- Все это мелочи, мессер, - пожал плечами капитан. -Во всяком случае, для Айи. Она за день собирает с островных контрабандистоввтрое больше. Если бы можно было захватить наше судно - тогда еще понимаю."Беатрикс" - лучший корабль, на котором мне случалось плавать. Нопосле этой бури, будь она неладна… думаю, сам Нейл Ольверт не взялся бычто-нибудь сделать. Флагману конец, мессер. Вот я и думаю - что же все-такинужно Королеве?..
- Какая разница, Лювинь? - беспечно улыбнулся рыцарь.- Главное, они как нельзя кстати.
Капитан с недоумением взглянул на него исподлобья.
- Простите, монсеньор, но я не понимаю причин вашегоприподнятого настроения.
- Ну как же, - усмехнулся коадъютор. - Почти весьзапас пресной воды мы потеряли, так ведь? И я сомневаюсь, что мы сможемвыбраться отсюда на этом полуразрушенном корыте… ну, не хмурьтесь, радиВсеблагих! Я тоже был привязан к нашей "Беатрикс", но, как высовершенно правильно заметили, эта груда обломков - уже не корабль… И теперьнам остается только сидеть здесь и ждать, не подберет ли нас какое-нибудьсудно, уцелевшее во время шторма. Хочу вам заметить, мы даже не знаем, сумел лиспастись хотя бы кто-нибудь помимо нас… а если да, как далеко они сейчаснаходятся, - смягчил свою мысль Ирем, вовремя заметив, как неуловимо изменилосьлицо капитана. Рыцарь вспомнил, что сын Лювиня был кормчим на "Зеленомрыцаре", и предпочел не отнимать у собеседника надежду. Сам лорд Ирем, всвою очередь, очень хотел бы знать, что стало с "Зимородком" и егооруженосцем. Странно, но по-настоящему встревожиться на счет южанина у него вэтот раз не получалось. Почему-то верилось, что, даже если"Зимородок" и разбило в щепки, то "дан-Энрикс" не пошел кодну, а, в самом худшем случае, дрейфует сейчас на каком-нибудь обломке мачты.Парень оказался удивительно живучим. Если уж он смог спастись от"Горностаев", а потом еще и уцелеть при штурме Тровена… Про таких,как Рикс, обычно говорили, что им фэйры ворожат, и, очень может быть, за этимпросторечным выражением и в самом деле что-нибудь стояло. Коадъютор понимал,что, по большому счету, все это пустые домыслы, но снизошедшему на негостранному спокойствию был даже рад.
- Так вот, лично меня перспектива сразиться схирдманнами Айи вдохновляет все же больше, чем возможность околеть на солнцебез воды, - закончил коадъютор свою мысль. - Велите вашим людям разбиратьоружие. Ну и еще… раздайте воду.
- Всю?..
- Конечно, всю, зачем ее теперь беречь? - пожалплечами доминант. - А драться с пересохшим горлом - небольшое удовольствие.
- Будет исполнено, мессер!
Ирем нетерпеливо оглянулся, нашел взглядом своегослугу и приказал:
- Линар! Мою кольчугу, наручи и шлем…
Мальчишка ринулся исполнять приказ. Ирем несомневался, что он слышал весь их разговор с Лювинем. На секунду ему даже сталоинтересно, что тот думает о предстоящем им сражении с пиратами. Первое времяюный протеже его оруженосца казался сэру Ирему трусом и мямлей, но со временемон изменил свое мнение об островитянине в лучшую сторону. Настолько, чтосейчас, когда Линар принес, что велено, сэр Ирем даже счел необходимымпредупредить:
- Не вздумай сам соваться в эту свалку. Спрячьсягде-нибудь и не высовывайся, пока мы не закончим с ними.
Лорд не собирался говорить Линару, что, скорее всего,выйдет с точностью наоборот. В другое время на военном крогге было быдостаточно людей, чтобы расправиться с дружинниками Айи, но во время штормачасть их экипажа погибла под рухнувшими снастями, а еще часть просто смыло вморе, и в распоряжении у сэра Ирема людей осталось явно меньше, чем на"Бурой чайке". Все бы ничего, но многие из них к тому же были ранены,и, кроме того, вымотаны долгим путешествием.
Линар кивнул, явно не сомневаясь в словах лорда Ирема.В карих глазах островитянина читалась непоколебимая уверенность, что, раз ужкоадъютор говорит, что они выиграют этот бой, то, безусловно, так оно и есть.Ирема это откровенно забавляло.
- Возьми свою порцию воды, - напомнил он.
Островитянин встрепенулся.
- А вы? Принести вам, мессер?..
Ирем уже собирался отказаться, но потом подумал икивнул.
- Неси.
Крикс стиснул зубы. Нойе снова греб вполсилы, даже непытаясь сделать вид, что налегает на весло, да и все остальные, кажется,выкладывались куда меньше, чем обычно. Нужно было что-то сделать, но"дан-Энрикс" чувствовал себя беспомощным. Во время бури капитанаДатиса проволокло через всю палубу и смыло бы в море, не успей он ухватиться заслучайно подвернувшийся канат. Увы, при этом он так сильно приложился обочто-то головой, что до сих пор лежал в своей каюте, не приходя в себя. Всякийраз, когда корабельный медик выходил от капитана, лицо его становилось всемрачнее. Энониец понимал, что это может означать, и с ужасом ждал, что рано илипоздно лекарь подойдет к нему, чтобы сообщить о смерти Датиса. Крикс оказалсясовершенно не готов к тому, что ему придется принимать командование военнымкораблем. Одна беда - та роль, которую ему отвел лорд Ирем, не оставляла емувыбора.
