Дити исчезла и в мгновение ока вернулась с потрепанной черной книжкой в руках. Я была несказанно удивлена. Я-то читаю Библию, у меня на то свои причины, но я никак не ожидала этого от Джейкоба. Воистину, мы всегда вступаем в брак с незнакомыми людьми.
- Вот, - сказала Дити. - Глава тринадцатая, стих восемнадцатый: "Здесь мудрость. Кто имеет ум, тот сочти Число Зверя, ибо это число человеческое; число его шестьсот шестьдесят шесть".
- Это невозможно прочесть как показатели степени, Дити.
- Но это же перевод, папа. Оригинал-то на греческим. Не помню, когда были придуманы показатели степени, но само возведение в степень греческие математики того времени, конечно же, знали. Что, если в оригинале было: "Дзета, Дзета, ДЗЕТА!" - а переводчики, не зная математики, неправильно поняли это как "шестьсот шестьдесят шесть"?
- Ну уж… Фантазируешь, дочь.
- Кто учил меня, что мир не только удивительнее, чем мы предполагаем, но и удивительнее, чем мы можем предположить? Кто уже свозил меня в целых две других вселенных и благополучно доставил обратно?
- Постой-ка! - вмешался Зеб. - Так вы с папой уже испытывали эту вашу машину пространства-времени?
- Разве папа тебе не говорил? Мы совершили одно минимальное смещение. Сначала нам показалось, что ничего не получилось и мы никуда не переместились. Но потом я раскрыла телефонную книгу. Там не оказалось буквы J. И в "Британской энциклопедии" тоже не было J. И ни в одном словаре не было. Тогда мы влезли обратно, папа поставил верньеры на ноль, мы вылезли, и алфавит был такой, как надо, и только тут я перестала дрожать. А когда мы совершали вращение, то было совсем жутко, мы чуть не погибли. Очутились в космосе, звезды сияют, но тут началась утечка воздуха, папа едва успел установить ноль, и мы потеряли сознание… а пришли в себя уже тут, в Гнездышке.
- Джейк, - серьезно сказал Зеб, - следует предусмотреть системы безопасности. И механизм автоматического возвращения домой при утере контроля. - Он наморщил лоб. - По-моему, оба числа заслуживают внимания: и шестьсот шестьдесят шесть, и то длинное. У Дити интуиция, я в нее верю. Дити, где стих с описанием "зверя"? Он должен быть где-то в середине главы.
- Вот: "И увидел я другого зверя, выходящего из земли; он имел два рога, подобные агнчим, и говорил как дракон".
- Гм… Не знаю, как говорят драконы. Но если что-нибудь выйдет из земди, и у него будет два рога… и если я увижу или услышу любое из этих чисел - я буду считать, что этот гость носит черную шляпу, и постараюсь разделаться с ним прежде, чем он разделается с нами. Дити, я человек миролюбивый… но два почти удавшихся покушения - это чересчур. В следующий раз я стреляю первым.
Лучше бы уж Зебби не упоминал о Черных Шляпах. Трудно представить себе, чтобы кто-нибудь хотел убить такого славного, доброго и безобидного человека, как мой милый Джейкоб. Но кто-то хотел - и мы это знали.
- А где эта машина времени? - спросила я. - Я пока что видела одну рогатую колючку.
- Вот же. Ты на нее глядишь, тетя Хильда.
- Как это? Не понимаю. Давайте скорее заберемся в нее и куда-нибудь отправимся. Я не хочу, чтобы моего мужа убили, он совсем новенький. Я рассчитываю еще много лет им пользоваться.
- Шельма, брось, а? - попросил Зебби. - Вон она, на скамье, по ту сторону стола.
- Я вижу только портативную швейную машинку.
- Вот это она и есть.
- То есть как? А как же в нее влезают? Или на ней ездят верхом, как на помеле?
- Ни то и ни другое. Ее жестко устанавливают в каком-нибудь транспортном средстве. Желательно герметичном. У папы она стояла в его машине, но она была недостаточно герметична, да и все равно теперь ее уже нет. Мы с папой собираемся поставить ее на Аю Плутишку, Ая воздуха не пропускает. Кроме того, мы смонтируем надежные системы безопасности.
- Уж пожалуйста, - сказала я. - Непременно надежные.
- Обещаю. Я теперь женат. Оказывается, это многое меняет. Раньше я беспокоился только о собственной шкуре. Теперь беспокоюсь о Дитиной. И твоей. И папиной. Обо всех четверых.
- Правильно, - согласилась я. - Все за одного, один за всех!
- Угу, - ответил Зебби. - Не за всех, только за нас четверых. Дити, когда обед?
