- Знаете, что сказал товарищ Третий своим подельникам, недовольным отчисляемым в вашу партийную кассу? - спросил Директор - "легко взять карман или чемодан, труднее взять банк - мы же завтра возьмем целую страну!". Но вы-то, интеллигентный человек, неужели считаете их себе ровней - ведь вы же не Первый, который, мстя за брата, готов заключить союз хоть с чертом? Мы не думаем, что вы безвозвратно потеряны для общества - если вы пойдете нам навстречу, мы сумеем обеспечить безопасность вас и вашей семьи.
- Поместив в ваш подвал? - спросил Леон с горькой иронией - или приставив круглосуточную охрану?
- Сохранив в тайне вашу измену и дав вам безупречное алиби - ответил Директор - газета не была фальшивкой. Прошлой ночью на той самой улице действительно сгорел дом, и на пожарище нашли обгорелое тело, причем репортер по досадному недоразумению переврал точный адрес и некоторые обстоятельства. Эту газету, которую вы вполне могли купить по ту сторону границы завтра поутру, найдут в вашей прежней квартире; будут и свидетели, видевшие похожего на вас человека, спешащего на вокзал и покупающего билет. Согласно официальной версии, о которой расскажут газеты, вы лишь завтра вечером прибудете в Зурбаган, уже после того, как груз вашего листка был перехвачен, и тотчас же поспешите к семье; вы найдете ее невредимой, но под влиянием пережитого потрясения искренне раскаетесь в своих прежних убеждениях. В провале обвинят другого человека, вас же и товарищи, и общество сочтут слабонервным идеалистом, а не предателем; может, кто-то будет вас презирать, но за такое не убивают. Как видите, мы сделали все, чтобы сохранить ваше доброе имя.
- А кто сгорел в доме? - спросил Штрих - и кого обвинят без вины?
- Вам действительно жаль чужую жизнь даже ради спасения себя и своей семьи? - спросил Директор - а они бы вас пожалели? Успокойтесь - что бы про нас ни рассказывали, мы не проливаем кровь без цели. Если нужен труп, а не убийство конкретного человека, проще и незаметнее взять не-востребованное тело из больницы. Зурбаган - большой город, и в нем каждый день от всяких случаев погибает несколько человек, личности иных из них установить не удается. Тем более, никто не будет сравнивать обгоревшие останки с личностью нашей сотрудницы, снявшей квартиру в том доме три дня назад. Дом застрахован, так что убыток понесет лишь страховая компания, которая от него не разорится. Что до человека, обвиненного вместо вас - то ведь удар надо на кого-то отвести! Пусть вас не волнует его судьба: может быть, это наш агент, который успеет скрыться.
Штрих молчал. Директор складывал на столе бумаги.
- Молчание - знак согласия - сказал он - пока не могу предоставить вам свободу, но даже в этом здании кроме камер есть апартаменты, удобством не уступающие люксовым номерам. Вам принесут обед, запас бумаги, и все необходимое. Если мы останемся до-вольны, завтра вечером вы поспешите к своей семье свободным, ничего не страшащимся человеком. Приношу свои искренние извинения за отнятое у вас время.
Леон послушно поднялся и направился к двери, где его уже ждал молчаливый сопровождающий. Вопреки услышанному, он знал, что страх за себя и за свою семью будет теперь преследовать его до конца дней. Разум услужливо подсказывал - что у него не было другого выхода, а потому, он поступил правильно. Но также он знал - что никогда уже, что бы ни случилось, он не сможет встать рядом с товарищами - после того, как обрек нескольких из них на каторгу или казнь. Потому что так и не научился, подобно товарищу Первому - оправдывать любые свои шаги высшими целями. Прежнего товарища Второго, мирно сосуществующего с Леоном Штрихом, преуспевающим журналистом, мужем и отцом - больше не существовало.
- Вышло даже лучше, чем мы ожидали - подвел итог Директор, отложив в сторону исписанные листы - на мой взгляд, это самое лучшее, что выходило из-под вашего пера. Столько жара, такие образы и сравнения - интересно, как это вам удалось, учитывая условия, в которых вы находились?
- Господи, да не все ли вам равно! - бросил в ответ Штрих - я сделал то, что вы просили. Теперь вы можете отпустить меня к моей семье. Я сдержу свое слово - если вы сдержите ваше.
- Не все равно - заметил Директор - вы не просто сделали работу, вы искренне старались. Ради чего? Чтобы скорее вернуться к своей семье - или что-то другое?
