Мы пошли вправо по краю взморья, не выходя из низких кустов. Шли не торопясь, стараясь не углубляться в заросли, тщательно проглядывая местность. Идти по берегу одно удовольствие: песок был упругим, ветер тёплым. Пляж оживлён, над ним всё время стоял гортанный крик; помимо мелких птах, напоминающих куликов и трясогузок, встречалось много бакланов и чаек. Не обращая на нас внимания, крупные бело-чёрные птицы сидели повсюду: на отмелях и косах, кружились над вспененным мелководьем, падали в воду за рыбой. Я вдруг понял, какое это удивительное зрелище - вид парящих в воздухе птиц. На песке часто встречались мелкие извилистые бороздки, пунктирные полоски с прочерком - следы змей и ящериц. Однажды мы перешагнули широкую свежую борозду. Скорее всего след какого-то пресмыкающегося. Может быть, одного из тех слизистых чудищ, что сидели ночью на пнях. Иан всё время что-то насвистывал. После того как мы отшагали километров десять, он сказал:
- Я думаю о людях, оставшихся на Иммете. Любопытно, может быть, резидент успел войти с ними в контакт?
- Вряд ли. Этих людей в течение двадцати лет не могут найти специально обученные спасатели на ракетолётах.
- У него тоже серьёзная техника. Хотя ты прав. Условия необжитой планеты - не для продолжения рода. Если кто-то и остался, это уже глубокие старики. - Сайко остановился: впереди начинали громоздиться мелкие серые скалы. За ними, нависая над морем, темнела горная гряда.
- Рай кончился, придётся карабкаться… Павел Петрович, - сказал он по рации, - мы на взгорье. Расходимся?
- Да, расходитесь.
- Вызывать вас будем только в крайнем случае.
- Желаю удачи.
Это значило: мы становимся уязвимей. Теперь резидент может выследить нас и напасть на каждого поодиночке. Связаны со Щербаковым мы будем только через датчики, на аварийной волне.
Через минуту Иан скрылся за скалой, я остался один. И почти тут же с соседней скалы сорвался одинокий камень.
Я всегда считал себя довольно ловким человеком, с детства хорошо выучившим приёмы личной защиты. Оружием владел неплохо, поэтому был абсолютно уверен в себе. Но сейчас, после того как упал этот камень, вдруг ощутил страх. Это вполне мог быть резидент.
Мне стало казаться, что за мной всё время кто-то следит. Несколько раз почему-то осыпались камни; был момент, когда, остановившись, я отчётливо слышал шорох шагов. Ощущение слежки было настолько реальным, что я стал прибегать к уловкам: останавливался, выжидал, неожиданно оборачивался из-за скалы. Нет, мне не удавалось никого обнаружить.
Постепенно я успокоился, подумал: может быть, вызвать на связь Иана или Щербакова? А зачем? Вдруг понял: единственное, чего мне сейчас хочется, - выспаться. Встал, двинулся вдоль берега, выискивая удобное место. Наконец как будто нашёл то, что было нужно. Ручей в этом месте стекал к морю, исчезая в небольшой расщелине. Внизу было что-то вроде бухты.
Вызвал Щербакова:
- Павел Петрович.
- Да, Влад?
- Я поспать хочу.
- Влад, о чём разговор. Поспи, мог бы мне и не сообщать.
Сейчас Щербаков зафиксировал мой пеленг и теперь вызовет меня при малейшем подозрении. Если же вдруг не отвечу, он будет знать, где я находился в последний момент. Я стал сгребать в кучу сухие водоросли; сбив их у скалы, буквально повалился на этот самодельный матрас и заснул.
Я не почувствовал, сколько спал. Открыл глаза: темно. Слышится плеск, ощутил укол стеблей, шорох подстилки. Скосил глаза: проход в скалах освещён звёздами, волнение моря стихло. Один из камней показался мне человеческим телом, лежащим у воды. Я встал, подошёл к нему, присел. На песке лежала девушка, под головой у неё мешок с одеждой.
Мне показалось, что ничего более прекрасного я не видел. Попытался понять, в чём же секрет её красоты. Лоб гладкий и прямой, нос чуть вздёрнутый, верхняя губа слегка выдаётся над нижней. По виду ей нет и двадцати. Значит, родилась здесь?
Мне казалось, на неё можно смотреть бесконечно. Но я пересилил себя, встал, отошёл в глубину пляжа, поднял камешек и бросил в её сторону. Девушка тут же проснулась:
- Кто здесь?
- Одевайтесь, я не смотрю.
Наконец по скрипу песка и гравия почувствовал, что девушка идёт ко мне. Звук застыл совсем близко. Я услышал:
- Ты кто?
Голос был высоким, приятным по тембру. Обернулся: она смотрит на меня без всякого испуга, пожалуй, даже с вызовом. Да, теперь её широко расставленные светлые глаза выражают сердитый вызов и ничего больше. Одета просто: майка, спортивные брюки, тапочки. Красива, ничего не скажешь. Я пожал плечами:
- А ты кто?
Девушка стала обходить меня, пристально вглядываясь. Поправила волосы, остановилась.
