Красные Волшебники Некромантии! Когда юноша подумал об этом, ему показалось, что он бродит во тьме, не в силах отыскать путь. Милил знал, в этом просто не было никакого смысла!
То, что богачи покупают рабов, было совершенно обычным делом, но почему в середине ночи? Зачем такая секретность?
Возможно, эти маги замыслили что-то незаконное, но что? Рабы и так были полностью лишенной прав собственностью. Даже обычные люди могли покупать, продавать, использовать и обращаться с ними так жестоко, как пожелают, а Красные Волшебники были правящей элитой Тэя и не отвечали ни перед кем, кроме глав их Орденов.
Барерис вздохнул. Может быть, охранник прав; может, обычному человеку и не стоит лезть в эти дела. Но все же его намерения не изменились. Он просто хотел отыскать Таммит.
Раз некроманты старались избежать ненужного внимания, неудивительно, что они увели её и остальных рабов под покровом ночи. Но кто-то же должен был видеть, как они уходили! Шлюха. Пьяница. Нищий. Карманный воришка. Кто-нибудь из того ночного народца, что обитает в любом городе.
Барерис поёжился. Ему вновь предстоял поиск - на этот раз в убогих забегаловках и тавернах. Юноша чувствовал себя полностью разбитым, глаза его горели, во рту поселился кисловатый привкус. Бодрствовать дальше он мог с тем же успехом, что и заставить Селуне упасть с небес.
Барерис растянул губы в улыбке и направился к размалеванной полуодетой женщине, ошивавшейся у дверного проема.
Боец уже потерпел поражение, но, видимо, был слишком упрям, чтобы признать это. Он поднялся на ноги.
Калмевик ухмыльнулся. Если его низкорослому противнику не хватило - что ж, он с удовольствием добавит. Он вышел из защитной стойки и атаковал, заставив соперника покачнуться. Второй боец, ошеломленный его натиском, ответил неуклюжим и медленным взмахом руки, которого Калмевик с легкостью избежал. Зрители засмеялись, когда он, нырнув, ушел из-под удара.
Было забавно наблюдать, как его соперник бесполезно крутится и спотыкается, но Калмевик не мог продолжать эту игру вечно. Желание наконец-то сокрушить этого жалкого коротышку было слишком сильным. Пинком в солнечное сплетение он заставил низкорослого бойца замереть, и, развернувшись, ударил его локтем в челюсть. Хрустнула кость. Затем, подставив своему сопернику подножку, Калмевик схватил его за голову и ударил лицом о дощатый пол. Боец затих. Кровь, льющаяся из разбитой головы, растекалась по полу красным цветком.
Зрители зааплодировали. Калмевик рассмеялся и поднял сжатые кулаки, принимая их восторги, чувствуя себя сильным, бесстрашным, непобедимым…
Затем он заметил девочку, если её, конечно, можно было так назвать. Она заглядывала в дверь таверны, отодвинув занавеску из бисера своей мягкой, одутловатой рукой. Капюшон поношенного плаща полностью скрывал её лицо. Существо это было маленьким и худым, а он был самым большим человеком в таверне - а, возможно, и во всем Туратиросе. Ему не с чего было полагать, что пришелица представляет для него хоть какую-то угрозу. Но, когда это создание поманило его пальцем, его радость сменилась дрожью беспокойства.
Если бы Калмевик знал, к чему это приведет, он бы никогда не пошел на эту работу, неважно, сколько бы ему не предложили. Но он согласился и теперь был вынужден выполнять приказы этого омерзительного посредника, навязанного его нанимателем. Ему ничего не оставалось, кроме как закончить свои дела, собрать деньги и надеяться, что когда-нибудь лицо этого "ребенка" перестанет являться ему во сне.
Убедившись, что никто не может обвинить его в трусости, Калмевик принес извинения поклонникам, надел рубашку, взял палаш и кинжал и покинул таверну. Возможно, чтобы оправдать появление на улицах мужчины с маленькой девочкой, дитя схватилось за его ладонь. Он едва сдержал желание вырвать свои пальцы из её хватки.
- Он тут, - произнесла она высоким шепелявым голосом.
Калмевик гадал, кто же этот "он" и чем же он заслужил свою судьбу, но никаких других сведений ему не предоставляли. Он подозревал, что этого лучше не знать.
- Всего один человек?
- Да.
- Тогда помощь мне не понадобится. - Это означало, что наградой делиться тоже не придется.
- Ты уверен? Мой хозяин не потерпит провала.
Может она и была такой жуткой, чтобы заставить его кровь стыть в жилах, но профессиональная гордость заставила Калмевика ответить на её вопрос с приличествующим высокомерием:
- Конечно я уверен! Разве я не самый лучший убийца в городе?
Она захихикала.
- Да, по твоим словам это именно так, а я есть то, что я есть. Так что, надеюсь, мы сумеем справиться с одним-единственным бардом и сами.
Уставший, как собака, Барерис поначалу не понял, действительно ли он слышит плач, или ему это всего лишь кажется. Но это было на самом деле. Где-то внизу кривой улицы кто-то рыдал - скорее всего, это была маленькая девочка.
