Вот как раз на охоте это и случилось. Рокх вместе с одним из кхаргов-зверей выслеживал ящерку-прыгуна, когда резкий запах спутника заставил его отвлечься. "Внимание! - буквально вопил кхарг-зверь. - Опасность!" Рокх сперва рухнул на землю, быстро откатился в сторону, а уж потом оглянулся посмотреть, в чем же дело.
Дело было в той самой точке, которую они заприметили еще вчера. Точка как-то чересчур быстро приближалась, и…
…И вот она уже над ними. Сиганула в облака, исчезла, а потом вынырнула оттуда - крылатым чудовищем из твоих самых кошмарных сновидений!
Дракон мгновенно застил собой полнеба, протрубил небесам приветственный гимн и рухнул вниз - Рокх подумал: их, кхаргов недостойных, пожирать.
Даже за мечом потянулся.
"Нет-опасности. Ошибка. Не-видит-нас. Не-видит!" Сперва Клеточник решил, что кхарг-зверь от перепугу тронулся своим и так не слишком-то выдающимся умом. Потом оценил ситуацию и сообразил, что чудовище просто не могло заметить их, поскольку оба кхарга лежали сейчас на земле, под прикрытием густой листвы. А вот они видели дракона очень хорошо.
Дракон был ослепительно белым, словно вылепленным из чистейшего снега с самой верхушки горы. Узкое гибкое тело с четырьмя мощными лапами изогнулось в развороте, когда зверь выравнивал свой полет; он несколько раз взмахнул широченными крыльями, хлестнул хвостом подвернувшееся облачко
- и направился куда-то вглубь леса. Вероятно, охотиться.
Зато Рокху с кхаргом-зверем сегодня поиски дичи пришлось прекратить. Он торопился обратно в лагерь, чтобы как следует все обдумать, а главное - выбрать удобную точку для наблюдения и проследить, куда, возвращаясь, полетит дракон. На обратном пути охотники случайно наткнулись на двух ящерок-прыгунов. Довольный, Клеточник возвращался неспеша - и едва не проморгал своего белого дракона.
"В-небе-опасность-не-опасность", - предупредил кхарг-зверь.
И снова - мордой в толстый слой пряной листвы и ждать, пока пролетит. А потом провожать взглядом и мысленно ругать себя за беспечность и невнимательность. И надеяться, что на этом твоя удачливость не исчерпалась.
В пещере метался на ложе из шкур Желтоклыкий. Рокх проверил его состояние (хотя что проверять?! и так видно…), после чего устало присел рядом. Вот ведь, подумал, даже и посоветоваться не с кем. И какая от тебя в таком случае, надзиратель, польза?
Желтоклыкий только всхрапнул в бреду и попытался огреть Клеточника хвостом.
В конце концов молодой кхарг вышел, чтобы побродить по окрестностям - бесцельно, просто для собственного удовольствия. Велел кхаргам-зверям позаботиться о Желтоклыком - и пошел, куда нос ведет.
И нос, порази его молния, на самом деле привел! Сперва-то Рокх даже не понял, что это за запах такой, густой, мощный, привлек его внимание, но потом догадался.
Естественно, дракон, как и всякое живое существо, оставляет после себя вполне определенные следы. И сколь бы старательно не слетались к ним навозные жуки, сразу управиться со всем этим "богатством" им не под силу.
Клеточник довольно улыбнулся и позволил запахам вести его в нужном направлении. Вскоре он отыскал ту самую гору, в которой жил дракон. Да и зев пещеры, выбранной крылачом в качестве своего обиталища, тоже хорошо просматривался, даже отсюда, от подножия. Рокх шагнул вперед, чтобы повнимательнее приглядеться, и обо что-то споткнулся - да так, что едва опять не пришлось целоваться с листьями под ногами.
Он опустил взгляд - и почувствовал, как на загривке вздыбливается шерсть. То, обо что споткнулся Клеточник, не было камнем или веткой, и падать ему тоже пришлось бы не на листья. На обглоданные кости ему пришлось бы падать; вон, торчит одна, судя по всему, реберная - острием в небеса уставилась. Напоролся бы на нее - и конец надеждам господина Миссинца на своего "талантливого воспитанника".
