– Пока нет, – развел руками Голицын. – Но я знаю одно место, где он очень даже может быть.
– Да? И где же, интересно?
– У тети Зины, – коротко ответил Иван.
Как только стемнело, из подземного перехода у станции метро "Первомайская" появились двое. Стараясь не выходить на свет немногочисленных фонарей, они быстро двинулись вверх вдоль Девятой Парковой улицы, пересекли бульвар, пройдя еще немного, перешли неширокую улочку и, наконец, углубились в глухой темный двор.
– Может, все-таки, войдем как люди? – прошептала Лера. – В подъезд? Ключи у меня есть…
– Нет, рискованно, – тихо ответил Иван. – За подъездом они могут следить.
– Но я никого не вижу, – возразила девушка.
– Это ничего не значит: они могут быть где угодно.
– Тогда, по твоей логике, они могут ждать нас прямо в квартире! – фыркнула Боголюбова.
– Могут. Но тогда мы в любом случае проиграли. Так что давай уж действовать, как договорились.
– Ну, давай, давай. Тебе шею ломать.
Обогнув вытянутый пятиэтажный дом, они проскользнули сквозь редкие кусты к самой стене.
– Вот ее окна, – Лера указала на крохотный балкончик на втором этаже.
– Я знаю, – кивнул Иван. – Ну, давай, пожелай мне удачи!
– Удачи! – нащупав в темноте его ладонь, девушка ее коротко пожала.
– Спасибо! Ну, я пошел!
Окно первого этажа было забрано толстой, местами ржавой решеткой. Подпрыгнув, Голицын ухватился за нее руками, подтянул ноги и принялся осторожно карабкаться вверх. Полминуты – и он уже стоит на балконе этажа второго.
Балконная дверь была заперта, но окно рядом приоткрыто – летом Лерина тетя всегда спала с открытыми окнами. Просунув ладонь в щель, Иван приподнял старомодный металлический фиксатор и легонько толкнул створку. Чуть слышно скрипнув, та распахнулась.
Выждав несколько секунд, Голицын забрался на карниз и шагнул на подоконник.
Разбудить старушку он особо не боялся: по словам Леры, тетя Зина всегда принимала на ночь какое-то сильное снотворное, но искушать судьбу все же не следовало. Поэтому Иван не стал зажигать в комнате свет, включив крохотный, фонарик, специально на этот случай приобретенный им в киоске у метро. Узкий яркий луч выхватил из темноты потертое кресло, телевизор в углу, книжный шкаф со стеклянными дверцами… Он-то, этот шкаф, Голицыну и был нужен.
Пройдя через комнату, Иван аккуратно распахнул дверцы. Изнутри пахнуло многолетней пылью. Удачно. Похоже, своими книгами тетя Зина пользовалась не слишком часто. Особенно – вот этими, с верхней полки – с трудами классиков марксизма-ленинизма, памятником давно минувшей эпохи. Интересно, их вообще кто-нибудь когда-нибудь читал?
Отложив фонарик, Голицын осторожно снял с полки четыре темно-синих фолианта – с двадцать пятого по двадцать восьмой тома собрания сочинений В. И. Ленина. Едва сдерживаясь, чтобы не чихнуть от поднявшейся пыли, Иван запустил руку в образовавшийся проем. Есть! Его пальцы наткнулись на что-то, место чему явно было не на книжной полке. Дрожащей рукой Голицын извлек из импровизированного тайника пролежавший там почти ровно год свернутый в походное положение бластер, принадлежавший когда-то Глебу Соколову.
Прицепив безвредный за отсутствием школьного браслета "Шилк" на правое запястье, Иван вернул на место вынутые книги, закрыл шкаф и тенью скользнул к окну.
– В чем-то здесь все-таки подвох, – медленно проговорил чумазый мальчишка лет тринадцати-четырнадцати, исподлобья глядя на Леру с Иваном. – Вот войду я туда – а меня акабы как сцапают!
– Не сцапают, – заверила, невольно отведя в сторону глаза, Боголюбова. – Я ж тебе показывала паспорт: это моя квартира!
– Ну-ка, покажи еще раз! – потребовал паренек.
Вздохнув, девушка в очередной раз извлекла из сумочки бордовую книжицу.
– Да, вроде все верно, – проворчал мальчуган, возвращая ей паспорт. – Так чего ж вы тогда сами-то туда сгонять не можете?
– Чтобы не лишать тебя законного заработка, – улыбнулась Лера.
– Да, но вам-то это зачем?
Боголюбова слегка замялась.
– Все дело в ее бывшем парне, – пришел на помощь девушке Иван. – Лерка уж год как дала ему от ворот поворот, а тому все неймется. Ходит по пятам, следит за подъездом… Стоит ей засветиться – как он тут как тут…
– Видеть его больше не могу! – весьма правдоподобно подыграла Боголюбова.
– А, ну тогда понятно, – кивнул мальчишка. – Я только вот еще во что не врубаюсь: а почему я не могу просто вынести эту штуку вам? Зачем такие сложности?
– Не слишком ли много вопросов? – нахмурилась Лера. – Раз просим – значит, есть причина. Тебе не за любопытство платят.
– Так-то оно так, только вот не хотелось бы влипнуть во что-то мерзкое – и все за какую-то жалкую "штуку"!
– Ничего себе жалкую – за пять минут работы!
