- Ну, вот так, примерно, и приходится работать, - сказала она, входя в рубку. - Включи дальнюю связь, будь добр. Я доложу начальству.
Я наблюдал, как она становится в фокус передатчика напротив большого голопроектора, преклоняет колено перед возникшей над линзой зловещей чёрной фигурой в шлеме.
- Задание выполнено, Повелитель.
- Ты справилась, - прогудел в ответ Вейдер. Видимо, это у него означало похвалу. Продолжил: - Беглеца сдай на ближайшую базу флота, пусть доставят ко мне срочно.
- Да, Повелитель.
- Сама отправляйся на Бонадан, по прибытии свяжись со мной, - распорядился Вейдер. И внезапно спросил: - На чём ты летела?
- Наняла частника, Повелитель. Подвернулся быстрый корабль.
- Если нравится корабль – забирай его себе. От частника избавься удобным тебе способом.
- Да, Повелитель.
Чёрная фигура исчезла. Я смотрел на Осоку. Она выпрямилась, повернула голову, наши взгляды встретились. Пауза. Потом она махнула рукой:
- Ой, слушай его больше! Он же сит.
- А ты – его ученица, - сказал я.
- Никакая я не ученица!! Наши наставнические отношения закончились ещё в Храме, когда меня выкинули под зад коленом! И вообще, ему нельзя иметь учеников, пока он сам ученик Императора. Правило Дарта Бэйна.
- Вот именно, что пока. Когда он прикончит Старого Лиса, ему потребуется собственная ученица. А кандидатура – под рукой. Так какой способ более удобен для Вас, Госпожа? Отправите на Кессель или проявите милосердие и придушите прямо здесь?
- Дурак!! - выкрикнула она и почти бегом покинула рубочный зал.
- Ещё один хороший признак, - тихо произнёс я. - Не выполнила прямой приказ хозяина.
- А ты не был уверен в этом, - заметила Падме, возникая рядом. - Ты испугался, я чувствую.
- Чувствует она! - фыркнул я. - Ещё одна домашняя джедайка выискалась на мою голову.
- Я, на минуточку, порождение Силы. А с тобой мы родственники, к тому же. Что, скажешь, не испугался?
- Ну, да, да! Ещё бы нет, она здесь почти пятнадцать лет ему служит! Запросто могла и подчиниться.
- На самом деле, с формальной точки зрения, прямого приказа не было, - заметила юридически образованная Падме. - Вейдер оставил ей лазейку. Всегда можно сказать, что корабль не очень-то и понравился.
- Пусть так, - кивнул я. - Но решение, всё же, приняла она. Где она там, что делает?
- В каюте, дуется.
- Ага, - как Вовка в тридевятом царстве, сказал я. Подошёл к двери каюты, сенсор на ней горел жёлтым. Заперто. Осока, разумеется, не знала, что на моё-то нажатие дверь откроется всё равно, как её ни запирай. Я поднёс палец… и нажал соседний сенсор, звонка.
- Что? - донеслось из репродуктора.
- Госпожа. К какой базе держим курс?
- Васкиро.
- Да, Госпожа, - я убрал с сенсора палец, повернулся и двинулся в сторону рубки.
Сзади прошуршала открываемая дверь.
- Почему ты постоянно пытаешься меня уколоть, поддеть? - сердито спросила Осока.
- Не знаю, - оборачиваясь, пожал я плечами. - Может, потому, что ты мне непараллельна? Меня бесит, что такая замечательная девушка служит этим…
- Бесит? - не дала мне закончить Осока. - В таком случае, тебе прямая дорога к нам.
- Ну, не бесит, огорчает до такой степени, что выводит из равновесия, - поправился я. - Ты-то тоже к словам не цепляйся.
- В подобных материях терминология очень важна. Словами "гнев" и "бешенство" бросаться не следует.
- Твоя правда, - согласился я. И, повинуясь внезапному порыву, протянул ей руку, не для пожатия, а ладонью вверх: - Мир?
- Мир! - она хлопнула легонько по подставленной ладони. Войдя в рубку, взглянула в блистер и удивлённо покосилась на меня: - Мы уже в гиперпространстве?
Ох уж мне эти самостоятельные корабли и сестрицы-голограммы! Не могла повременить с прыжком! Нужно было как-то выкручиваться.
- Можно подумать, здесь ближайших баз мильон, - небрежно произнёс я. - Столица сектора от нас гораздо дальше.
- Зачем же спрашивал??
- Мало ли… - выдержав взгляд серо-голубых глаз, я добавил, словно капитулируя: - Откровенно говоря, надеялся как-то прекратить нашу размолвку.
- Тебе удалось, - она взошла на подиум, опустилась в правое кресло. - Сделай мне каф. И покажи, как добраться до функции видеонаблюдения. Пожалуйста.
