В самый разгар веселья дверь открылась, и на порогевозник Альверин Финн-Флаэн собственной персоной, причем не один, а всопровождении двух или трех гвардейцев Альто Кейра. Музыка мгновенно смолкла.Члены Братства настороженно смотрели на вошедших. Если Альверин рассчитывал,что при его появлении сидевшие на лавках и на грубых табуретах люди встанут илипоприветствуют его каким-то другим способом, он явно просчитался. Дажеприсоединившись к войску, Дети Леса не испытывали ни малейшего желания заискиватьперед имперской знатью. Наоборот, они как бы старались подчеркнуть, чтогордятся своим положением бродяг и отщепенцев, и что титулы и знатность неимеют в их глазах никакой ценности. У "дан-Энрикса" эта манера егопобратимов вызвала двойственные чувства. С одной стороны, ему ужасно нравиласьих независимость, отсутствие приниженности, раздражавшей Крикса в поведениидругих простолюдинов. С другой - такое поведение часто казалось ему попростуневежливым. К примеру, Альверин, с какой бы целью он не появился здесь, явно незаслуживал того, чтобы на него так беззастенчиво таращились несколько дюжинчеловек.
Финн-Флаэн с детства знал Дарнторна, он считалсяженихом Лейды Гефэйр, а теперь, ко всему прочему, еще и занял его место рядом слордом Иремом, так что у Крикса были все причины не любить мессера Альверина.Но факт оставался фактом - именно Финн-Флаэн поддержал его во время разговора ссэром Иремом в лесу, когда судьба Лесного братства, в прямом смысле слова,висела на волоске. И этот поступок заслуживал признательности.
Крикс неловко спрыгнул со стола. Комната плавновращалась вокруг него, и он подумал, что, пожалуй, надо было незаметно выливатьхотя бы часть того вина, которое ему передавали остальные. К счастью, несколькошагов от стола к двери он одолел вполне уверенно.
Впоследствии Крикс плохо помнил, что именно он сказалФинн-Флаэну. Кажется, он просто поздоровался с вошедшим и спросил, что привелоего сюда. Во всяком случае, ни на что другое у него в эту минуту просто недостало бы воображения.
Зато ответ Финн-Флаэна даже заставил его слегкапротрезветь.
- Я пришел поздравить вас, мейер Рикс, - вежливосказал Альверин. - Лорд Ирем все мне рассказал. И еще я хотел поблагодарить васза то великодушие, которое вы проявили к Льюберту Дарнторну.
- Великодушие?.. - эхом откликнулся"дан-Энрикс".
- Разумеется. Сэр Ирем рассказал мне, что выотказались от торжественного награждения ради того, чтобы лишний раз непривлекать внимание к поступку Льюберта.
- Это была идея лорда Ирема, - возразил Крикс.
- Неважно. Далеко не каждый согласится отказаться отсвоего триумфа ради человека, который присвоил себе его славу. Думаю, что оченьмногие, наоборот, воспользовались бы любой возможностью втоптать Дарнторна вгрязь… Я знаю Льюберта еще с тех пор, как первый раз гостил в Торнхэле у егоотца. Не думайте, что я пытаюсь его оправдать, но все-таки Дарнторн не совсемто, чем кажется. Как бы там ни было, я заходил к нему пару часов назад ирассказал ему о вашем решении. Я думал, ему станет легче, когда он поймет, чтоему не придется присутствовать на этой церемонии. Но он крикнул, что я ничегоне понимаю, и что вы просто пытаетесь унизить его своей жалостью.
Крикс ощутил, как на него внезапно навалиласьбесконечная усталость.
- Это не так.
- Я знаю, - кивнул Альверин. - Думаю, он тоже этознает. Но Дарнторн сейчас немного не в себе. Я посоветовал ему воспользоватьсяразрешением мессера Ирема и уехать в Эледу, а потом - в Адель.
- И Льюберт согласился?..
- Да.
Крикс еле удержался, чтобы не покачать головой. СэрАльверин, конечно, действовал из лучших побуждений, но уж лучше бы ему недавать Дарнторну таких советов. Если бы Льюс собрался с мужеством и постаралсявыдержать все неприятности, которые он сам же на себя навлек, это вернуло быему хотя бы часть достоинства. А вот тайный отъезд из лагеря станет самымпозорным окончанием этой истории из всех возможных.
Хуже всего было то, что Льюберт это обязательнопоймет. Но будет уже слишком поздно что-нибудь поправить.
Еще несколько месяцев назад Крикс обязательнопопробовал бы переубедить Дарнторна. Но сейчас он слишком ясно понимал, что этони к чему не приведет. И даже более того - стоит ему сказать, чтобы Дарнторн неторопился уезжать и все обдумал еще раз, как Льюс поступит с точностьюнаоборот. Разве что подловить Дарнторна в тот момент, когда тот попытаетсяпокинуть Тровен, и изобразить бурную радость по поводу его отъезда - ну какЛьюберт разозлится и решит остаться?.. Крикс ощутил, что мысли о подобных играхне вызывают у него ничего, кроме тошноты.
