Егор вздохнул, взял со стола потрепанную книгу и раскрыл в том месте, до которого дочитал в прошлый раз. Странное дело: вроде еще недавно и хлопот по хозяйству было больше, и дети шумели, отвлекая от чтения, но он все же продвигался на пару-тройку страниц в день. А сейчас уже вторые сутки смотрит в один и тот же абзац.
- Да что за мать его… - тихо, будто его могут услышать дети и запомнить нехорошие слова, пробормотал Егор.
Вслух, что ли, попробовать? Выглядеть он будет, конечно, глупо, но кто его увидит?
- Отправь в погоню своих людей, - забубнил он под нос, - самых надежных и ловких. Убей Ломаку, Волкова, Жуковского и Селиверстова, пока не поздно, пока мы не проворонили наш единственный шанс…
- Вот ведь сука какая, - выдал Егор нелицеприятный отзыв в адрес персонажа женского пола, говорившего недобрые слова, и поймал себя на мысли, что читает этот же эпизод сначала. - Да черт тебя дери…
Ветров вдруг притих и прислушался к тому, что происходило за бревенчатыми стенами его избы. И если несколько минут назад там было тихо, как будто уснула вся вселенная, то сейчас доносился какой-то шум.
Егор торопливо отложил книгу и взялся за валенки. Они успели согреться, что сделало процесс надевания приятным, несмотря на тревожные мысли. Быстро накинул тулуп, забыв про шапку, Ветров схватил "Сайгу-12" и выскочил из дома.
Слышались взволнованные голоса. На центральной улице поселка были люди, его соседи, все с оружием. От лесной дороги, с запада, в их сторону несся перепуганный конь; в седле пытался усидеть вопящий наездник.
- Оно вернулось!
- Что?! - крикнул кто-то.
- Оно вернулось! Сюда движется!
Конь встал на дыбы и оглушительно заржал. Седок полетел с седла в сугроб, едва не получив по голове задними копытами рванувшегося в сторону коня. Несколько человек попытались схватить скакуна и усмирить, однако тот метался от дома к дому и так страшно ржал, что в стойлах встревожились другие лошади.
Егор кинулся к упавшему, помог подняться.
- Ты видел его?!
- Да! - выкрикнул незнакомец с каким-то акцентом. - И вы сейчас увидите!
Он не обманул. В лесу занялось огненное зарево, оно разгоралось все ярче, все больше леса охватывало зловещее оранжевое свечение. И сквозь фырканье и беспокойное ржание коней в стойлах все отчетливей слышался гул, словно исходящий из гигантской паяльной лампы.
- Господи… - выдохнул Егор, глядя, как оранжевый свет разметает вокруг себя тени деревьев. - Да что же это?
На пути сгустка пламени оказалась высокая ель, но, как только нечто коснулось ствола, дерево будто превратилось в динамит. А затем оно снова стало елью, но уже разлетающейся во все стороны мириадами головешек и иголок. Несущееся к поселку пламя щедро дарило огонь и другим деревьям, не хвойным, избавившимся от излишней влаги еще в осенний листопад, чтобы не вымерзнуть зимой. И сейчас они с легкостью вспыхивали одно за другим, добавляя в адское действо больше света.
Огненная сущность уже неслась по пустырю, покинув подожженный лес, и Ветров отчетливо видел ее. Сверкающая плазма с колышущимися, словно конская грива, протуберанцами мчалась в метре над сугробами, отчего наст шипел и источал пар. Егор готов был поклясться, что в какие-то моменты эта сущность обретала форму сотканного из огня вепря или разъяренного быка! Да! Так оно и есть! Вот огромный кабан, но уже в следующую секунду, после огненного перелива, это уже гигантский бык! А еще через мгновение вообще невесть что, но явно какой-то зверь! На пути встал большой сарай для хранения сена - его поставили особняком, чтобы в случае пожара огонь не сразу перекинулся на жилища и дал время принять меры. Однако сегодня, в эту спокойную безветренную ночь, никакие меры не остановили бы огненного пришельца. Он вонзился в сарай, как раскаленный в кузнечном горне нож вонзается в масло. Будто облитые бензином, вспыхнули доски и бревна, а миг спустя они разлетелись крошевом, - ни дать ни взять в сарае возникло неимоверное давление. Облако горящего сена и соломы взметнулось безобразным трескучим грибом. Стало светло как днем, оранжевый жаркий свет вытеснил из поселения холод, тишину и саму ночь.
За сараем, на уничтожение которого исчадию ада потребовалась всего секунда, ближе к Егору находился заброшенный дом, его хозяева уехали подальше от поселившейся в ареале нечисти. А вот следующая изба, еще ближе, принадлежала его брату… И брат никуда не уехал - сильно недужный, он был сейчас дома. И его жена. И двое малолетних детишек…
- Нет! - воскликнул Егор, бросаясь к избе брата.
- Стоять, бродяга! - заорал незнакомец, принесший в Толоково дурную весть. - Куда?!
Пустующий дом повторил судьбу сарая. Только выглядело все это немного иначе из-за тяжелых тесаных бревен и кирпичной печи. Огненный зверь одолел более крепкое строение, но, похоже, его неумолимый бег замедлился.