- Видеонаблюдение у нас вот здесь, - показал я курсором, про себя отметив, что пункты "Апартаменты 1" и "Апартаменты 2" Падме из списка убрала заблаговременно. Спустившись вниз, я сунулся было в служебную комнату правого борта, где располагались санузел, умывальник и вход в одну из спасательных капсул, намереваясь готовить напиток, но оказалось, что в этом нет необходимости. Вездесущая кузина сунула мне в руки поднос-лоток с двумя дымящимися чашками, одними губами произнесла: "Иди, иди" и растаяла.
- Так быстро? - удивилась Осока. Вдохнула аромат, попробовала и пришла в ещё большее удивление: - Что за чудо?
Я только улыбнулся. Настоящий кофе, в том числе, растворимый, у жителей освоенной Галактики всегда вызывает такую реакцию. Тот "Ячменный колос", что здесь называют каф, только пахнет похоже, а вкусом отличается разительно.
- Что поделывает арестованный? - спросил я.
- Завалился на койку в сапогах, как последний уголовник. А ещё замминистра!
Падме, наверняка, была возмущена поведением пленника – она за меньшие прегрешения, бывало, читала нам нотации – а поделать с мерзавцем не могла ничего. То есть, это я так полагал. Минуты летели, казнокрад уснул, а мы с Осокой увлеклись философским разговором.
- Ты снова рассуждаешь о вещах, о которых мало что знаешь! - горячилась тогрута. - Или понимаешь абсолютно неверно.
- Так объясни мне, - попросил я. - Подоходчивее.
- Попытаюсь. Вот ты говоришь о Силе, как о чём-то почти одушевлённом. Добро, зло… Оно существует для нас, личностей, а для Силы эти понятия неприменимы. Это стихия, она – как… огонь. Помню, в детстве, ещё до Храма, мать пела мне одну древнюю балладу:
Из заоблачных высей и трещин глубоких,
Из разверзшихся гор приходили к вам боги.
Было с неба на землю похищено пламя,
Но до этого долго я жил под ногами.Я – огонь, я огонь, но среди пустоты,
Это я, это я – свет далёкой звезды.Разрывая хребты, что стояли веками,
Бьёт стеною о стены подземное пламя.
Но костры, что в ночи собирали вас вместе,
Выводили из мрачных пещер на поверхность.Словно сердце, пылает в пурпурных глубинах
Пламя светлых алмазов и тёмных рубинов.
Но подгорные гномы у жарких печей
Красоту их вплавляют в рукояти мечей.Затянула полнеба гарь лесного пожара,
И застывшая лава под ногами дрожала.
Но свечою горит моё пламя в оконце,
И огромным костром поднимается солнце.Я – огонь, я огонь, но среди пустоты,
Это я, это я – свет далёкой звезды.
Она помолчала и добавила:
- Вот и спрашивается…
- Я понял. Теперь понял. Очень образно. Кстати, не знал, что у профессора Ирис есть и музыкальный талант.
- Есть, в отличие от меня. Погоди, а ты и её знал?
- Совсем немного. Злишься на неё? - зная ответ, который дала на этот вопрос другая, прежняя Осока, я специально задал его.
- За что? - сказала она. - Мать продукт своей эпохи, она считала, что Орден для меня – благо. Может быть, и к лучшему, что я не пошла по её стопам. Она, похоже, готовила меня к научной карьере.
- Почему ты так думаешь?
- К четырём годам я знала арифметику, три языка и три алфавита, ничего так? - усмехнулась она. - Пло Кун буквально выпал в осадок, когда меня тестировал. В Ордене мне это здорово помогло. Между прочим, твой язык я стала учить именно потому, что знала Храмовый, довольно много общего.
- Он не совсем мой, я тебе уже говорил.
- Правильно, правильно, стандартом считается то, как говорят на Бреге, Батаеве и Ильмене, а на других планетах свои диалекты. Странно, столько раз бывала у вас на Набу и ни разу не слышала, чтобы на нём говорили.
- Так я же не набуанец, - улыбнулся я. - И мама Падме тоже.
- А откуда вы? Какой сектор?
- Это вне секторов, далеко за Илумом.
- В пространстве чиссов, что ли?
- Да, примерно тот район. Ха-ха, погляди на своего арестанта!
- А? Что? - она оглянулась на окно голокамеры, отображаемое на одной из секций экран-пульта и тоже засмеялась, увидев поднимающегося с пола Баку: - Ну, звёзды наказали за гаморрство!
- Не иначе, - поддакнул я, хотя сам-то краем глаза успел увидеть, как арестант на секунду воспарил над койкой. Падме, всё же, нашла способ: дождавшись, пока наша спутница отвлеклась, отключила гравитацию в каюте, а когда упругие силы подняли мистера Баку в воздух, снова подала напряжение на линии искусственного тяготения. И он, упав на край койки, грохнулся вниз. Выражение лица арестанта было какое-то… странное. Присев на койку, он неожиданно принялся стаскивать обувь. И лишь после этого осторожно лёг снова. Интересно. Возможно, он услышал голос во сне? Ну, сестрица, ну, хитрунья!