- Я зарегистировался как Гэвин Вэйлок, реликт Грэйвена. Однако я точная копия Грэйвена и, следовательно, имею право на все, на что имел право сам Грэйвен.
Джакинт рассмеялась. - Пусть на это ответит Роланд. Он специалист в этих делах. Роланд много говорить не стал:
- Я отвергаю притязания мистера Гэвина Вэйлока. Грэйвин был амарантом очень мало времени, и его суррогаты не успели развиться.
- Но вы можете, - сказал Вэйлок, - проэкзаменовать меня по всему прошлому Грэйвена. И когда я отвечу на все вопросы, вы сможете признать меня суррогатом Грэйвена, и тогда я буду считаться новым Грэйвеном.
- Я не могу понять это. Вы можете быть реликтом Грэйвена, но никак не его копией, суррогатом.
Спор затянулся. На центральном экране теперь были они оба. Спор продолжался.
- Но разве это не ваша доктрина относительно суррогатов? - спросил Вэйлок. - Разве вы не считаете каждый суррогат своей копией?
- Нет. Каждый суррогат абсолютно индивидуален до тех пор, пока в него не введут личность прототипа. Только тогда он становится копией. Только тогда он становится амарантом.
Вэйлок в первый момент не нашелся что ответить. Он казался на экране смущенным и потерявшимся.
- Значит, суррогаты абсолютно независимые личности?
- В общем да.
Вэйлок обратился ко всем. - Вы все согласны?
На контрольной панели вспыхнул голубой цвет.
- Признавая это, - задумчиво сказал Вэйлок, - вы признаетесь в ужасном преступлении.
Наступила тишина.
Вэйлок продолжал окрепнувшим голосом:
- Как вы знаете, я выполняю общественные функции. Они минимальны, но реальны. В отсутствие канцлера я, вице-канцлер, обвиняю Общество Амарантов в нарушении одного из основных законов.
Роланд Зигмонт нахмурился. - Что за чепуха?
- Вы содержите в плену взрослые личности, да. Моя обязанность прекратить это насилие. Вы должны немедленно освободить личности, или понести соответствующее наказание.
Негодующий шепот постепенно перешел в рев. Сквозь него прорывался голос председателя:
- Вы сумасшедший.
Лицо Вэйлока на экране казалось маской из темного камня. - Вы сами признали, что держите в заключении тех, кто не является вашими копиями. Теперь вам нужно выбирать. Либо суррогаты- независимые личности, либо они- копии протоамаранта.
Председатель отвел глаза- Я буду рад предложить членам общества ответить на это идиотское заявление. Секстон ван Эк?
- Это обвинение действительно идиотское, - сказал Секстон ван Эк после некоторого колебания. - Более того, оно оскорбительно.
- Джакинт Мартин? - Ответа не было. Ее экран был пуст.
- Гражданин Планагент?
- Я согласен с Секстоном ван Эк. Это обвинение нужно игнорировать. И вообще, что он хочет?
- Либо примите меня в Общество Амарантов, либо отпустите свои суррогаты, - сказал Вэйлок.
Тишина. Затем слабые смешки.
- Вы же знаете, что мы никогда не выпустим суррогаты в мир. Это идиотизм, - сказал Роланд.
- Значит, вы признаете мое право войти в Общество Амарантов?
Панель стала оранжевой, затем красной. Вэйлок заметно разозлился. - Вы забываете о разуме, о здравом смысле.
- Ты не обманешь нас. Мы не пойдем на твои условия, послышались голоса.
Я предупреждаю: я не беспомощен. Однажды вы принесли меня в жертву, и я много лет прожил в страданиях.
- Как это мы принесли тебя в жертву? - спросил председатель. - Разве мы виноваты в преступлении Грэйвена Варлока?
- Вы осудили его на тягчайшее наказание за поступок, который совершает один из сотни. Абель Мандевиль убил сразу двоих- но он возродится в одном из своих суррогатов.
- Я могу только сказать, - проговорил Роланд, - что Грэйвен должен быть осторожнее до тех пор, пока не развились его суррогаты.
- Я не отойду в сторону, - страстно вскричал Вэйлок. Я буду требовать то, что положено мне по праву. Если вы отвергнете меня, я буду столь же безжалостен, как и вы.
На всей мозаике отразилось удивление. Роланд с легкой улыбкой сказал:
- Хорошо. Если хочешь, мы рассмотрим твое дело, но я сомневаюсь…
- Нет. Я использую свою силу сейчас. Так что выбирайте сейчас…
- Какую силу? Что ты сможешь сделать?
- Я могу освободить ваши суррогаты. - Вэйлок смотрел на них с улыбкой. - Вообще-то я преполагал исход моих переговоров, так что их освобождают прямо сейчас. И освобождение будет продолжаться до тех пор, пока вы не признаете мои права или все суррогаты не будут освобождены.
Амаранты онемели. С экранов не доносилось ни звука.
Роланд неуверенно засмеялся. - Ну, теперь все ясно. Этот человек- Гэвин и Грэйвен- понятия не имеет, где они находятся. Он не может выполнить свою угрозу.