7. "AVETE, ALIENI,
NOS MORITURI VOS SPERMINUS"ДИТИ:
Пока мы с тетей Хильдой готовили еду и накрывали на стол, наши мужчины исчезли. Вернулись они как раз к обеду. Зебадия нес интерком, папа - шнур, который он вставил в розетку в стене, а другим концом присоединил к интеркому.
- Джентльмены, как вы вовремя, у нас уже все готово, - приветствовала их тетя Хильда. - Что это у вас такое?
- Гостья к обеду, моя дорогая, - ответил папа. - Мисс Ая Плутишка.
- У нас хватит на всех, - заявила тетя Хильда. - Сейчас поставлю еще один прибор.
Она принесла пятую тарелку, и Зебадия водрузил на нее интерком.
- Что она будет пить, кофе или чай?
- Она не запрограммирована ни на то ни на другое, - ответил Зебадия. - Но я благодарю тебя от ее имени. Милые дамы, мне очень захотелось услышать новости из Сингапура и с Суматры. Я пошел и велел своему автопилоту доложить. Джейк пошел со мной; он сказал, что у него тут кое-где устроена резервная проводка - на всякий случай. Вот это и был такой случай. Ая подключена к этой линии у себя в гараже, и мы можем разговаривать с ней по интеркому. Я могу вызвать ее, а она вызовет меня, если появится новая информация. Я запрограммировал ее на передачу всех интересующих нас новостей, в том числе и по прежним программам - что происходит в Логане и что дома.
- Я добавлю еще розетку в подвале, - сказал папа. - Но твой дом здесь, сын, не в Калифорнии.
- Да, но…
- Не спорь, Зебби. Это мой дом, потому что я жена Джейка, а поскольку ты теперь мой зять, то, значит, и твой. Джейк так и сказал, ты сам слышал. Верно, Дити?
- Конечно, - подтвердила я. - Тетя Хильда - хозяйка дома, а я судомойка. Но Гнездышко - и мой дом тоже, пока папа с тетей Хильдой не вышвырнули меня на снег, а раз мой, то и моего мужа.
- На снег не вышвырнем, Дити, - поправила меня тетя Хильда. - Джейк добрый, он потребует, чтобы вышвыривание состоялось в теплый солнечный день. Но ты без крыши над головой не останешься. Мой дом в Калифорнии - мой и Джейкоба - давно стал твоим вторым домом, а Зебби уже который год спешит ко мне, как только проголодается.
- Ну что ж, бросаю в общий котел свою холостяцкую квартиру.
- Зебби, не вздумай класть Дити на свой топчан. Дити, у него чудовищная койка. Пружины торчат. Просыпаешься вся в синяках. Зебби, изволь отослать свою мебель обратно в тот благотворительный фонд, у которого ты ее получил.
- Шельма, ты опять за свое. Дити, у меня в берлоге не топчан и не койка, а императорское ложе, на нем улягутся трое, а если они хорошо знакомы между собой, то и шестеро.
- Мой капитан, ты устраиваешь оргии? - удивилась я.
- Нет. Но мало ли что может произойти в будущем.
- Ты ужасно предусмотрителен, Зебадия, - похвалила я его. - Меня пригласят?
- Если я решу устроить оргию, то подбирать гостей и рассылать приглашения будет моя жена.
- Благодарю, сэр. Когда я увижу, что я тебе наскучила, я изучу каталоги и подберу для тебя самые лучшие образцы. Всех ароматов и расцветок.
- Моя принцесса, воспитание не позволяет мне отшлепать беременную женщину. Но не исключено, что этот запрет все-таки придется нарушить. Папа, я не перестаю восхищаться вашим Гнездышком. Кто его проектировал, архитектор?
- Бр-р-р-р! Ненавижу слово "архитектор". У меня инженерное образование. Архитекторы повторяют ошибки друг друга и называют это "Искусством". Даже Фрэнк Ллойд Райт никогда не понимал, что делали Гилберты. Его дома прекрасно выглядели снаружи, но внутри они были жутко неудобны. Пыльные. Мрачные. Не дома, а лабиринты для лабораторных крыс. Фу!
- Что, и "Ньютра" тоже?
- Если бы его не связывали по рукам и ногам правила строительных работ, требования профсоюзов, законы о планировке - "Ньютра" могла бы получиться великолепной. Но людям не нужны эффективные машины для жилья, они предпочитают ютиться в средневековых лачугах, как ютились их закусанные блохами предки. Холод, сквозняки, антисанитария, дурное освещение, и все это в количествах сверх меры.
- Уважаю ваше мнение, сэр. Но, папа… тут три камина - и ни одной трубы. Как это сделано? И для чего?