Зависим, зависим, - раздражённо отмахнулся он от попытавшегося что-то возразить Корнея. - Живёт в вашем городе, хоть и убогом, но вашем. Работает на вас или по вашим заказам. Так что, не возражай, зависим. Поэтому он вам саженцы из своих горных кедровых угодий и продаст. А вы продадите мне, или лучше сделаете мне кедровник.
А выращивать саженцы из орешка, теряя на этом кучу времени, как это делают во всех клановых питомниках, я не могу, - сухо констатировал он. - Я вообще не по этой части и не представляю, как это вообще делается.
Зато у меня есть толпа отморозков, у которых тоже есть семьи и которые тоже думают и о старости, и о гарантированном, стабильном доходе. Вы одним зарабатываете на жизнь - мы другим.
Поэтому мы подошли к главному вопросу моего здесь присутствия. У тебя есть для меня и моих парней работа?
Сколько бы мы в прошлом ни заработали, а всё когда-нибудь кончается. И тот, кто сиднем сидит на одном месте, на заднице, рискует вообще под старость остаться без куска хлеба.
Поэтому я повторяю свой вопрос. У тебя есть для моих ребят работа?
Судя по твоему задумчиво-рассеянному виду, подобного вопроса ты явно не ожидал, - понимающе усмехнулся атаман. - Ну, так ты подумай, подумай. Я не спешу. Любое серьёзное дело требует серьёзной подготовки, а судя по той суете, что поднялась вокруг вас, вы явно задумали что-то очень серьёзное.
Вот я и предлагаю тебе хорошенько подумать о нас. И если появится какая интересная работёнка для меня с ребятами - ты только свистни. Ты знаешь, за нами не заржавеет.
Тщательно, со вкусом промокнув корочкой белого хлеба ароматную подливу, атаман со счастливым, сытым рыком хлопнул себя лопатообразной ладонью по гулко отозвавшемуся брюху. Вежливо, но со смешинкой в глазах, поблагодарив Корнея за проявленную чуткость к его голодному брюху, он поднялся и, помахав напоследок рукой, быстро покинул кабак, провожаемый задумчиво-оценивающим взглядом Корнея.
Аппетит у того пропал. Предложение атамана было интересным и наводило на слишком многие мысли. В частности стало окончательно ясно, что ничего из того что они тут делают, не остаётся тайной ни для кого из местных. И это, в дальнейшем планировании своих работ следовало обязательно учесть.
Отложив вилку, Корней погрузился в размышления.
- "Похоже, - мрачно констатировал он, - спокойно поесть сегодня мне не дадут".
К его столу направлялся ещё один атаман небольшой ватаги местных бандитов, или, как их тут обтекаемо называли "хуторян", Герасим Малой, здоровый мужик, ростом более чем два метра.
- Здорово, - грубым голосом начал тот, по примеру Дюжего, чуть ли не в прыжке плюхаясь на соседний стул. Могучая трактирная мебель, по спец заказу изготовленная трактирщиком как раз на подобный случай, жалобно скрипнула.
- Крепкая, - радостно оскалясь, поднял вверх указательный палец Малой.
- Ну-с, - радостно потёр он руки, и протянул их к едва тронутой тарелке с картошкой Корнея.
Терять ещё и второе блюдо желания не было ни малейшего и Корней твёрдо, но вежливо, можно сказать осторожно, отвёл протянутую руку в сторону.
- Сначала сам себе закажи, а потом угощайся, - скупо улыбнулся он. - Нет денег, так и скажи. Угощу, по старой дружбе.
Сразу начинать разговор со ссоры не стоило. Жаль что этого, похоже, не понимал Малой, сразу сердито засопевший. Похоже, лагерные привычки, подхваченные Дюжим в бытность их знакомства в лагерных бараках у барона де Горрка, имели дурную тенденцию распространяться.
- Тоже в городе "случайно"? - с усмешкой поинтересовался Корней. - Или что надо? Прямо говори, а то мне никакой картошки не хватит вас всех угощать
Глядя, как и этот "гость" первым делом, без слов, ополовинил принесённую тарелку, Корней затосковал. Было ясно, что в городе начинался голодный бум. Половина обычно пустынных в этот ранний час столиков в кабаке Брахуна были сейчас заняты. И что удивительно, все, как на подбор личностями, хорошо известными в городе.
Если не все, то многие из атаманов местных шаек разбойников, обычно нанимаемых кланами для войны на границе с ящерами, с невинным видом сидели за столиками кабака и с преувеличенно озабоченным видом поедали свой утренний завтрак.
- "Похоже, план по продаже картошки я Брахуну этим утром сделал", - флегматично отметил про себя Корней.
Он понял, что спокойно поесть ему сегодня не дадут. Голодные глаза соседей за соседними столиками сверкали совсем не тем интересом, отнюдь не обеденным.
- Нет, - покачал он головой, глядя, как в очередном голодном брюхе быстро исчезает уже не только его любимое блюдо, - в следующий раз, есть буду дома, - грустно заметил он, видя очередного старого друга, заходящего в широко распахнутые двери кабака.