- Другое - ответил Штрих - но вам, служивым, этого не понять. Это - последнее мое творение: я будто прощался с собой, прежним. По моему разумению, у человека должна быть цель - пусть даже иллюзорная или ошибочная, но это все же лучше, чем размеренно и бездушно тянуть лямку. Потому что лишь животные живут ради пропитания - а человек должен к чему-то стремиться. Может, я не разделял крайностей социализма - но я верил самой идее. Теперь я стал - таким, как вы. Пока я займусь благом своей семьи. А дальше - будет видно.
- Меня всегда занимало: почему благо государства, страны, никогда не было целью для таких, как вы? - спросил Директор - почему образованные люди говорят о "сифилисе патриотизма" и "пережитках защиты Отечества"? Чем плоха для вас - идея государства?
- Идея по казенной должности? - рассмеялся Штрих - обязанность способствовать и одобрять?
- Прогнило что-то в нашем королевстве - сказал Директор - самое страшное, молодой человек, что в этом я полностью с вами согласен. Тупые чиновники, бездарные министры, слабовольный государь - разрушают общество больше, чем вся ваша пропаганда. Выжившие из ума старцы, единственно озабоченные своей собственной властью, привилегиями и карманом - и талантливые, энергичные люди, существующим порядком вещей оттесненные вниз и могущие подняться и развернуться, лишь опрокинув весь этот порядок, поскольку его нельзя изменить иначе? По моему глубокому убеждению, это было, есть и будет главнейшей причиной всех революций, мятежей и переворотов! Желающие сесть на трон найдутся всегда - но даже произвести серьезное возмущение, не говоря уже о победе, они могут, лишь найдя широкую поддержку!
- Тогда нам не о чем больше говорить - ответил Штрих - отпустите меня: меня ждут дома.
- Не спешите: мы еще не закончили - сказал Директор - если мы лишили вас цели, то можем предложить другую. Как насчет работы на нас? Не на государственную тайную полицию - на нас?
- А кто это - вы? - спросил Штрих - неужели…
Он вспомнил вдруг - о деньгах, якобы полученных Организацией от соседней державы накануне той войны. Без сомнения, большая часть слухов о вражеском шпионаже была вымыслом дешевых газет и базарными сплетнями - но хоть малая доля должна быть истиной; все знали, что их разведка в ту войну была весьма опасна и эффективна. Имел ли право революционер, то есть враг существующего государства, принимать помощь от внешних его врагов?
- Мы, это подлинные патриоты - сказал Директор - те, кто просто делает свое дело, занимая пусть не высшие, но ключевые посты в правительстве, власти на местах, армии и полиции, а также среди промышленников, купцов и интеллигентов. Мы - третья сила, одинаково далекая как от краснознаменных призывов разрушить мир до основания, и построить заново во благо проклятьем заклейменных рабов так и от белизны монархической идеи половину перевешать, остальных перепороть. Потому что результатом и того, и другого будет бунт бессмысленный и беспощадный, и гражданская война - после которой победителю, кем бы он ни был, достанется не процветающая и богатая страна, а пожарище, залитое кровью. Мы не хотим великих потрясений, но также и не хотим застоя, накапливающего недовольство, как пар в готовом взорваться котле; мы не строим планов идеального общества, как и максимальных или минимальных программ перехода к нему. Нас нельзя даже назвать заговорщиками, потому что мы не посягаем на законную власть - мы просто замыкаем на себя все рычаги, чтобы при смуте, если верхушка опять покажет свое ничтожество и бездарность, быстро взять управление в надежные руки. Наш девиз - каждому по способностям, чтобы любой человек имел место по своему таланту, а не происхождению, связям и деньгам; бездарности наверху есть большее зло, чем все шпионы и революционеры.
- А государь император, правительство? - недоуменно спросил Штрих - если они не захотят уйти, что бы ни случилось?
- Государь - всего лишь человек. Следует быть верным ему, пока он справляется со своей работой, но если он ведет страну в пропасть, будет глупо погибать вместе с ним - спокойно заявил Директор - тем более что мы останемся чисты. Просто беда, сколько сейчас развелось террористов, бомбистов, анархистов, а попросту фанатичных глупцов, которых можно, как псов, науськать на какого-нибудь неудобного губернатора, министра или иное лицо… повыше. Даже с петлей на шее они поют революционные гимны, так и не поняв, чей в действительности заказ они выполняли. Только дурак идет на казнь за убийство. Умный сегодня пустит слух, что его враг - кровавый сатрап. И очень скоро - найдется кто-то прогрессивно мыслящий, кто поспешит избавить мир от тирана; а умный останется в стороне, считать свою выгоду.
- Трудно поверить таким словам, сказанным вами передо мной и в этом месте - заявил Штрих - это больше похоже на провокацию.