- Остановись, говорят! - сказал Юрковский.- Ну?
Космоскаф повис неподвижно. Михаил Антонович оглянулся на Юрковского. Юрковский так втиснул лицо в нарамник, словно хотел продавить корпус космоскафа и выглянуть наружу.
- Что там? - спросил Михаил Антонович.
- Что у вас? - спросил Быков.
Юрковский не ответил.
- Михаил! - закричал вдруг он.- По вращению Кольца… Видишь, под нами длинный черный обломок? Иди прямо над ним… точно над ним, не обгоняя…
Михаил Антонович повернулся к экрану, нашел длинный черный обломок внизу и повел космоскаф, стараясь не выпускать обломок из визирного перекрестия.
- Что там у вас? - снова спросил Быков.
- Какой-то обломок,- сказал Михаил Антонович.- Черный и длинный.
- Уходит,- сказал Юрковский сквозь зубы.- Медленнее на метр! - крикнул он.
Михаил Антонович снизил скорость.
- Нет, так не получится,- сказал Юрковский.- Миша, смотри, черный обломок видишь? - Он говорил очень быстро и шепотом.
- Вижу.
- Прямо по курсу на два градуса от него группа камней…
- Вижу,- сказал Михаил Антонович.- Там что-то блестит так красиво.
- Вот-вот… Держи на этот блеск… Не потеряй только… Или у меня в глазах что-то такое?
Михаил Антонович ввел блестящую точку в визирное перекрестие и дал максимальное увеличение на телепроектор. Он увидел пять округлых, странно одинаковых белых камней, а между ними - что-то блестящее, неясное, похожее на серебристую тень растопыренного паука. Словно камни расходились, а паук цеплялся за них расставленными голыми лапами.
- Как забавно! - вскричал Михаил Антонович.
- Да что там у вас? - заорал Быков.
- Погоди, погоди, Алексей,- пробормотал Юрковский.- Здесь надо бы снизиться…
- Начинается,- сказал Быков.- Михаил! Ни на метр ниже!
Взволнованный Михаил Антонович, сам того не замечая, уже вел космоскаф вниз. Это было так удивительно и непонятно - пять одинаковых белых глыб и совершенно непривычных очертаний серебристая тень между ними.
- Михаил! - рявкнул Быков и замолчал.
Михаил Антонович опомнился и резко затормозил.
- Ну что же ты? - не своим голосом закричал Юрковский. - Упустишь!
Длинный черный обломок медленно, едва заметно для глаза наползал на странные камни.
- Алешенька! - позвал Михаил Антонович.- Здесь в самом деле что-то очень странное! Можно я еще немножко спущусь? Плохо видно!
Быков молчал.
- Упустишь, упустишь,- рычал Юрковский.
- Алешенька! - отчаянно закричал Михаил Антонович.- Я спущусь! На пять километров, а?
Он судорожно сжимал рукоятки штурвала, стараясь не выпускать блестящий предмет из перекрестия. Черный обломок надвигался медленно и неумолимо. Быков не отвечал.
- Да спускайся же, спускайся,- сказал Юрковский неожиданно спокойно.
Михаил Антонович в отчаянии посмотрел на спокойно мерцающий экран метеоритного локатора и повел космоскаф вниз.
- Алешенька,- бормотал он.- Я чуть-чуть, только чтобы из виду не упустить. Вокруг все спокойно, пусто.
Юрковский торопливо щелкал затворами фотокамер. Черный длинный обломок наползал, наползал и, наконец, надвинулся, закрыл белые камни и блестящего паучка между ними.
- Эх,- сказал Юрковский.- С твоим Быковым… Михаил Антонович затормозил.
- Алешенька! - позвал он.- Вот и все.
Быков все молчал, и тогда Михаил Антонович посмотрел на рацию. Прием был выключен.
- Ай-яй-яй-яй! - закричал Михаил Антонович.- Как же это я… Локтем, наверное?
Он включил прием.
- …хайл, назад! Михаил, назад! Михаил, назад!..- монотонно повторял Быков.
- Слышу, слышу, Алешенька! Здесь я нечаянно прием выключил.
- Немедленно возвращайтесь назад,- сказал Быков.
- Сейчас, сейчас, Алешенька! - сказал Михаил Антонович.- Мы уже все кончили, и все в порядке…- Он замолчал.
Продолговатый черный обломок постепенно уплывал, открывая снова группу белых камней. Снова вспыхнул на солнце серебристый паучок.
- Что у вас там происходит? - спросил Быков.- Можете вы мне толком объяснить или нет?
Юрковский, отпихнув Михаила Антоновича, нагнулся к микрофону.
- Алексей! - крикнул он.- Ты помнишь сказочку про гигантскую флюктуацию? Кажется, нам выпал-таки один шанс на миллиард!
- Какой шанс?
- Мы, кажется, нашли…
- Смотри, смотри, Володенька! - пробормотал Михаил Антонович, с ужасом глядя на экран. Масса плотной серой пыли надвигалась сбоку, и над ней плыли наискосок десятки блестящих угловатых глыб. Юрковский даже застонал: сейчас заволочет, закроет, сомнет и утащит невесть куда и эти странные белые камни и этого серебристого паучка, и никто никогда не узнает, что это было…
Вниз! - заорал он.- Михаил, вниз!.. Космоскаф дернулся.
- Назад! - крикнул Быков.- Михаил, я приказываю: назад! Юрковский протянул руку и выключил прием.