Впрочем, возможно, дело было в том, что он слишкоммного выпил в этот вечер.
Альверин выкинул нечто уже совершенно несуразное.Протянув энонийцу руку, он торжественно сказал:
- Я сочту честью для себя считаться вашим другом,мейер Рикс.
"Интересно, что бы ты сказал, если бы видел, какя целовался с Лейдой" - подумал "дан-Энрикс" мрачно. Говорить одружбе с человеком, у которого ты собираешься отбить невесту, невозможно. Нопроигнорировать протянутую тебе руку - это уже оскорбление. Которого сэрАльверин, как ни крути, совсем не заслужил.
- Благодарю вас, мессер Альверин, - сказал"дан-Энрикс", коротко пожав ладонь Финн-Флаэна, бывшую в полтора разашире его собственной - досадное напоминание о том, что его собеседникзначительно старше и уже как минимум поэтому больше подходит на роль мужа ЛейдыГвен Гефэйр. А ведь у Финн-Флаэна имелись и другие преимущества - богатство,знатность, воинская слава…
Крикс едва дождался, пока Альверин простится с ним ивыйдет за порог.
Южанин опасался, что Ласка захочет, чтобы он продолжилтанцевать, но вместо этого разведчица уселась на столе, поджав под себя ногу, изадумчиво посмотрела на южанина:
- А кстати, Рик! Раз уж Звезда теперь твоя, то что тысобираешься просить у императора?..
Криксу потребовалось несколько секунд, чтобы понять, очем она. Зато, когда он, наконец, сообразил, о чем шла речь, ответить оказалосьочень просто.
- То же, что и Мэлтин.
Объяснений не потребовалось. Над идеей Маслобойки ужецелую неделю потешалось все Лесное братство. Больше всех старался Лис, прикаждом разговоре с Мэлтином просивший собеседника похлопотать, чтобы его произвелив антарские наместники.
Но на сей раз никто не засмеялся. Крикс почувствовалсебя неловко в наступившей тишине.
- Ты что, серьезно?.. - уточнила Ласка. Широкораспахнутые темные глаза смотрели на него с каким-то странным выражением. В этотмомент лицо разведчицы казалось незнакомым, почти беззащитным.
- Разумеется, - пробормотал "дан-Энрикс",отводя глаза, поскольку смотреть на Ласку было совершенно невозможно - словноон подглядывал за чем-то, не предназначавшимся для чужих глаз.
Сидевший за спиной Рикса Шестипалый запрокинул головуи неожиданно завыл по-волчьи, заставив энонийца подскочить от ужаса. Леснымзверям разведчик подражал на редкость убедительно, и в тот момент, когдакакой-то другой человек стал бы смеяться, или сквернословить, Шестипалый отпереизбытка чувств мог начать тявкать, как голодная лисица, или ухать филином.Но это!
- Леший тебя вперегреб!.. - прошипел Рикс, ударившисьногой о подвернувшуюся табуретку. Не успокоившись на этом, он использовал и парочкудругих, совсем уж непотребных выражений, слышанных от Астера. Но никто этогоуже не слышал, потому что вокруг стучали по столешнице ладонями и кружками,смеялись и одновременно говорили в сорок голосов.
- За Вольный Тарес! - крикнул Мэлтин, на секундуперекрыв все остальные разговоры. Ответом ему послужил согласный рев. - Ура"дан-Энриксу"!!
Криксу показалось, что от этого "ура" должнобыло снести соломенную крышу. Энониец оглушено заморгал, с трудом удерживаясьот желания зажать руками уши. И успел трезво подумать, что через пару минут имвсем придется объясняться с подоспевшим патрулем.
Но остальным, похоже, было наплевать.
…А прямо накануне штурма Даррек отвел Рикса всторону и неожиданно потребовал, чтобы тот не участвовал в сражении. Крикс такопешил, что даже не сразу смог найти ответ. А Даррек пер вперед, словно кабан,готовый насадиться на копье, лишь бы добраться до охотника.
- Если тебя убьют, то грош цена твоей Звезде! -говорил Одноглазый, и в его единственном глазу сверкал уже знакомый Риксуфанатичный огонек. - Не будет ни антарского наместника, не послабления вналогах. Так что незачем тебе туда соваться.
- Да меня никто и спрашивать не будет! - справедливовозразил "дан-Энрикс", незаметно отодвинувшись от одержимого антарца.
- Это ничего, - возразил Даррек неожиданно спокойно,так, будто это не он только что напирал на собеседника, пыхтя ему в лицо. - Мычто-нибудь придумаем. Возьмем у Пчелоеда рвотное, побольше. Пару деньковотлежишься в лазарете. Зато уж точно будешь жив.
- Ты совсем спятил, что ли?.. - вспыхнул энониец. -Это… это низость!
Даррек разозлился не на шутку. Сгреб"дан-Энрикса" за шиворот и притянул к себе, отчего его перекошенное,страшное лицо с вытекшим глазом оказалось совсем близко от южанина.
- Ах, значит, низость! А пожертвовать судьбойнескольких тысяч человек из-за своей дурацкой гордости - это не низость?!