- На людей Сигэцу ты непохож…
Я понятия не имел, кто они такие, люди Сигэцу. Поколебавшись, выбрал, на мой взгляд, единственно правильный вопрос:
- Почему я должен быть похож на них?
Она вгляделась и усмехнулась.
- Странный ты какой-то.
Интересно, кто такие "люди Сигэцу"? Она говорит без малейшего акцента, будто всю жизнь прожила в Сообществе.
- Почему это я странный?
- Говоришь как-то не так.
- Как - не так?
Она тронула подбородком плечо, посмотрела боком:
- Во всяком случае, у нас никто так не говорит.
- Где это у вас?
- На Иммете, где же ещё? Как тебя зовут?
- Бедар. - Я решил подстраховаться. - Бедар Мерано. А тебя?
- Меня - Уна. Значит, это правда?
- Что - правда?
- Что сюда прилетел ракетолёт?
Она меня поймала. Вот так, не раскисай. Дело даже не в том, что любой мой ответ сейчас выдаст правду. Откуда она знает о ракетолёте?
- Ты сама-то откуда? Здешняя?
Она с любопытством смотрела на меня.
- Здешняя.
- В смысле - родилась здесь?
- Родилась здесь.
- Живёшь одна?
Уна прищурилась так, будто увидела на мне ползущее насекомое и сейчас внимательно следила за его движением.
- Почему одна? С отцом.
- Кто твой отец?
- Моон.
- Что такое - Моон? Моон - профессия или имя?
Я вдруг понял, она всерьёз мне нравится. Не только потому, что красивая. Мне нравится, как она держится. Уна засмеялась - так смеются над маленьким ребёнком.
- Слушай, ты что, никогда не слышал о Филиппе Мооне?
Когда-то давно я читал о некоем Филиппе Мооне. Может быть, это тот самый? Я попытался вспомнить. Кажется, он разрабатывал теорию взаимодействий. Парадоксов там хватало. Впрочем, и категоричности. Труд не новый - сейчас на эту тему написаны другие работы. Потом есть ещё один Моон, специалист по плазме. Но вряд ли это тот.
- Теория взаимодействий? Я не ошибся?
- В том числе и теория взаимодействий. Отец давно покончил с этим. Теория взаимодействий - юношеский труд. Ты прилетел один?
Не дождавшись ответа, она подошла к тропке, ведущей наверх. Несколько камней, уходящих ступенями по руслу ручья, терялись в зарослях, образующих естественный тоннель. Сказала:
- Тебе здесь будет трудно.
- Почему?
- Ты беззащитен.
- Почему ты говоришь загадками?
- А знаешь… Я хотела бы тебя ещё увидеть. Будь внимателен. Держи наготове оружие. - И она исчезла в темноте.
Я попытался услышать звук её шагов - нет, всё тихо. Только журчит ручей да изредка волна скребётся о песок. Надо прийти в себя. Лучше всего сразу же вызвать ракетоплан. Щербаков тут же отозвался:
- Влад, я всё слышал. Мне кажется, Уна говорит правду. Во время вашего разговора я включил анализатор. Побочные синусоиды чисты. Она не обманывает.
От этих слов стало легче, внутри расплылось тепло. Тут же я насторожился:
- Но если так, возникают вопросы. Кто такие "люди Сигэцу"? Почему я на них непохож? Наконец, почему я беззащитен?
- Именно это меня и беспокоит. Думаю, теперь нам надо связываться чаще.
- Павел Петрович… Что насчёт Филиппа Моона?
- Насчёт Филиппа Моона… Я с самого начала знал, что Моон на Иммете. Правда, не предполагал, что у него здесь может вырасти дочь…
- Это действительно серьёзный учёный?
- В своё время его имя имело вес.
- Тогда Уна нам может помочь.
- Но ведь есть ещё и резидент. Помни об осторожности, сразу же свяжись с Ианом.
- А девушка?
- Что - девушка? Если ты насчёт её помощи нам, волноваться не стоит. Она нашла нас один раз, найдёт и другой.
- Понял. До связи. - Я переключил волну, услышал отзыв Иана:
- Влад… Привет. Знаешь, со мной что-то случилось. Сонливость. Твой вызов меня разбудил. Ты далеко?
Я посмотрел на карту.
- В третьем квадрате, в бухточке на побережье, вошёл в контакт с местным населением. - Эта формула показалась мне точной.
- Любопытно.
- Состоялся разговор, шеф корректировал анализатором. Много неясностей. Будь осторожен. Здесь, на Иммете, есть некие "люди Сигэцу".
- Люди Сигэцу? Кто это?
- Не знаем. Шеф попросил, чтобы мы чаще выходили на связь.
- Я встану с рассветом. Часов в семь устроит?
- Отлично, в семь. До связи.
- До связи.
Индикатор погас, я прислушался. Никаких посторонних звуков не добавилось. Тот же ручей, тот же шорох волны о песок. Интересно, куда ушла Уна? Вполне может быть, она живёт где-то поблизости. Вскарабкавшись наверх, я пошёл по скалистому карнизу.