- Медленно и методически - это хорошо,- сказал Пучко.- Но все-таки сколько потребуется машин?
- И людей,- сказал Гайдадымов.- И дней.
- Пятьдесят машин, четыреста пятьдесят человек и максимум трое суток.
- Как вы думаете истреблять пиявок? - спросил Джефферсон.
- Мы очень мало знаем о пиявках,- сказал Ливанов.- Пока мы можем полагаться только на два средства: отравленные пули и огнеметы.
- А где это взять?
- Боеприпасы отравить несложно, а что касается огнеметов, то мы их изготавливаем из пульпомониторов.
- Уже изготавливаете? - удивился Джефферсон.
- Да.
- Хороший план,- сказал Лямин.- Как вы думаете, товарищи?
Гайдадымов поднялся.
- Против такого плана я не возражаю,- сказал он.- Только постарайтесь не брать у меня строителей. И разрешите мнесейчас удалиться.
За столом зашумели:
- Отличный план, что и говорить!
- А где вы возьмете стрелков?
- Наберутся! Это строителей не хватает, а стрелков хватит!..
- Ох, и постреляем же!
- Я еще не кончил, товарищи,- сказал Лизанов.- Есть вторая часть плана. Видимо, территория Старой Базы изрыта трещинами и кавернами, через которые пиявки выходят на поверхность. И там, конечно, полно подземных помещений. Когда кольцо замкнется и мы перебьем пиявок, мы можем либо зацементировать эти каверны, трещины и тоннели, либо продолжать преследование под землей. В обоих случаях нам совершенно необходим план Старой Базы.
- Нет, о преследовании под землей не может быть и речи,- сказал кто-то.- Это слишком опасно.
- А интересно было бы,- пробормотал розовый толстяк с перевязанными руками.
- Товарищи, этот вопрос мы решим после окончания облавы,- сказал Ливанов.- Сейчас нам нужен план Старой Базы. Мы обращались в архив, но там плана почему-то не оказалось. Может быть, кто-нибудь из старожилов имеет план?
За столом многие недоуменно переглядывались.
- Я не понимаю,- сказал сердито костлявый пожилой ареодезист.- О каком плане идет речь?
- О плане Старой Базы.
- Старая База была построена пятнадцать лет назад, на моих глазах. Это был бетонированный купол, и не было там никаких каверн и тоннелей. Правда, я улетал на Землю, может быть, без меня построили?
Другой ареодезист сказал:
- Кстати, Старая База находится не на отметке 211, а на отметке 205.
- Почему 205? - сказала Наташа.- На отметке 211! Это к западу от обсерватории.
- При чем здесь обсерватория? - Костлявый ареодезист совсем рассердился.- Старая База находится в одиннадцати километрах к югу от Теплого Сырта…
- Подождите, подождите! - закричал Ливанов.- Имеется в виду Старая База, расположенная на отметке 211, в трех километрах к западу от обсерватории.
- А! - сказал костлявый ареодезист.- Так вы имеете в виду Серые Развалины - остатки первопоселения. Кажется, там пытался обосноваться Нортон.
- Нортон высадился в трехстах километрах к югу отсюда! - закричал кто-то.
Поднялся шум.
- Тише, тише! - сказал Лямин и похлопал ладонью по столу.- Прекратите споры. Нам надо выяснить, кто знает что-нибудь о Старой Базе или о Серых Развалинах, как угодно, одним словом, о высоте с отметкой 211?
Все молчали. Ходить на развалины старых поселений никто не любил, да и некогда было.
- Одним словом, никто не знает,- сказал Лямин.- И плана нет.
- Могу дать справку,- сказал секретарь директора, он же зам по научной части, он же архивариус.- С этой Старой Базой вообще какая-то чепуха получается. На отчетных кроках Нортона эта база не отмечена, потом она появляется на отметке 211, а два года спустя на докладной записке Вельяминова, просившего разрешения исследовать развалины Старой Базы, тогдашний начальник экспедиции Юрковский собственноручно начертать соизволил… - Секретарь поднял над головой пожелтевший листок бумаги: - "Ничего не понял. Учитесь правильно читать карту. Отметка не 211, а 205. Разрешаю. Юрковский".
Все удивленно засмеялись.
- Разрешите предложение,- тихо сказал Рыбкин. Все посмотрели на него.- Можно сейчас же отправиться на отметку 211 и снять кроки Старой Базы.
- И то правильно,- сказал Лямин.- У кого есть время - поезжайте. Старшим назначается товарищ Ливанов. Совещание возобновим в одиннадцать часов.
От Теплого Сырта до Старой Базы по прямой было около шести километров. Отправились туда на двух песчаных танках. Желающих оказалось много - больше, чем участников совещания,- и Наташа решила ехать на своем краулере. Танки с ревом и скрежетом покатились к окраине Сырта. Чтобы не попасть в пыль, Наташа пустила краулер в обход. Поравнявшись с Центральной метеобашней, она вдруг увидела Рыбкина. Маленький Следопыт шел привычным быстрым шагом, положив руки на свой длинный карабин, висевший на шее. Наташа затормозила.
- Феликс! - крикнула она.- Куда вы?