Вэйлок поднял лист бумаги. - Вот суррогаты, которые уже выпущены:
Барбара Венбо
1513 Англеси Плэйс.
Альберт Пондиферри.
20153 Скайхэвен.
Мэйдел Харди.
Клодекс Чёндэри, Уиблесайд.
Карлотта Миппин 32863
Пять углов.
Раздались крики ужаса. Амаранты начали обсуждать, нужно ли оставаться у экрана или бежать в места хранения суррогатов.
- Покидать конклав бессмысленно, - сказал Вэйлок. - Сегодня будет выпущена только часть суррогатов. Около четырехсот. Работа уже наполовину сделана и будет закончена до вмешательства. Завтра будут выпущены следующие четыреста суррогатов. И каждый следующий день тоже. А теперь- вернете ли вы мне свои права, или я вас сделаю несчастными?
Лицо Роланда побледнело. - Мы не можем нарушить закон Кларжеса.
- Я не прошу нарушать закон. Я амарант и хочу, чтобы вы просто подтвердили это.
- Нам нужно время.
- Я не могу дать его. Решайте сейчас.
- Я не могу говорить за всех.
- Голосуйте.
Роланд услышал звонок телефона, взял трубку. Когда он положил ее, лицо его было окаменевшим.
- Все верно. Он прав. Суррогаты на свободе!
- Вы должны признать мои права!
- Пусть начнется голосование! - крикнул Роланд.
Замелькали огни… Все цвета… Зеленый… Желтый… Оранжевый… И вот установился зелено-голубой цвет.
- Ты выиграл, - слабо сказал Роланд.
- И что теперь?
- Я поздравляю тебя, брат амарант.
- Вы снимаете с меня все обвинения и преступные намерения?
- Они уже сняты.
Вэйлок испустил глубокий вздох. Он сказал в микрофон. Прекратить операцию.
Затем он снова повернулся к экранам. - Приношу свои извинения тем, кому я причинил неудобства. Могу сказать, что я смогу исправить все, восстановить справедливость.
Раздался хриплый голос Роланда. - Ты доказал, что можно стать амарантом при помомщи жестокости и наглости. А теперь…
Лязгающий звук прервал Роланда. Десять тысяч пар глаз в ужасе смотрели, как безголовое тело Вэйлока отваливается от экрана. А за ним появилась Джакинт Мартин. На ее лице играла жуткая улыбка, глаза расширились и сверкали:
- Вы говорили о справедливости- она свершилась. Я уничтожила монстра. Теперь я запачкана кровью Гэвина Вэйлока. Вы никогда больше меня не увидите.
- Подожди! - закричал Роланд. - Где ты?
- В доме Анастазии. Где еще может быть свободный экран для конклава?
- Тогда подожди. Я сейчас буду там.
- Давай быстрее. Все равно ты найдешь только тело обезглавленного монстра.
Джакинт Мартин выбежала на посадочную площадку, где ее ждал Старфлаш. Она вскочила в кабину. Кар взлетел, как ракета, в темное небо.
Кларжес ярким сиянием горел внизу- и на севере, и на юге, и со всех сторон.
Старфлаш сделал вираж и со свистом устремился вниз, к реке Шант.
В каре сидела женщина. Большие глаза ее горели решимостью, лицо превратилось в безжизненную маску. Кларжес, любимый Кларжес, окружал ее со всех сторон. А впереди ее ждала черная маслянистость реки, на поверхности которой играли блики оранжевых огней Кларжеса…
ЧАСТЬ 19
В городе было на удивление спокойно. Утренние газеты с большой осторожностью сообщили о прошедших событиях, так как издатели не были уверены, какой линии им придерживаться. Население пошло на работу, почти не понимая, что же предпринял Гэвин Вэйлок.
А среди амарантов имя Гэвина Вэйлока вызывало целые взрывы страстей- ведь Вэйлок сообщил на конклаве, что четыре сотни убежищ суррогатов открыты. 1762 суррогата были выпущены.
Амаранты были в шоке. Ведь они теперь стали уязвимы, как простые смертные. Вечность для них стала делом случая.
Четыреста амарантов получили сильнейший нервный шок. Они прятались в убежища, в подвалы, боясь выйти на улицы.
Совет Трибунов собрался на чрезвычайную сессию, но так и не смог найти какое-либо решение.
Канцлер Имиш выступил по радио и заявил, что Вэйлок не имел права использовать свое служебное положение, так как к этому времени он был уволен. И все его действия были незаконными.
Общественность понемногу начала воспринимать случившееся и реагировать. Некоторые были возмущены посягательством на старые традиции, другие потихоньку радовались. Вэйлока считали и жертвой и по всей справедливости наказанным преступником. Лишь немногие могли заниматься работой. Многие тысячи бросили все и проводили время, обсуждая то, что произошло. Куда это должно привести? Проходили часы, дни… Кларжес ждал…
Винсент Роденейв также принимал участие в событиях драматической ночи. Наняв кар, он полетел в Суверен Аллэнд, который находился в сорока милях к югу от Кларжеса, и приземлился возле одинокой маленькой виллы. После некоторых усилий он проник на виллу и вошел в центральный холл.