- Вижу, что у них отличный повар, - философски заметил Юл, который ничего толком в меню не понял, но демонстрировать этого отнюдь не собирался.
- Наверное… - пожал плечами собеседник, - я впервые за долгое время смог поесть нормально, так что не буду слишком уж требователен к местным кулинарам.
- Путешествовали? - поинтересовался Юл.
- Можно сказать и так. Последние несколько месяцев мне довелось провести не дома. По независящим от меня обстоятельствам. Так сказать, непреодолимой силы. Которую, впрочем, мне всё же удалось преодолеть.
- Возвращаетесь домой?
- Скорее к друзьям. В Констайн. А вы?
- Как ни удивительно, но мы с другом едем туда же.
- Другом?
Их собеседник окинул взглядом Куто, но воздержался от комментариев. Впрочем, их и не требовалось. На благородного господина Куто не тянул даже в приличном костюме.
- Он мой компаньон, - уточнил Юл, - кстати, меня зовут Пикаро. Юл Пикаро, к вашим услугам.
- Очень приятно. Бутрим. Бутрим Прокоп, - незнакомец тряхнул соломенной чёлкой, - по делам едете, господин Пикаро?
- Именно.
- Даже удивительно. Констайн довольно тихий, и я бы даже сказал курортный, городок. Странно видеть, что кто-то едет туда по делам.
- Даже в самом маленьком городе всегда могут найтись дела, - улыбнулся Юл, - зачастую их там оказывается даже больше, чем в столицах… Провинциальные городки буквально созданы для моей работы.
- Вы коммивояжер? - поинтересовался собеседник.
- Можно сказать и так.
Официант принёс обед. Над столом поплыл манящий аромат жареного фазана.
- М-м-м… - не сдержался Юл, - а вы уже бывали в Констайне, господин Прокоп?
- Случалось, - кивнул тот, меняя тарелочку, - а вам, я так понимаю, ещё не довелось?
- Не довелось, - согласился Юл, вооружаясь ножом и вилкой.
- Тогда вам всё ещё предстоит. Констайн - на редкость прелестный город. Хотя это формально и Борея, но, по сути - кусочек старой доброй Слатонии. Впрочем, граница там весьма относительная. В любом кабачке вы наверняка встретите хотя бы парочку бюргеров из какого-нибудь Бреннау, Липвика или Камница, приехавших расслабиться и поглазеть на замок. Собственно весь город состоит всего из двух зданий - университета и замка на скале, давшего ему название. Всё остальное так, приложение к этим двум.
- Звучит заманчиво, - хмыкнул Юл, отрывая от фазана ножку.
- Более чем. Уверен, что ваш визит туда надолго останется в вашей памяти… Очень надолго.
Собеседник едва заметно улыбнулся чему-то своему, и резким движением головы отбросил назад чёлку.
- Кстати, раз уж зашла речь о Слатонии. Настоятельно рекомендую, пока будете в Констайне, отведать тамошний яблочный рулет и пряники. Это их фирменное. Не пожалеете. Заверяю. Хотя сам я и не люблю сладкое, но всегда питал слабость к яблокам. Ещё с детства…
Юл сладкое как раз любил. Но в данный момент был занят фазаньей ножкой и лишь промычал в ответ что-то благодарственное.
- Главное, - добавил собеседник, тщательно протирая нож салфеткой, - не связывайтесь со студентами. На редкость темпераментная публика…
- Ничего, - ухмыльнулся Юл, - у меня есть к ним подход.
- Ну как знаете, как знаете. Не говорите потом, что вас не предупреждали. Впрочем, надеюсь, ваше посещение Констайна пройдёт удачно. И окажется, как я уже заметил, совершенно незабываемым. В принципе, не то, что город, но даже обычный сарай имеет право хоть на четверть часа войти в мировую историю…
- В моём понимании, - заметил Юл, - данный тип построек связан не столько в вхождением в историю, сколько с попаданием в истории. Впрочем, определённая справедливость в праве каждого на свою долю славы, несомненно, имеется…
- А вы верите в справедливость? - поинтересовался их собеседник, откидываясь на спинку полукресла.
- Отчасти. В какой-то степени, - ответил Юл, - хотя бы в виде шанса, которым можно воспользоваться…
- Чушь, - покачал головой оппонент, - что такое вообще справедливость? Не более, чем наивная уверенность в том, что если ты сделаешь нечто полезное, то вправе рассчитывать на награду. Чем эта уверенность отличается от веры дикаря в то, что если он намажет идол салом и кровью, тот поможет ему на охоте? Абсолютно ничем. Бросив зерно в землю, человек рассчитывает на урожай не в силу всеобщей справедливости, а сугубо из практических наблюдений. Справедливость - не более чем миф и фикция. Как и множество других - мораль, вера, честь… Реальны лишь холодный прагматизм и здравый расчёт.
- Радикальный подход, - покачал головой Юл, бросив в тарелку обглоданную косточку, - меня трудно назвать сентиментальным или религиозным человеком, но я всё же полагаю, что в человеческих отношениях должен присутствовать некий, скажем так, дополнительный компонент.