- Вниз, Миша, вниз… Только вниз… И поскорее.
- Что ты, Володенька! Нельзя же - приказ! Что ты! - Михаил Антонович потянулся к рации. Юрковский поймал его за руку.
- Посмотри на экран, Михаил,- сказал он.- Через двадцать минут будет поздно…
Михаил Антонович молча рвался к рации.
- Михаил, не будь дураком… Нам выпал один шанс на миллиард… Нам никогда не простят… Да пойми ты, старый дурак!
Михаил Антонович дотянулся-таки до рации и включил прием. Они услыхали, как тяжело дышит Быков.
- Нет, они нас не слышат,- сказал он кому-то.
- Миша,- хрипло зашептал Юрковский.- Я тебе не прощу никогда в жизни, Миша… Я забуду, что ты был моим другом, Миша… Я забуду, что мы были вместе на Голконде… Миша, это же смысл моей жизни, пойми… Я ждал этого всю жизнь… Я верил в это… Это Пришельцы, Миша…
Михаил Антонович взглянул ему в лицо и зажмурился: он не узнал Юрковского.
- Миша, пыль надвигается… Выводи под пыль, Миша, прошу, умоляю… Мы быстро, мы только поставим радиобакен и сразу вернемся. Это же совсем просто и неопасно, и никто не узнает…
- Ну вот, что ты с ним будешь делать! - вскричал Быков.
- Они что-то нашли,- сказал голос Жилина.
Михаил Антонович торопливо забормотал:
- Нельзя ведь. Не проси. Нельзя. Ведь я же обещал. Он с ума сойдет от беспокойства. Не проси…
Серая пелена пыли надвинулась вплотную.
- Пусти,- сказал Юрковский.- Я сам поведу.
Он стал молча выдирать Михаила Антоновича из кресла. Это было так дико и страшно, что Михаил Антонович совсем потерялся.
- Ну хорошо,- забормотал он.- Ну ладно… Ну подожди…- Он все никак не мог узнать лица Юрковского, это было похоже на жуткий сон.
- Михаил Антонович! - позвал Жилин.
- Я,- слабо сказал Михаил Антонович, и Юрковский изо всех сил ударил по рычажку бронированным кулаком. Металлическая перчатка срезала рычажок, словно бритвой.
- Вниз! - заревел Юрковский.
Михаил Антонович, ужаснувшись, бросил космоскаф в двадцатикилометровую пропасть. Он весь содрогался от жалости и страшных предчувствий. Прошла минута, другая…
Юрковский сказал ясным голосом:
- Миша, Миша, я же понимаю…
Ноздреватые каменные глыбы на экране росли, медленно поворачивались. Юрковский привычным движением надвинул на голову прозрачный колпак скафандра.
- Миша, Миша, я же понимаю,- услышал Жилин голос Юрковского.
Быков, сгорбившись, сидел перед рацией, обеими руками вцепившись в стойку бесполезного микрофона. Он мог только слушать, и пытаться понять, что происходит, и ждать, и надеяться. Вернутся - изобью в кровь, думал он. Этого паиньку штурмана и этого генерального мерзавца. Нет. Не изобью. Только бы вернулись. Только бы вернулись. Рядом - руки в карманы - молчал угрюмый Жилин.
- Камни,- жалобно сказал Михаил Антонович,- камни…
Быков закрыл глаза. Камни в Кольце. Острые, тяжелые. Летят, ползут, крутятся. Обступают. Подталкивают, отвратительно скрипят по металлу. Толчок. Потом толчок посильнее. Это еще ерунда, не страшно, горохом сыплется по обшивке ползучая мелочь, и это тоже ерунда, а вот где-то сзади надвигается тот самый тяжелый и быстрый, словно пущенный из гигантской катапульты, и локаторы еще не видят его за пеленой пыли, а когда увидят, будет все равно поздно… Лопается корпус, гармошкой складываются переборки, на миг мелькнет в трещине забитое камнем небо, пронзительно свистнет воздух, и люди становятся белыми и хрупкими, как лед… Впрочем, они в скафандрах. Быков открыл глаза.
- Жилин,- сказал он.- Иди к Маркушину и узнай, где второй космоскаф. Пусть приготовит для меня пилота.
Жилин исчез.
- Миша,- беззвучно позвал Быков.- Как-нибудь, Миша… Как-нибудь…
- Вот он,- сказал Юрковский.
- Ай-яй-яй-яй-яй,- сказал Михаил Антонович.
- Километров пять?
- Что ты, Володенька! Гораздо меньше… Правда, хорошо, когда камней нет?
- Тормози понемногу. Я буду готовить бакен. Эх, зря я рацию сломал, дурак…
- Что же это может быть, Володенька? Смотри, какое чудище!..
- Он их держит, видишь? Вот они где, Пришельцы. А ты ныл!
- Что ты, Володенька? Разве я ныл? Я так…
- Как-нибудь стань, чтобы его, спаси-сохрани, не задеть…
Наступило молчание. Быков напряженно слушал. Может быть, и обойдется, думал он.
- Ну, чего ты куксишься?
- Не знаю, право… Как-то мне все это странно… Не по себе как-то…
- Выйди под лапу и выброси магнитную кошку.
- Хорошо, Володенька…
"Что они там нашли? - думал Быков.- Что еще за лапа? Что они там копаются? Неужели нельзя побыстрее?"
- Не попал,- сказал Юрковский.
- Подожди, Володенька, ты не умеешь. Дай я.