– Тоже верно… Ладно, давай ключи! А не боитесь, кстати, что я там еще чего лишнего прихвачу? – хитро улыбнулся паренек.
– Не боимся, – процедил Иван. – Но если что, не сомневайся: мы тебя найдем – мало не покажется!
– Да шучу я, шучу, – замахал руками мальчишка. – Пошутить уже нельзя!
– Короче, иди уже!
Зажав в кулаке ключи, парнишка поспешил к Леркиному подъезду.
Через три минуты к двери, ведущей со двора к мусоропроводу, подошла одетая в характерный оранжевый жилет дворничиха с грязной метлой в руке. Отперев замок, она нырнула в узкую комнатку и принялась ждать, от души надеясь, что никому из жильцов не придет в голову среди ночи выносить мусор. Еще минута – и из трубы мусоропровода на кучу отходов плюхнулась тонкая металлическая лента браслета. Перегнувшись через край картонного ящика, дворничиха жадно схватила ее и поспешила на улицу.
За углом дома ее ждал прилично одетый молодой человек на скутере. Торопливо стащив с себя заляпанный жилет, приобретенный вместе с метлой и ключами от мусоропровода у обслуживающей дом таджички Гулбахор за пятьсот рублей, Лера вскочила в седло позади Ивана, и Голицын тут же рванул с места.
Того, как трое в штатском скрутили на выходе из подъезда давешнего чумазого парнишку с Леркиным музыкальным центром под мышкой, они уже не видели.
Инспектор ГАИ шагнул на проезжую часть и грозно взмахнул жезлом.
– Вот зараза! – пробормотал себе под нос Иван, тормозя. – Ладно, ему же хуже!
– Лейтенант Кравчук, – небрежным жестом изобразив подобие отдания чести, представился полицейский. – Ваши документы, пожалуйста!
Иван подчинился.
– Почему нарушаем? – даже не заглянув в полученные бумаги, задал вопрос лейтенант.
– Нарушаем? – простодушно переспросил Голицын. – Что нарушаем?
– Весь список огласить? – нахмурился инспектор. – Езда без шлема – раз. Перевозка пассажира – два. Превышение максимально допустимой скорости – три… Продолжать?
– Торопимся очень, товарищ лейтенант! – жалостливо проговорил Иван.
– Поспешишь – людей насмешишь! – бросил полицейский. – Пройдемте в машину.
Вздохнув, Голицын, провожаемый встревоженным взглядом Леры, поплелся вслед за инспектором к припаркованному за кустом "Форду" ДПС.
Однако не прошло и десяти секунд, как полицейский автомобиль тронулся с места и плавно выкатился на проезжую часть. Левое переднее стекло опустилось, и водитель махнул Боголюбовой рукой:
– Скорее, садись!
– Зачем ты это сделал?! – воскликнула Лера, плюхаясь на заднее сиденье "Форда" – для этого ей, впрочем, пришлось сначала сдвинуть обмякшее тело того самого лейтенанта. Еще один парализованный полицейский безмятежно покоился на переднем сиденье справа от водителя.
– Сами напросились, – буркнул Иван. – И потом, надо же было опробовать "Шилк", год без дела пролежал – мало ли что?! Все работает. Зарядов вот только совсем мало. Кстати, с этими архаровцами я управился одним выстрелом! – не без гордости заметил Голицын. – Да ладно тебе, ничего с ними не будет! – бросил он, поймав в зеркале заднего вида неодобрительный взгляд девушки. – Разве что без заработка сегодня останутся…
С включенным проблесковым маячком – но без сирены – автомобиль помчался по ночному городу.
– Вообще, так даже лучше, – проговорил Иван, сворачивая на МКАД. – Теперь нас точно никто не остановит!
Лера предпочла промолчать.
Их план был предельно прост: устроить засаду возле съезда с Минского шоссе на поселок Жаворонки, дождаться появления кортежа пунктуального Тимощука, когда автомобили сбросят скорость перед поворотом, при помощи "Шилка" нейтрализовать охрану и захватить ранольского агента. Дальше – по обстоятельствам. Терять им все равно нечего, а так выходит какой-никакой, да шанс…
До поворота на Старую Смоленскую дорогу, в свое время ставшую роковой для Наполеона Бонапарта, они добрались без приключений: не столь многочисленные автомобили торопились уступить дорогу куда-то спешащим "гаишникам". На Минке же, едва миновали Одинцово, рядом нарисовался какой-то черный внедорожник. Некоторое время он держался вровень с их "Фордом", затем, нагло опередив, перестроился в их ряд и начал потихоньку притормаживать. Иван не удивился: подсознательно он чего-то подобного ждал. Тем не менее, выругавшись, Голицын попробовал, в свою очередь, обогнать наглый джип, но тот, вильнув, осуществить задуманный маневр не позволил. Попытка обогнуть внедорожник справа также не имела успеха – Ивана едва не вынесло с трассы.
Пока Голицын вел борьбу с джипом, слева нарисовался еще один, точно такой же. Вдвоем они принялись аккуратно отжимать их "Форд" на обочину.
– Что происходит? – испуганно спросила с заднего сиденья Лера.
– Боюсь, что нас обнаружили, – тихо проговорил Иван. В его правой руке появился бластер. – Эх, всего три заряда! Минимум два потребуется на Тимощука и его охрану…