Конечно, Датис вполне мог прийти в себя. Но простоподождать, пока это произойдет, было нельзя. Из-за шторма энониец не имел нималейшего понятия о том, куда их отнесло и где сейчас находятся другие кораблииз их эскадры. Следовало прежде всего разыскать своих. Но, как назло, Нойевыбрал именно это время, чтобы выяснять с ним отношения. Ему, видите ли, совсемне улыбалось подчиняться парню на пять лет младше себя, ни разу не ходившему навеслах. То, что этот парень носил синий доминантский плащ, не значило для негоровным счетом ничего. Нойе из Дома Альбатроса было наплевать на звания и титулыимперцев, и он не стеснялся показать это при каждом подходящем - и неподходящем- случае. Нойе успел приобрести большой опыт в морском деле, плавая на разныхкораблях. Он отличался редкой даже среди гребцов силой, одинаково умело дралсяна мечах и топорах и слыл душой компании. К этим и без того довольно ценнымкачествам прилагались дерзкие небесно-синие глаза, кудрявые светлые волосы сотливом в рыжину и такая же бородка, что среди его соплеменников считалосьпочти эталоном мужской красоты. В общем, по меркам Островов, к неполнымдвадцати годам Нойе уже достиг всего, о чем только может мечтать мужчина -разве что не обзавелся своим кораблем. И вот теперь, пользуясь отсутствиемДатиса, он наконец-то смог исполнить свое давнее желание и бросить вызов Риксу.
Энониец с трудом скрывал злость, глядя на то, как Нойес вызывающей неторопливостью ворочает веслом. Крикс мельком посмотрел наТорвальда, сидевшего на скамье рядом с Нойе. С ним у южанина сложились болеетесные отношения, чем с кем-либо другим на корабле, и Риксу даже показалось,что Торвальд считает его другом. А еще Тор пользовался уважением своихтоварищей и мог бы, вероятно, как-то повлиять на Нойе. Но сейчас, заметив еговзгляд, Тор быстро опустил глаза. "Дан-Энрикс" криво ухмыльнулся. Всепонятно… дружба дружбой, но поддерживать чужого против Нойе, бывшего дляТорвальда и остальных гребцов своим, Тор все-таки не будет. Значит, предстоиткак-то выкручиваться самому.
Рикс уже далеко не в первый раз спросил себя, что емуделать. Затевать ссору с Нойеном на глазах у всех остальных гребцов былонемыслимо… вдобавок рыжий, судя по всему, упорно добивался именно чего-то вэтом роде. Но если проигнорировать этот неявный бунт, то остальные быстроубедятся в его слабости. После такого точно можно не рассчитывать на то, чтокто-то станет его слушать.
Крикс с досадой вспомнил, что Нойе из дома Альбатросабыл чуть ли не первым человеком после Датиса, которого он начал выделять средидругих островитян. Присутствие капитана избавляло энонийца от необходимостиобщаться с рыжим напрямую, но сути дела это не меняло. Нойену навернякапольстило бы, узнай он, сколько беспокойства он ежеминутно доставляет Риксу.Нойе был как гвоздь, застрявший в сапоге - вроде и мелочь, а попробуй-ка о нейзабудь! Поначалу Крикс присматривался к Нойе молча, но довольно скоро пошелдальше, попытавшись - поначалу вскользь и как бы невзначай - навести условоохотливого Торвальда кое-какие справки о его приятеле. То, что удалосьвыяснить, большого оптимизма не внушало.
Дом Серебряного Альбатроса посылал в Империю гребцовне меньше сотни лет. А до этого их узкие, узорчатые снеки с белой птицей,нарисованной на парусе, грабили Акулий мыс и Западное побережье, доходя, какутверждали хроники, даже до Гверрских берегов. Мир с тех пор успел довольносильно измениться, но мужчины дома Альбатроса откровенно гордились своимпрошлым. Крикс мрачно подумал, что рыжего Нойена было гораздо проще представитьодним из предприимчивых и дерзких кеннингов из старых песен, чем гребцом навоенном корабле. А, может быть, все дело было в том, что во время плавании наБесстрашной Беатрикс южанин имел дело в основном с имперскими или такийскимигребцами, разительно отличавшимися от островитян. В первые дни своего путешествияна "Зимородке" Крикс никак не мог отделаться от ощущения, что онслучайно перенесся на сто с лишним лет назад, в те времена, когда вождям впоходе еще присягали на крови, а захваченных в бою врагов на месте приносили вдар Морскому змею. Впрочем, Криксу доводилось слышать, что пираты с Острововделают так и по сей день.
Время от времени южанин спрашивал себя, не потому лиИрем выбрал для него именно "Зимородок", что представлять Орден налюбом другом их корабле было гораздо проще?.. С каларийца сталось бы подобнымспособом испытывать его способности. А судя по задумчивому взгляду Ирема,который он так часто ловил на себе в последние недели, коадъютор в самом делебыл не прочь узнать, на что способен повзрослевший Рикс. Но команда с Островов- это, пожалуй, было уже слишком.