Здесь вообще все вокруг было усеяно костями, но большая их часть уже успела затеряться среди травы. Однако вдалеке красно-белыми полосами проступали сквозь листву кустарника обломки скелета сегодняшней добычи дракона. Над свежими костями грозовыми облачками гудели мухи да копошились в траве мелкие падальщики.
Клеточника вдруг охватило неестественное для него меланхолическое настроение. Нахлынули какие-то неупорядоченные мысли о том, что, вероятно, так бывает с каждым великим: его окружают в большом количестве навозные жуки и мухи самых разных мастей.
…В пещеру Рокх вернулся поздно вечером. Желтоклыкий так и не пришел в себя.
* * *
Обнаружив логовище дракона, Клеточник снова убедился, что Одноокий благоволит к нему. Однако не сразу отправился наш герой в пещеру чудовища за волшебным мечом. Сперва долгое время он наблюдал за драконом, дабы узнать как можно больше о его повадках; а уж потом, выбрав для этого самый подходящий день, начал свое восхождение.
Долгим было оно, ибо ко входу в обиталище дракона не вела ни одна тропка; и пришлось Клеточнику карабкаться туда, ежеминутно рискуя своей жизнью. Но в конце концов справился он с этим - и оказался в пещере дракона.
Чтобы снова рискнуть своей жизнью.
Видели ли вы когда-либо темную темень древних подземелий Абриннкудды? Если да, тогда сможете представить себе ту черноту вечной ночи, что царила в каменных чертогах драконова логовища. И Клеточник ступил туда, надеясь лишь на Одноокого да собственное обоняние.
Должно быть, помогли и Он, и оно - ибо вскорости обнаружил кхарг среди целой галлереи залов, больших и малых, нужный - тот, в котором устроена была драконова сокровищница.
Дверь, ведущая в нее, не имела каких-либо замков или запоров - и не без причины. Ведь войти в такую сокровищницу очень легко, а вот выйти иной раз невозможно. Каждое подобное хранилище полно своими секретами, готовыми сберечь находящееся в нем лучше, нежели цепной ящер или стальной засов.
Клеточник, разумеется, знал это. Он открыл дверь и остановился на пороге - однако не потому, что был зачарован увиденным, но из предосторожности. Хотя, признаться, картина, представшая пред ним, именно завораживала.
Начать хотя бы с того, что весь пол сокровищницы был усеян толстым слоем наиразнообразнейших монет самой невероятной формы и размера. Некоторые никто из вас и за монеты-то не принял бы: например, были там деревянные кругляши размером в два кхарговых глаза и с квадратным отверстием в центре, а также - костяные фигурки листьев, а еще - кинжаловидные клыки и перламутровые зубы-крючки…
Но оставим в покое диковинное покрытие пола пещеры и перейдем к тому, что, собственно, находилось в ней; ведь деньги, сколь бы много их там ни было, не представляли никакой ценности ни для дракона, ни, в особенности, для проникавших в сокровищницу героев, ибо другие вещи, намного более ценные, привлекали их внимание.
Вещи эти стояли вдоль стен либо прислоненные к сталагмитам - и было их там великое множество, тех вещей. Каждая - магическая, каждая стоила целого состояния - либо целой жизни. А многие за время своего существования, вне всякий сомнений, не единожды становились причиной многочисленных смертей.
И, конечно же, впитав в себя столько судеб, сами стали немножко живыми. Томясь здесь, в заточении у дракона, они ждали новых героев, как ждут цветы утренних лучей солнца, чтобы наконец распуститься.
И едва лишь учуяли они присутствие в пещере Клеточника, как что было мочи потянулись к нему с мольбой о свободе. За те долгие годы, пока вещи вынуждены были бездейственно лежать в сокровищнице, они потеряли часть своей силы, но все же оказались достаточно могущественны, чтобы "докричаться" до молодого кхарга.
Особенно привлек его внимание шлем с драконьими крыльями из чистого золота, с изумрудными глазами на лбу и оскалом алмазных клыков. Клеточник почувствовал, как мягко, но уверенно тонкие корни чужой воли пробиваются в его сознание, врастают туда… Вот тут-то и пригодились навыки чародейства, которым обучали его наставники, нанятые Голосом Господним. Кхарг сумел защититься от пагубного влияния шлема - а также от влияния всех остальных вещей в этой сокровищнице. После чего Клеточник начал искать то, ради чего он пришел туда.