- Нет! Нет! - продолжал восклицать Егор, мчась к дому брата.
Кто-то догнал его и повалил в сугроб, рухнув рядом.
- Дур-р-рак тебя понюхал! Куда бежишь?! Сгоришь, к шайтановой маме!
- Отвали! Там брат мой! Племяши! - Ветров рванулся было вперед, но незнакомец вернул его в сугроб, и новая вспышка озарила окрестности.
Стало совсем жарко. Рядом в снегу шипели головешки.
Егор поднял голову и посмотрел на братнин дом. То, что устояло под натиском огненного зверя, было объято пламенем. Собственно, осталось от избы совсем немного…
- Не-е-ет!!! - в отчаянии прокричал Ветров.
Теперь ему было совершенно наплевать, что огненная сущность исчезла так же внезапно, как и появилась. Ведь она только что лишила его близких людей.
Вокруг горели остатки двух домов и амбара, а подальше, в лесу, полыхало несколько десятков деревьев.
- Мужики! - командовал кто-то. - Тащите багры и топоры! Надо деревья горящие валить, иначе весь лес займется!
- Очумел, что ли! - послышался не менее эмоциональный ответ. - Я в лес не пойду!
- Да не дрейфь, оно ушло.
- А вдруг вернется?!
- Лес горит! Какая, хрен, разница, вернется или нет?! Если ветер поднимется, то конец и лесу, и поселку, и всему!
- Уходить надо…
- Багры и топоры сюда, вашу мать!!!
- У меня толовые шашки есть.
- Отлично! Их тоже тащи.
Из леса еще доносились отборная ругань, удары топоров, хлопки тола и треск падающих лесин. Тушением пожара не занимались только Егор, ворошивший пепелище, и незнакомец, помогавший ему в этом.
Они нашли четыре тела, чудовищно изуродованных огнем: трудно понять, кто есть кто, и даже поверить, что это совсем недавно было живыми людьми. Удалось лишь отличить детей от родителей.
Теперь все тела, обернутые в простыни, покоились в холодной клети, где Егор хранил сани, телегу и плуг. Погибших он уложил в сани.
Ветров сидел в своей комнате, весь в саже, с подтеками слез на лице. Швырнув в угол недочитанную книгу, он молча смотрел на огонь в печи и регулярно прикладывался к большой бутыли самогона. Мерзкий вкус и запах пойла были спасением от зловещего аромата сгоревшей человеческой плоти, который не только навязчиво лез в ноздри, но и норовил пропитать весь разум.
Незнакомый спаситель сидел рядом на стуле, чьи ножки какой-то час назад приспособил для сушки валенок. Он был невысок ростом, черноволос. В его короткой шевелюре, наверное, каждый третий волосок был седым. Хотя сейчас, после того как он весь извозился в саже, светлыми остались только белки глаз и комок снега в ладони, который этот человек прижимал к носу, вдыхая холод, чтобы прогнать тот самый навязчивый запах огненной смерти.
Он молчал с того самого момента, когда нашли первое тело. Молча ждал, когда Егор наплачется. Молча вырвал из рук "Сайгу", когда Ветров вдруг уткнул себе в подбородок ствол. Молча помогал заворачивать тела в простыни. Молча тащил их в сани, что стояли в сарае за домом. И теперь молчал, не отходя от мужика, способного на новую попытку вынести себе мозги.
Егор сделал затяжной глоток, мерзкий самогон лился в горло, как вода. Он вздохнул и протянул бутылку незнакомцу.
- Нет, благодарю, - мотнул тот головой, продолжая прижимать к лицу снег.
Это были его первые слова после того, как нашли трупы.
- Помянуть надо. Выпей… - тихо прохрипел Ветров.
- Как помянуть? Не похоронены ведь еще…
- Черт тебя дери! Ты можешь просто со мной выпить?!
Незнакомец скривился, принимая бутылку. Отхлебнул чуть-чуть и закашлялся. Затем вернул сосуд хозяину.
- Тебя как звать-то хоть?
- Мустафа, - ответил гость, занюхивая выпивку снегом.
- Я Егор… Спасибо, Мустафа. - Ветров запрокинул голову и влил в себя очередную порцию самогона.
Шум в лесу уже стих, зато раздавались голоса совсем рядом с домом. Вот топот ног на крыльце. Открылась дверь.
- Я же говорил, что он здесь!
В комнату вошло с десяток человек. Все столпились у двери, уставились на чужака.
- Чего? - Мустафа Засоль поднял на них непонимающий взгляд.
- Так это он притащил сюда нечисть?! - рявкнул кто-то из вошедших.
Молчание сразу разорвали гневные возгласы:
- Да!
- Точно он!
- Урод, за ним эта тварь сюда пришла!
- Да! Да! Егор! Что ты его поишь?! Это из-за него все!
Вытянув шею, Мустафа недоуменно озирал мужиков.
- Братцы, да вы все ума лишились, что ли? Как я мог эту тварь сюда привести?! Я сам еле ноги унес!
- Вот именно! Она гналась за тобой, и ты привел ее сюда!
- Да что базарить с ним? Вздернуть сучонка, и всего делов!
- Правильно!