Бард подумал, что ему стоит просто пройти мимо. В конце концов, это не его дело. У него были и свои проблемы. Но юноша бы почувствовал себя полным ублюдком, если бы не помог попавшему в беду ребенку.
К тому же, если он поможет кому-нибудь, возможно, кто-нибудь в свою очередь поможет и ему. Он осознавал, что это едва ли был тэйский образ мыслей. Его сограждане верили, что боги посылают удачу только сильным и решительным, а уж никак не сочувствующим и мягкосердечным. Но многие товарищи Барериса, встреченные им в путешествиях, всерьез верили во всю эту нелепицу.
Он направился вниз по улице. "Во имя Арфы, как же тут темно", - подумал Барерис. Ни единого луча света не вырывалось из-за закрытых окон или дверей, а высокие, остроконечные крыши почти полностью скрывали звезды. Чтобы хоть немного осветить дорогу, он своим пением вызвал шар серебристого света.
Даже тогда он с трудом заметил маленькую девочку. Она, закутанная в свой темный плащ, казалась всего лишь одной из прятавшихся в сумраке теней. Плечи её тряслись от рыданий.
- Дитя, - успокаивающим тоном произнес Барерис. - Ты потерялась? Что бы ни случилось, я тебе помогу.
Ребенок не ответил, продолжая плакать.
Бард решил, что она, должно быть, совершенно обезумела от горя. Подойдя к ней, он опустился на одно колено и положил руку на её трясущееся плечо.
Даже через ткань шерстяного плаща её тело казалось холодным, да и в самой ситуации было что-то неправильное. Более того, от неё доносилась слабая вонь.
Это заставило его помедлить, и тогда она - или, лучше сказать, оно? - повернулось к нему лицом. Вздувшаяся кожа этой твари была пепельно-серой, а её глаза - черными и впалыми. Гной и пена стекали по лицу вокруг пасти, полной покрытых пятнами кривых зубов, торчавших из гниющих десен.
С силой взрослого мужчины это создание схватило Барериса за вытянутую руку и попыталось вонзить свои зубы в его запястье. Кожаный рукав доспеха не поддался, и тогда оно вгрызлось в него, рыча по-собачьи.
Тряхнув рукой, Барерису удалось сбросить с себя эту тварь. Она зашипела и опять набросилась на него. Тогда он выхватил кинжал и взмахнул клинком, намереваясь распороть ей живот.
Хотя все его внимание в тот момент и было приковано только к этой дьявольской твари, долгие годы в роли наемника - годы борьбы с драконопоклонниками, хобгоблинами и самыми разнообразными грабителями - научили барда замечать вокруг себя даже самое слабое движение. Ведь это мог оказаться как союзник, прикрывающий твою спину, так и враг.
Он почувствовал, как что-то шевельнулось в созданных его светом тенях. Невозможно! Улица, за исключением маленького чудовища, была пуста, разве не так? Но, пока это существо его отвлекало, каким-то образом кто-то или что-то все же сумело подобраться к нему сзади.
Все ещё стоя на одном колене, Барерис резко развернулся. Он оказался лицом к лицу с огромным мужчиной в темных одеждах. Здоровяк, нижняя часть лица которого была замотана шарфом, уже замахнулся палашом. Лезвие оружия матово поблескивало - похоже на то, что его владелец смазывает его ещё чем-то, кроме масла от ржавчины. Яд, готов был поклясться юноша.
В руках у барда из оружия был только нож, а головорез выглядел настоящим силачом. Барерис понял, что не сумеет парировать его тяжелый клинок. Просвистев в воздухе, палаш обрушился на то место, где только что находился бард, а Барерис, кувырком уйдя в сторону, попытался провести ответный выпад.
Юноша целился в пах этого здоровяка. Он промазал, но лезвие все же глубоко погрузилось в бедро противника. Не ожидавший такого удара мужчина на миг застыл на месте. Бард выхватил клинок и приготовился ударить снова, как что-то с силой бросилось ему на спину. Вокруг него обвились сильные руки и ноги, острые зубы впились в воротник доспеха, а холодные пальцы попытались выдавить глаза.
Эта тварь сумела забраться ему на плечи! Барерис привстал и со всего размаху рухнул на спину. Удар ослабил хватку мелкого чудовища. Чтобы полностью избавиться от монстра, бард изо всей силы ударил его локтями, ломая ребра. Это заставило тварь зашататься, и он наконец-то сумел её стряхнуть.
Не обращая внимания на то, что по его штанам расплывается кровавое пятно, здоровяк опять устремился в атаку. Барерис выкрикнул усиленный магией боевой клич. Жизненная сила волной прокатилась по мышцам, а сознание прояснилось. Что более важно, замотанный шарфом головорез помедлил в замешательстве, дав юноше время подняться на ноги, перехватить кинжал левой рукой, а правой вытащить меч.
- Не такая уж я простая цель, как ты рассчитывал, не так ли? - прохрипел бард. - Почему бы тебе не поискать кого-нибудь ещё?