр Лэктон согласен на наш брак?! Этого не может быть! А как же закон Грава IV?
- Тсс… - девушка приложила палец к его губам. - Я же сказала тебе: всё будет хорошо. Скоро ты обо всём узнаешь.
Она прильнула к его плечу, решив до поры до времени не рассказывать ему о той маленькой лазейке в законе, которую обнаружила королева.
- И никогда, слышишь, никогда больше не говори таких слов! Мы всегда будем вместе. Всегда! До самой смерти, - прошептала она…
Вирта снова улыбнулась, вспомнив этот разговор и вдруг, побледнев, охнула и осела на землю. Острая нестерпимая боль пронзила её сердце, словно в него вогнали раскалённую иглу. "Юр!!" - полыхнула мысль.
- Вирта, что с тобой?! - испуганно вскрикнула Ирэн, бросившись к ней.
- Ничего, - слабым голосом произнесла воспитательница. - Успокойся, я просто оступилась.
Она подняла вверх правую руку, сигнализируя невидимым провожатым о том, что у них всё в порядке, и поднялась на ноги. "Скорей бы добраться до охотничьего замка. Скорей бы, - думала она, - а там к королеве! Просить её, умолять, чтобы отпустила в столицу. Она поймёт, она знает, что такое любящее сердце, и знает, что оно никогда не обманывает. Только бы не самое страшное! Молю тебя, Шаур, только бы не…"
День третий.
пять часов после Полуночной службы.
Вейдж свернул на главную аллею парка, и сразу увидел бежавшего ему навстречу посыльного.
- Второй лис Редж, служба наблюдения за Салийским Посольством, со срочным донесением от первого лиса Докса, - представился посыльный, затормозив в двух шагах.
- Поехали! Доложишь по пути, в карете, - не останавливаясь, приказал Вейдж.
Карета уже стояла перед главными воротами. Как только она сорвалась с места, посыльный начал докладывать:
- В середине 5-го часа из посольства вышел фельдъегерь в сопровождении трёх морских офицеров. Через несколько минут один из них бегом вернулся в посольство, ещё через несколько - во всех окнах зажёгся свет, и из здания выбежали двенадцать вооружённых охранников. Вслед за ними выехали карета и две крытые повозки в сопровождении полувзвода охраны в тяжёлой броне. Первый лис Докс послал за ними хвост, тот довёл их до улицы Вязов, где салийцы выставили оцепление вокруг одного из домов. Скрытно проникнуть в дом было невозможно, но через окна и двери удалось разглядеть трупы в прихожей, холле и в одной из комнат - не менее восьми. Старший лис Докс принял решение вызвать на место патруль городской стражи и послать за вами, господин тёмный лис.
- Молодец, чётко излагаешь. - Вейдж с некоторым удивлением для себя обнаружил, что он совершенно спокоен. Что ж, у него и в самом деле не было иного выхода, как принять предложенные оборотнем правила игры. Лис прекрасно понимал, что Винс посвятил его лишь в малую часть своего плана, и молил Шаура о том, чтобы тот укрепил его духом и дал силы разобраться в остальном…
Карета ещё только приближалась к злополучному дому, а Вейдж уже почувствовал напряжённость обстановки, которая, казалось, пропитала всё вокруг - даже воздух. Когда карета остановилась у дома, лису открылась картина противостояния, грозящего взорваться в любое мгновение: у входа в дом стояла шеренга тяжело вооружённых салийцев из охраны посольства, а напротив них, лицом к лицу - семеро патрульных из городской стражи. Арбалеты тех и других были взведены, захваты мечей в ножнах ослаблены, сами ножны передвинуты на перевязях в положение "изготовиться к бою", глаза солдат только что не слезились от напряжения - так внимательно они фиксировали каждое возможное движение противника.
К Вейджу подбежал офицер с бляхой квартального на груди:
- Господин тёмный лис, докладывает квартальный офицер Юс! Дом захвачен вооружёнными салийцами. Они отказываются пропустить нас внутрь! Какие будут указания?
- Для начала - пусть твои люди сделают шесть шагов назад. Только медленно, спокойно и не оборачиваясь, - приказал Вейдж.
Повинуясь команде квартального, стражники отступили от дома, и тёмный лис подошёл к входной двери. Безошибочно выделив среди салийцев старшего, он спросил:
- Кто из вас говорит по-грайворски?
Эту фразу на салийском Вейдж помнил ещё со времён войны с Аурией: среди захваченных в плен частенько попадались салийские добровольцы, хоть и считалось, что официально империя сохраняла нейтралитет в той войне.
- Подождите! - на ломаном грайворском ответил офицер, пролаял что-то своим солдатам и скрылся в дверях.
Через минуту в дверном проёме появился салиец:
- Я - переводчик посольства Салийской Империи в Грайворе. Кто вы и что вам нужно?
- Вейдж, тёмный лис при дворе короля Грава XIII, - церемонно кивнул лис. - Что здесь происходит и на каком основании вооружённые солдаты Салийской империи захватили здание на территории Грайворского королевства?
Переводчик обернулся, обменялся парой фраз с кем-то из находившихся внутри дома, после чего сделал шаг в сторону и предложил Вейджу войти в дом.
Как бы ни был лис подготовлен разговором с оборотнем, но то, что он увидел внутри, повергло в кратковременный шок даже его: такого жестокого побоища он не видел со времён захвата Астура и отдания его "на поток и разграбление" степнякам-наёмникам. В холле вповалку лежали тела, в воздухе стоял чуть сладковатый запах крови, которая пропитала покрывавшие пол ковры настолько, что они местами чавкали под ногами салийцев, деловито сновавших из угла в угол с какими-то папками, ларцами и бумажными свитками. А ещё, в воздухе стоял тошнотворный запах содержимого кишечников - у нескольких трупов были распороты животы.
Один из имперцев шагнул навстречу. Его грайворский был почти безупречен - если не обращать внимания на крайнюю степень враждебности интонации, с которой он процедил: