Но звездочки мгновенно таяли…
Смеясь и толкаясь, ребята устремились к большой замерзшей луже. Каждый хотел прокатиться по новому льду, но хрупкий лед не выдержал, треснул, и кое-кто из детворы набрал полные ботинки воды.
Но это никому не испортило настроения. Ребята принялись вылавливать осколки льда и давить их каблуками. Это было очень приятно. Ледок ломался со звоном, как стекло.
Руки и носы ребят порозовели от холода. Чтоб согреться, порешили играть «в догоняшки». Только-только рассчитались, кому догонять, как где-то в конце улицы послышалась песня:
Бесшумною разведкою
Тиха нога,
За камнем и за веткою
Найдем врага…
Песня сопровождалась жалобным подвываньем и отчаянным щенячьим лаем.
Ребята бросили игру и понеслись на звуки. Пел и важно шагал по улице Юрики. На голове у него красовался старый шлем с новой красной звездой, вырезанной из бумаги. За плечами — деревянная винтовка, и у пояса из того же самого материала револьвер и бомба. Юрики вел, или, вернее, тащил на веревочке своего щенка.
Щенок упирался, пытаясь высвободить голову из веревочного ошейника, а Юрики дрессировал его на ходу: «Марш! К ноге! Иди к ноге!» Но щенок упрямо тянул в сторону, визжал и лаял, смешно, по-щенячьи.
Ребята окружили вооруженного до зубов Юрики и с открытым восхищением осматривали его со всех сторон.
Юрики охотно позволил себя осматривать и восхищаться.
— Только оружие не смейте трогать, — сурово сказал Юрики, — особенно бомбу. Может взорваться.
И хоть бомба была деревянная и все это видели, но две девочки почтительно отступили назад, подальше… Щенок рвался с поводка.
— Отпусти Шарика! — попросила Анни.
— Его теперь зовут не Шарик, а — Дик, — гордо сказал Юрики. — Дик, к ноге! — скомандовал он.
Щенок жалобно тявкнул и лег.
Юрики надвинул шлем на глаза, сморщил нос для строгости и низким голосом спросил:
— Ну как, здорово я теперь похож на героя Онни Лумимиези с его Диком?
— Наверное, точь-в-точь! — хором согласились ребята.
— Только вот собака… У тебя белая и дворняжка, а у проводника почти черная и овчарка, — солидно заметил Тяхтя.
— Подумаешь, важность! — небрежно ответил Юрики. Он тут же потолковал с одним мальчиком, живущим напротив, и оба с деловым видом исчезли во, дворе.
Минут через пять они появились снова. Ребята покатились со смеху, из белого щенок обратился в грязно-серого. У Юрики и его приятеля руки и носы были в саже.
— Трубочисты! — хохотали ребята. — И Шарик твой теперь «трубочист».
Юрики смеялся со всеми вместе.
Вдруг из-за угла вывернулся старый грузовик с незнакомыми людьми. Лязгая железом и сундуками, он прокатил через всю улицу.
— Канадцы! — закричали ребята.
— Приехали! — завопил Юрики. — Товарищи, за мной! И вся детвора ринулась вслед за машиной.
Грузовик остановился у дома Юрики.
Василий Федорович вышел встречать гостей. Отовсюду подходил народ. Вечерело. Лесорубы и возчики кончали работу, и каждому хотелось познакомиться с новоприбывшими.
— Гуд дей, комрадс! [8]
— Терве!
— Терве!
— Терве, терве! — слышались одновременно голоса со всех сторон.
Василий Федорович сердечно пожимал руки гостям. Лесорубы знакомились, хлопали по спине друг друга, улыбались и помогали разгружать гостям автомобиль.
Юрики тоже захотел поздороваться с гостями и протянул руку… Но он успел вовремя заметить, что рука в саже, и еще вспомнил, что он пионер, а пионерам за руку — не полагается. Поэтому Юрики надел варежку, сделал салют и крикнул:
— Будь готов!
Все засмеялись. А рыженькая девочка с коротко подстриженными волосами, в зеленой шапочке, в зеленой вязаной кофточке и шароварах тоже вдруг подняла руку и ответила:
— Всегда готов!
Ребята очень удивились.