- Пусть даже у Сидора под ворчанье его жены буду завтракать, но не здесь. Здесь спокойно покушать не дают, мерзавцы, - с чувством выругался он.
- Всё, Малой, мне пора, - резко оборвал он так и не начавшийся разговор.
Зачем тот пришёл и почему подсел к нему за столик, Корней уже понял. Тому тоже нужна была работа. Похоже, обстановка на границе с ящерами поуспокоилась, приближалась зима - "мёртвый сезон" и городские кланы рассчитали большинство нанятых на лето наёмных отрядов. Вот те и искали теперь себе заработка в городе. А, прослышав, что в компании затеваются какие-то дела, решили поинтересоваться у него наймом.
- "Только наёмников нам и не хватало, - сердито подумал Корней. - Так нам никаких доходов не хватит, чтоб ещё и с ними рассчитаться".
По-быстрому, на грани грубости, оборвав едва что-то начавшего говорить Малого, он поспешил выскочить на улицу.
На проводивший его вслед настороженно внимательный взгляд того, он привычно равнодушно не обратил внимания. Малой же так и остался сидеть за их столиком, застыв с едва надкушенным куском картошки на вилке.
Прищурив глаз, Герасим поднёс вилку ко рту и медленно прожевав, проглотил кусок.
- "Вкусно, - подумал он. - Видимо Корней знает, не только за какой конец меча хвататься, но и как красиво и вкусно позавтракать. Это надо взять на заметку", - были первые его "трезвые" мысли после того как за спиной "учителя фехтования" захлопнулась входная дверь.
Вот теперь всё вставало на свои места. И то, что прежде было непонятно, нашло чёткие однозначные объяснения. Атаман Дюжий начал борьбу за лидерство. И первый круг борьбы за лидерство он уже выиграл. Ещё ничего, как и все, толком не зная, лишь догадываясь, он, в отличие от него, Малого, сделал правильные выводы. В этой компании странных землян, так шумно заявившей о себе за последний год, обязательно будет что-то происходить. И те обязательно привлекут наёмников на какие-то свои работы.
Не могут не привлечь, потому как своих сил на все заявленные ими дела у них просто нет. А значит, и будет возможность хорошего найма. Потому как стоило только посмотреть как стелился Дюжий под этого "учителя", как показывал все здесь насколько у них дружеские, чуть ли не панибратские отношения, как многое становилось понятно. Сорвав один раз с работ с этой компанией солидный куш, атаман Дюжий рассчитывал на ещё один, не меньший.
И, сделав свои выводы, сработал на опережение, подставив его, Малого. И судя по молчаливой реакции "учителя", по его предупреждающему взгляду, брошенному мельком на Герасима, серьёзно подставившего. Да и какой он "учитель". Достаточно было взглянуть, как тот движется, как незаметно, на уровне подсознания контролирует всё пространство вокруг себя, как сразу бы развеялись все навеянные Дюжим иллюзии.
- Ну-ну, - едва слышно пробормотал Малой одними губами. - Посмотрим, посмотрим, какие ещё фокусы ты дальше выкинешь, атаман. Но ушки теперь будем держать торчком, друг старый.
Он сделал серьёзную ошибку, послушав атамана и решив по примеру Дюжего шуточно покуситься на утренний завтрак "учителя". Не говоря уж про то, что никакой тот не "учитель", как Корнея представил Малому Дюжий.
- "Как бы "учитель" не обиделся", - всерьёз теперь обеспокоился Малой.
Тогда вопрос перспективного найма подвисал бы в воздухе. А это было плохо, очень плохо.
Потому как иных перспектив впереди на эту осень и ближайшие месяцы зимы не было.
Герасим Малой был профессиональным наёмником, подвизавшемся в Старом Ключе на войне с ящерами. Правда, последнее время, в связи с общей "упокоённостью" границы кормила его профессия плохо. Особенно последний год
Ящеры на границы последний год что-то попритихли, и несущие на границе пограничную службу старые кланы, сразу поуспокоились. Дурачьё. Кому, как не Малому и иным, непосредственно контачившим с людоедами бойцам было знать, что это сплошь одна видимость. Что на самом деле ящер набирает силы перед следующим рывком на запад. Что в равнинных селениях на востоке зреет новая, могучая сила, с которой надо работать на опережение. Что надо выбить подросший молодняк сейчас, пока он не вошёл в полную силу. И пока есть ещё для того возможность.
Только ведь ни его, ни его товарищей городская верхушка, кормящаяся с целевых платежей города на охрану границы, ничего и слушать не хотела.
"Экономика - должна быть экономной" - неизвестно кем придуманный бредовый лозунг, застилавший ей теперь глаза.
Объявив об "упокоённости" границы с ящером, они резко снизили и так невысокую планку оплаты найма бойцов, положив в собственный карман жирный куш из выделенных городом платежей, который должен был бы пойти на найм пограничного войска. А вместо этого упокоился по сундукам клановых схронов приграничных кланов. И атаману Малому с его небольшим профессиональным отрядом пришлось туго. Как, впрочем, и многим другим, кое-кого Малой как раз сейчас наблюдал за соседними столиками.