- А чем эти человеческие отношения принципиально отличны от прочих? Почему мы должны полагать, что общество не подобно дикой природе? Где побеждает сильнейший, а слабейшим не приходится рассчитывать на какую-то справедливость? И даже на просто пощаду?
Юл, задумавшись, промокнул губы салфеткой. Официант забрал фазаньи косточки и подал десерт.
- Человеческое общество живёт по иным законам, чем джунгли, как мне кажется… - наконец возразил Юл.
- И это его серьёзная ошибка, - собеседник поправил упорно падавшую на глаза соломенную чёлку, - законы природы едины и на редкость стройны. Опутывая их паутиной условностей, человечество лишь ограничивает собственные возможности.
- Многие бы назвали вашу позицию аморальной, - заметил Юл, берясь за серебряную ложечку.
- Мне всё равно. Мораль - такая же фикция. В мире нет добра и нет зла. Есть только практическая польза. Или вред. Именно этими критериями я и оперирую. Человек должен видеть цели и идти к ним с хладнокровием хирурга. Не отвлекаясь на возникающие на пути химеры и абстракции.
- И вам это удаётся? Не испытывая никаких чувств?
- Эмоции тоже химеры. Пустые и бессмысленные. Отвлекающие от главных целей. Человек обязан стать победителем своих страстей. Лишь тогда он будет в силах подняться над заблуждающейся массой, найти свой путь и указать направление другим, если те захотят его увидеть.
- А если не захотят?
- Это их личный выбор. Очень часто заблуждаться намного приятнее.
- Неужели вы смогли победить свои страсти? - поинтересовался Юл.
- Почти. От этого меня иногда называют злым, но это не так. Во мне нет зла. Как и нет добра. Я лишь делаю то, что считаю нужным и всегда выбираю для этого самый эффективный способ. Кто-то может полагать эти поступки злыми, кто-то добрыми. А на самом деле они лишь результат выбора рационального пути. Не далее как перед отъездом мне пришлось переставить местами два бокала. Уверен, многие увидят в этом самые разные мотивы, а на самом деле всё предельно просто. Мне нужно было решить проблему, я её решил. Не задумываясь о том, как кто-то может это оценить…
- Не могу ничего сказать о сервировке, - заметил Юл, - но подобный прагматизм редко нравится окружающим.
- А мне нет до них дела, - пожал плечами его собеседник, - величие человека в том, чтобы подняться над толпой.
- Выше летишь, глубже падать, - не удержался Куто, - я не большой мастер красиво говорить, но всё же вот что скажу. Я ходил в море много лет и знаю, что человек перед океаном - ничто. Кит может убить его одним движением хвоста, а акула перекусит человека пополам, быстрее, чем я успею прожевать этот бутерброд. Но в своей жизни я повстречал сотни китов и акул. И я еду сейчас с вами в этом поезде, а те киты и акулы давно пошли на мясо и ворвань… Только потому, что я был не один. Море быстро отучивает от склонности жить в одиночку.
- В чём-то он прав, - Юл облизнул ложечку, - играть без правил хорошо лишь тогда, когда все вокруг этим правилам следуют. А иначе всё становится крайне скверно. Можете мне поверить. Даже самым героическим рёбрам не удастся выстоять против дюжины пар кованых сапог. Правила - великое изобретение человечества. Их можно обходить, если они несовершенны, но их не стоит пытаться разрушить. Правила мы должны чтить. Для собственной же пользы…
- Это мещанский резон. Сохранение общества ради него самого, - скептически хмыкнул собеседник, - мы восхваляем свободу и независимость, но стыдливо отказываемся доводить идею до логического конца. Мы радуемся свободе от власти, но пугаемся свободы от общества.
- Любая идея, доведённая до логического конца, есть абсурд, - Юл протёр серебряную ложечку салфеткой и положил к остальным столовым приборам, - каждый хочет иметь больше денег, чем остальные, но будет ли он счастлив, если соберет себе все деньги и окажется в мире нищих?
- Ваша философия лишена необходимой логической законченности, господин Пикаро. Не доведённая до логического конца идея неполноценна.
- А кто сказал, что мир должен быть прост и логичен?
Когда они вернулись в купе, Куто заметил.
- Странный тип, этот Прокоп…
- Немного, - кивнул Юл, - кстати говоря, я между делом одолжил у него одну из тех визитных карточек, что он держал в кармане. Рассчитывал найти его в Констайне. В конце концов, этот малый вроде бы знает город… вдруг пригодится.
Он протянул Куто маленький кусочек картона. На том значилось:
Винкель Бластенхаймер. Пиротехника и взрывчатые вещества. Змеиный переулок, д. 2. Констайн.
- По-моему, это не его визитка, - проворчал Куто.
- Скорее всего. Но уж что было…
Юл достал из кармана ещё и серебряную ложечку, покрутил в руках, не зная куда деть и, наконец, убрал обратно.
- А это пусть будет сувенир…