Он остановился и подошел к краулеру.
- Я решил идти пешком,- сказал он, спокойно глядя на нее снизу вверх.- Мне не хватило места.
- Садитесь,- сказала Наташа. Она неожиданно почувствовала себя с Феликсом свободно, совсем не так, как по вечерам в обсерватории.
Феликс легко поднялся на сиденье рядом с нею, снял с шеи карабин и поставил между колен. Краулер тронулся.
- Я очень испугалась вчера вечером, когда вы ушли одни,- призналась Наташа.- Сергей вас быстро догнал?
- Сергей? - Он посмотрел на нее.- Да… довольно быстро. Это была удачная мысль.
Они помолчали. В полукилометре слева шли танки, оставляя за собой над пустыней плотную неподвижную стену пыли.
- Интересное было совещание, правда? - сказала Наташа.
- Очень интересное,- сказал Рыбкин.- И что-то странное получается со Старой Базой.
- Я там бывала с ребятами,- сказала Наташа.- Еще когда строили нашу обсерваторию. Ничего особенного. Цементные плиты, все растрескалось, проросло саксаулом. Вы тоже думаете, что пиявки вылезают оттуда?
- Уверен,- сказал Рыбкин.- Там огромное гнездо пиявок, Наташа. Там под холмом огромная каверна. И она, наверное, имеет сообщение с другими пустотами под почвой. Хотя я этих ходов не нашел.
Наташа с ужасом на него посмотрела. Краулер вильнул. Справа из-за барханов открылась обсерватория. На наблюдательной площадке стоял длинный, как жердь, Матти и махал рукой. Феликс вежливо помахал в ответ. Купола и здания Теплого Сырта скрылись за близким горизонтом.
- Неужели вы их не боитесь? - спросила Наташа.
- Боюсь,- сказал Феликс.- Иногда, Наташа, просто до тошноты страшно бывает. Вы бы посмотрели, какие у них пасти. Только они еще более трусливы.
- Знаете что, Феликс,- сказала Наташа, глядя прямо перед собой,- Матти говорит, что вы странный человек. Я тоже думаю, что вы очень странный человек.
Феликс засмеялся.
- Вы мне льстите,- сказал он.- Вам, конечно, кажется странным, что я всегда прихожу к вам на обсерваторию поздним вечером только для того, чтобы выпить кофе. Но я не могу приходить днем. Днем я занят. Да и вечером я почти всегда занят. А когда у меня бывает свободное время, я прихожу к вам.
Наташа почувствовала, что начинает краснеть. Но краулер был уже у подножия плоского холма, того самого, который изображался на ареографических картах искривленным овалом с отметкой 211. На вершине холма среди неровных серых глыб уже копошились люди.
Наташа поставила краулер подальше от песчаных танков и выключила двигатель. Феликс стоял внизу, серьезно глядя на нее и протянув руку.
- Не надо, спасибо,- пробормотала Наташа, но на руку все-таки оперлась. Они пошли среди развалин Старой Базы. Странные это были развалины: по ним никак нельзя было понять, каков первоначальный вид или хотя бы план сооружения. Проломленные купола на шестигранных основаниях, обвалившиеся галереи, штабеля растрескавшихся цементных блоков. Все это густо поросло марсианской колючкой и потонуло в пыли и песке. Кое-где под серыми сводами зияли темные провалы. Некоторые из них вели куда-то в глубокий, непроглядный мрак.
Над развалинами стоял гомон голосов.
- Еще одна каверна! Тут никакого цемента не хватит!
- Что за идиотская планировка!
- А что вы хотите от Старой Базы?
- Колючек-то, колючек! Как на солончаке…
- Вилли, не лезьте туда!
- Там пусто, никого нет…
- Товарищи, начинайте же съемку в конце концов.
- Доброе утро, Володя! Давно уже начали…
- Смотрите, а здесь следы ботинок!
- Да, кто-то здесь бывает… Вон еще…
- Следопыты, наверное…
Наташа посмотрела на Феликса. Феликс кивнул.
- Это я,- сказал он.
Он вдруг остановился, присел на корточки и стал что-то разглядывать.
- Вот,- сказал он.- Посмотрите, Наташа.
Наташа наклонилась. Из трещины в цементе свисал толстый стебель колючки с крошечным цветком на конце.
- Какая прелесть! - сказала она.- А я и не знала, что колючка цветет. Красиво как - красное с синим…
- Колючка дает цветок очень редко,- медленно сказал Феликс.- Известно, что она цветет раз в пять марсианских лет.
- Нам повезло,- сказала Наташа.
- Каждый раз, когда цветок осыпается, на его месте выступает новый побег, а там, где был цветок, остается блестящее колечко. Такое вот, видите?
- Интересно,- сказала Наташа.- Значит, можно подсчитать, сколько колючке лет… Раз… Два… Три… Четыре…
Она остановилась и посмотрела на Феликса.
- Тут восемь ободков,- сказала она неуверенно.
- Да,- сказал Феликс.- Восемь. Цветок - девятый. Этой трещине в цементе восемьдесят земных лет.
- Не понимаю,- сказала Наташа и вдруг поняла.- Значит, это не наша база? - сказала она шепотом.